связи с югом королевства. Каждую неделю группы всадников перевозили его донесения королю и возвращались с новостями. С ирландскими вождями, высадившимися на западном побережье, королевские войска справились за месяц, и осень в королевстве вышла мирная. Только северное войско Лосева неторопливо покоряло горцев, остальные подданные короля восстанавливали разрушенные здания и мастерские.
Глава тринадцатая.
Нервное напряжение последнего полугодия сказалось сразу, едва Сергей расслабился, добравшись до родных стен замка Васакса. Обнимая жену и детей, он не смог удержаться на ногах, потеряв сознание. Жесточайшая лихорадка свалила капитана, обеспечив месяц постельного режима, сопровождаемого горькими отварами лекарственных трав. Высокая температура держалась больше трёх недель, доводя мужчину до изнеможения и полубредового состояния. Находясь на грани сна и сознания, Сергей разговаривал с людьми, не в состоянии определить, реальность происходившего. Когда температура спала, и он попытался вспомнить события последних недель, в памяти осталась лишь прохлада рук жены, менявшей компрессы на лбу, да короткие беседы с волхвами, Судиславом и покойным волхвом, отправившим ценой жизни в своё время современников капитана в двадцатый век.
Оба волхва, учитель и ученик, пришли вместе и с улыбкой смотрели на Сергея, облизывавшего потрескавшиеся от жара губы. Тот пытался им что-то объяснить, рассказывал о ностальгии по родным лесам Прикамья, о желании дать своим детям хорошее образование и сберечь их от жестокости средневековья. Волхвы с улыбкой слушали разгорячившегося сыщика, начавшего разбирать свои ошибки и трудности по обустройству славян на острове. Наконец, когда Лосев уронил в изнеможении голову на подушку, Судислав положил свои прохладные ладони ему на лоб.
– Ты выполнил своё обещание, мы спасли будущее славянской веры, можешь успокоиться, нам это уже известно.
– Так ты тоже умер, – сообразил Сергей, – выходит, и я умираю.
– Нет, ты уже поправился и будешь жить ещё долго, прощай, – медленно растаяли в воздухе силуэты волхвов.
Наутро Лосев проснулся с ясной головой и слабостью выздоравливающего больного. Ива, зашедшая к нему с завтраком, не могла нарадоваться при виде ясных глаз исхудавшего мужа. Тем удивительнее было первое его распоряжение, выслать гонца в Лондон, справиться о здоровье волхва Судислава. Не успел он это высказать, как вошёл управитель замка и доложил о смерти верховного волхва, сообщение рано утром привёз гонец из столицы. Сергей, шатаясь от слабости, собрался и поехал проститься, последний раз увидеть ставшего другом волхва. Одного из первых друзей, повстречавшихся в этом мире.
Глядя на огонь погребального костра, Сергей задумался над последними словами Судислава, приходившего к нему накануне своей смерти. В реальности встречи сыщик не сомневался, ментальная связь людей, особенно, таких мощных волхвов, за годы, проведённые в средневековье, находила много подтверждений. Следовательно, волхвы дают Лосеву добро на самостоятельные действия за пределами Оловянного острова. Можно начать подготовку открытия и колонизации Америки, планы которой вынашивал сыщик последние годы. Сразу, однако, не всё получалось, как то планировал капитан. Вся зима ушла на восстановление разрушенного ирландцами хозяйства, при отступлении вожди Изумрудного острова сожгли всё, что смогли. Разъярённые бароны западного побережья острова настаивали на ответном рейде против буйных соседей, с привлечением королевской артиллерии.
– Я не вправе советовать Вашему величеству, – отвечал Лосев на предложение Ярослава возглавить покорение ирландских княжеств. Королю понравилось упорство капитана при достижении цели, принесшее полное объединение острова, он явно был не против, таким же методом присоединить соседей. Сергей отлично помнил историю Ирландии, о чём не преминул напомнить, – но, в моём мире ирландцы смогли сбросить иго англичан спустя почти восемьсот лет. И все эти века ирландцы не прекращали восстаний против англичан. К тому же, на острове нет никаких ценностей, ради чего стоит губить жизни славянских воинов.
– Однако, если оставить такое нападение без ответа, ирландцы будут грабить и жечь наше побережье каждый год, – возмутился Ярослав.
