– Я разбила бокал.
– Возьмите мой. Рекомендую вам отведать этого шампанского, оно должно вам понравиться. Оно той же марки, что мы с вами пили в Париже.
– Удивительно, что вы помните.
– Я помню все о том вечере, Блисс. Включая и то, что никогда еще мне так не хотелось уложить женщину в постель, как после нашего поцелуя на набережной. Не считая сегодняшнего дня, разумеется.
На сей раз его улыбка казалась искренней – она озарила и глаза, придав им цвет безоблачного летнего неба. Блисс была польщена, смущена и – проклятие! – снова ощутила, как ее тянет к нему.
Стараясь отвлечься и приободриться, женщина отпила искрящегося вина, потом подняла глаза, и ее встревоженный взор встретился с дружеским взглядом Шейна.
– Как вы думаете, теперь мы с вами… можем по-прежнему рассчитывать на сотрудничество?
– Ну, конечно. Если только вы заинтересованы в этой работе.
– Я-то – да. Но после того, что произошло между нами…
– Единственное, что произошло между нами, дорогая, – мы поцеловались. Согласен, это был не самый обычный поцелуй. Пожалуй, просто потрясающий! И, однако же, всего лишь поцелуй.
Всего лишь поцелуй… Блисс с горечью подумала, что и меньшие потрясения обращали целые галактики в звездную пыль. Но раз он склонен не моргнув глазом расценивать подобные происшествия как пустяк, а ей отчаянно нужна работа… Что ж, она постарается смотреть на дело точно так же.
– Вы правы, – неуверенно улыбнулась она, пытаясь скрыть мучившее ее беспокойство. И пока они пили за успешное сотрудничество, Блисс старалась убедить себя, что не совершает роковой ошибки.
Глава седьмая
Покуда в огромном пустом доме происходил этот импровизированный пикник, в доме у Блисс тоже случилось нечто необычное. В дверь маленького передвижного коттеджа позвонили. Приотворив дверь, Зельда свирепо уставилась на непрошеного гостя.
– Я вижу, нервы у тебя железные, раз хватает наглости показываться здесь. Если ты разыскиваешь Блисс, то…
– Да нет, сказать по правде, я хотел поговорить именно с вами. – С ловкостью профессионального коммивояжера Алан быстро просунул носок лакированного ботинка между дверью и косяком, не давая Зельде захлопнуть дверь перед его носом.
Пожилая женщина окинула его надменным взглядом.
– Едва ли нам с тобой есть о чем разговаривать. Мое южное воспитание не позволяет высказать все, что я о тебе думаю. А твои высказывания навряд ли заинтересуют меня.
– А если я скажу, что Блисс угрожает опасность? Такой пустяк вас тоже не заинтересует?
– Ты имеешь в виду того человека, с которым она познакомилась в Париже?
– Блисс встретила кого-то в Париже? Кого?!
– Не знаю его имени. Какой-то богач, потерявший от нее голову. Что совсем неудивительно, потому что Блисс – истинная находка для любого мужчины. К несчастью, после твоих выходок она сделалась болезненно пуглива и шарахается всякий раз, когда кто-то пытается за ней ухаживать.
– Я вовсе не хотел причинить ей вред.
– Однако сделал все, чтобы убедить в обратном. Не говоря уже о краже денег, отложенных мною на черный день.
– Поверьте, в этом не было ничего личного.
– Разумеется, нет. Всего лишь способ никчемного человека зарабатывать себе на жизнь.
– Ну да, да, если угодно! – раздраженно буркнул Алан. Характеристика попала не в бровь, а в глаз. – А насчет Блисс признаю: женитьба на ней была ошибкой. В мои планы это не входило.
– В твои планы входило лишь обольстить ее, заграбастать все, до чего дотянутся твои грязные руки, и потихоньку смыться.
– Именно так. – Пройдоха решил больше не реагировать на обличения. – Если честно, Блисс вовсе не была моей преступной целью. И дураку было ясно, что у нее нечего украсть. Просто было что-то такое в ней самой… что-то столь свежее и непосредственное… что на какой-то момент я поверил, будто смогу измениться. Стать достойным ее, что ли… ну то есть… тем человеком, какого она заслуживает.
– Очень трогательное признание, – скептически скривилась старушка. Судя по всему, на нее эта тирада не произвела ни малейшего впечатления. – Наверное, с сентиментальными дамами такие речи творят чудеса. Только мое-то сердце потверже. Меня на такой мякине не проведешь.
Он чертыхнулся и, сняв темные очки, устало провел рукой по лицу. Оно было необычно бледным и осунувшимся. От внимательного взгляда не укрылись синяк под глазом, припухшая челюсть, белый ободок вокруг стиснутых губ.
– Зельда, нам надо поговорить!
– Мне нечего тебе сказать.
– В сторону взаимные обвинения! Сейчас дело идет о жизни и смерти.
– Меня проблемы твоей жизни и смерти нисколько не волнуют, – презрительно возразила она.
– Речь вовсе не обо мне – о Блисс.
