– До какой-то степени. И все равно вы могли слишком резко осудить ее, узнав, что она возлагала серьезные надежды на ваше великодушие после столь короткого знакомства.
– В итоге вы взяли на себя вину за ее нескромные желания.
– Я люблю Рейчел как сестру, сэр, но не имею права забывать, какой она иногда бывает наивной.
Устремив взгляд на вазы, стоявшие на камине, Гай некоторое время боролся с непреодолимым желанием превратить их одним ударом в груду битого фарфора.
– Как часто вам приходилось защищать Рейчел?
– Я вдова, сэр, и не рискую так, как она.
– Хорошо. Теперь, если вы позволите, я вам кое-что скажу. Дедал, даже если он действительно числится среди моих знакомых, никогда не узнает, что существует связь между мисс Мэнсард и мной. Точно так же никто в Лондоне не знает, что она ваша двоюродная сестра. Следовательно, страхи относительно моей связи с вашей кузиной можно считать беспочвенными…
Гай отвернулся к окну и стал наблюдать за тем, как солнце пытается пробиться сквозь облака.
– Тем более справедливо, сэр, что мы можем соединить наши усилия, не вызывая ни у кого подозрений. Рейчел переехала жить в Хэмпстед сразу же после того, как оставила вас на яхте, и все ее письма были посланы оттуда. Вот почему я должна поехать туда, сэр. В конце концов, никто не знает Рейчел лучше, чем я.
– Значит, если я отстраню вас от поисков, вы не дадите мне адрес Пенленда?
Рыжеватые ресницы взметнулись вверх.
– Я могу предложить для обмена только то, что у меня есть.
– И вы обратитесь за помощью к Миракл, не так ли? Что ж, я в ловушке. Если вы скажете, где ваша кузина получала письма, мы можем выехать в Хэмпстед прямо сейчас.
Сара открыла крышку несессера.
– Вот. – Она достала клочок бумаги. – Тут все написано.
Гай мельком взглянул на адрес.
Именно это он и предполагал.
Это была несомненная победа, но Гая она не слишком радовала. Тем не менее, его карета вскоре уже выезжала за пределы Лондона.
Пока Сара смотрела на луга, разбросанные вдоль дороги загородные дома, фермерские усадьбы и покрытые лесом холмы, руки Гая уверенно держали поводья. Спины лошадей блестели, словно были вылиты из бронзы.
Сара подняла лицо к солнцу. Она ни о чем не жалела; главное, с помощью Гая Деворана она приближалась наконец к раскрытию тайны и спасению Рейчел. Ей неясно было только, что скрывает от нее мистер Деворан, но и это, как она надеялась, вскоре тоже должно разъясниться.
Лошади шли рысцой, подняв уши, как будто в конце поездки их ожидала конюшня, а не возвращение в Лондон.
– Вы хорошо знаете Хэмпстед? – поинтересовалась Сара.
– Достаточно хорошо. Прекрасная дорога, здесь можно пустить лошадь во весь опор. В прежнее время все приезжали сюда на воды, и многие по-прежнему приезжают поправить здоровье или чтобы обрести вдохновение подальше от дурного лондонского воздуха.
– Вдохновение?
Гай слегка натянул поводья.
– В Хэмпстеде много меблированных комнат для художников и писателей, а также для больных.
– Но мог ли Дедал быть среди них?
– Нет, если вы уверены, что он познакомился с Рейчел вскоре после Рождества. Зима – малоподходящее время для приезда в Хэмпстед с целью поправить здоровье.
Дорога пошла вверх, туда, где впереди над крышами маленького городка поднималась церковь из красного кирпича. Через несколько минут они миновали заставу, и Хэмпстед встретил их стоящими поодаль друг от друга домиками среди маленьких рощиц, за которыми располагались более солидные строения.
Экипаж свернул на боковую улочку и остановился во дворе придорожного трактира. Вывеска выцвела, и надписи на ней превратились в какие-то смутные зеленоватые очертания на светло-желтом фоне.
Подбежав к карете, грум принял вожжи, и Гай, соскочив на землю, помог спуститься Саре.
– Предлагаю немного подкрепиться, прежде чем возвращаться обратно в Лондон.
– А как же мистер Пенленд?
– Очень просто. Мы находимся по названному вами адресу.
Сара оглянулась на ряд элегантных фасадов из красного кирпича, и нервная дрожь пробежала по ее спине.
– Какой же из этих домов?
– Никакой. «Пять дубов» – это здесь.