– Они хорошие воины, весной я собираюсь отправить свои корабли к африканскому побережью и буду нанимать для похода много воинов, думаю начать переговоры с ирландскими вождями, – сыщик взглянул на побагровевшее от гнева лицо короля, – ирландцы католики, а мы ещё не справились с английскими христианами. Волхвов не хватает, друиды для них плохие помощники, они говорят лишь по-сакски. В моё время говорили, плохой мир лучше доброй ссоры. Прошу тебя, не отправляй меня на Изумрудный остров, я уже немолод и не отошёл от тяжёлой болезни.
Только ссылка на болезнь помогла капитану избежать отправки командовать карательной экспедицией против ирландцев. Ярослав решительно не хотел спускать с рук ирландцам их вторжение на Оловянный остров, выделил для поддержки объединённого баронского войска полсотни своих пушек. Как монопольный поставщик боеприпасов, Лосев лишь приветствовал продолжение боевых действий, тем более, на чужой земле. Хозяйственных забот у него хватало с избытком, но, на фоне первых удачных вертяков (револьверов), эти хлопоты не тяготили капитана. Оправившаяся после третьих родов Ива, жёстко контролировала производство пороха и инициирующего вещества, секрет изготовления которого знали только супруги. Ильдей в Мурсии, вдали от пристального королевского ока, организовал мелкосерийное производство револьверов и патронов к ним. К апрелю он обещал поставить для моряков Ярьки не меньше ста единиц личного оружия.
Понимая, что сейчас не лучшее время для вербовки ирландских добровольцев на славянские суда, Сергей решил попробовать с пленными пиктами и скоттами, захваченными полгода назад на севере. Из тысячи пленников, трудившихся на шахтах и каменоломнях его графства, к середине зимы остались лишь восемьсот. Остальных выкупили родственники, оплатив своими средствами содержание восьми сотен разнорабочих на три года вперёд. Именно такой срок отработки обозначил пленникам сразу после их захвата граф Васакса. Сейчас он предложил досрочное освобождение тем, кто примет участие в плаванье троек на юг и подпишет контракт о трёхлетней службе на кораблях.
– Выходит, мы сменим одну тюрьму на другую, – раздалось из глубины строя пленников, когда Сергей объявил им своё предложение.
– Да, – невозмутимо кивнул капитан, – с небольшой разницей, здесь вы едите свою баланду и работаете от зари до зари, тихая и спокойная жизнь без всяких опасностей. Через два с половиной года также спокойно вы отправитесь домой, сохранив здоровье и укрепив силу рук киркой.
– Я же предлагаю поменять это спокойное место на схватки с врагом, с дикарями-людоедами, на опасное плаванье по морю, когда вы можете пойти на дно вместе с кораблём. И не гарантирую, что вы доживёте до окончания контракта через три года. Вы можете захлебнуться добрым элем в портовой таверне, вас могут зарезать в пьяной драке или ограбить, польстившись на тугой кошелёк. Любой из вас, в конце концов, может просто жениться на берегу, тогда вас точно не дождутся на родине, – перевёл дух Сергей, заканчивая выступление, – я предлагаю вам опасную жизнь настоящего воина и заработок, достойный этого риска.
Желающих оказалось так много, что кормщики Ярьки выбирали себе лучших, отдавая предпочтение, естественно, владевшим славянским языком. Этих бойцов, набранных из расчёта два десятка на корабль, вооружали мечами и приступали к тренировкам на кораблях. Горцы, не умевшие плавать, обучались гребле вёслами, работе с парусами, действиям при абордаже. Ожидавшие тюремного заключения пленники, едва подписав контракт и дав клятву верности, с удивлением обнаруживали полное отсутствие контроля своих действий. Из четырёх сотен нанятых бойцов пятеро всё же решились бежать, не подозревая о налаженной сети информаторов. Беглецов без всякой жалости повесили, не за побег, как разъяснили глашатаи, а за нарушение клятвы верности графу. Все годы, проведённые на острове, Сергей и все славяне подчёркнуто соблюдали любые клятвы и обещания, требуя того же от аборигенов.
Большого труда стоило в своё время объяснить Ярославу полезность соблюдения обещаний и клятв,
