Шурша юбками, Миракл направилась к двери. Пульс Райдера по-прежнему бился неровно, во рту пересохло от томительного желания. Какое-то время он оставался сидеть, глядя ей в спину, затем вскочил и двинулся следом.
Миракл приотворила дверь ровно настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь. Старые доски заскрипели.
– Боже мой! – ахнула она. – Это еще что такое? Райдер бросил взгляд через ее плечо на мирно стоявших лошадей.
– Не понимаю, что вас удивило?
Миракл повернулась к нему и указала пальцем:
– Это ваша лошадь?
– Да. Ну и что? – Райдер прошел внутрь, чтобы снять уздечку с крючка на стене, куда повесил ее прошлым вечером. – Красотка – отличная кобыла. Я велел прислать ее из Уайлдшея. – Райдер приблизился к лошади. – Завидуете?
– Завидую? Вы поменяли черного коня на эту роскошную гнедую кобылу?
Райдер надел на лошадь уздечку.
– Почему нет?
Миракл привалилась к двери и досадливо взмахнула руками.
– Да потому, что стоит вашей Красотке поднять голову – сразу видна ее порода. Она раздувает ноздри – и тут же слышен звон монет. Один шаг ее тонкой ноги – и благородная кровь заявляет о себе во всеуслышание. Нам нужно ехать по дорогам для вьючных лошадей, милорд, не сообщая всему свету о наших передвижениях.
Райдер потер нос кобыле.
– Не согласен.
– С чем вы не согласны?
– Не согласен, что наше путешествие точно должно соответствовать вашим планам и что Красотка так уж бросается в глаза. В любом случае она может оказаться мне полезной.
– С ее потрясающими серебристыми чулками и огненно-рыжей гривой, которую любой тотчас опознает где бы то ни было? – Миракл села на большой камень возле двери амбара. – Боже, избавь меня от романтической глупости титулованных наследников! Я подозревала, что вы недостаточно умны, ну а теперь убедилась в этом.
– А вы полагаете, будет лучше, если мы станем путешествовать, как крестьяне? Я не могу полностью обезоружить себя, положившись лишь на волю случая. Будь я проклят, если пойду в Дербишир пешком или поеду на какой-нибудь лошади с короткими бабками, которая так растрясет, что лишишься зубов.
– Вам не следовало приезжать.
– Да, но раз уж я здесь, то поеду на приличной лошади.
– Как видно, надежды на то, что герцогский отпрыск может смешаться с массой несчастных безработных, которые бродят по деревням в поисках заработка, напрасны.
– Это нелепо и совершенно бессмысленно. Дороги для перегона скота часто переходят в платные дороги. Нас никто не ищет, а если и ищет, то главное для нас – выиграть время, а посему ехать побыстрее.
– Нас ищет лорд Хэнли, – возразила Миракл.
– Откуда такая уверенность?
Миракл закрыла глаза.
– Об этом поговорим позже. А пока что великолепная Красотка – единственная имеющаяся у вас лошадь, поэтому седлайте ее и тронемся в путь.
– Рад, что вы образумились, – ответил Райдер. – Позвольте мне оседлать и вашего Джима. Он может показаться ленивым и жирным, однако тоже не лишен благородных кровей.
– В отличие от меня, – заметила Миракл.
Райдер оглянулся, застегивая подпругу.
– Мне это неизвестно.
– Можете не сомневаться.
Райдер приподнял бровь, передал Миракл поводья Красотки, а сам вернулся, чтобы оседлать Джима.
– Вы уверены?
Миракл вытащила из волос увядший цветок мака и отбросила прочь.
– Вы, может, думаете, я сирота, не знающая своих предков? Или давно пропавший последний отпрыск знатного рода? Или дочь местного аристократа, случайно перепутанная при рождении, которой, однако, суждено в скором времени воссоединиться со своим любящим отцом, и тогда он осыплет ее богатством, а она станет вхожа в приличные дома?
Райдер был так поражен, что рассмеялся:
– Так кто же вы тогда?
