– Есть другое предложение, – сказал Майкл.
– Какое?
– Думаю, у нас лучше получится, если мы с тобой станем партнерами.
– Хорошо, тогда я внесу свой пай.
– Прекрасно. Значит, договорились. – Майкл протянул ему руку. Пожимая ее, Шейн не без внутренней робости подумал, как будет странно и непривычно работать вместе с братом. – Давай-ка вот что – позовем Рорка и продолжим наше празднование с того самого места, где нас прервали, – предложил Майкл.
– Одну минутку. – Шейн вытащил из кармана лист бумаги. – Мне нужна твоя подпись, подтверждающая, что я имею законную работу, приносящую доход.
Тот взглянул на документ.
– Ты что же, дом покупаешь?
– Ну, предположим, – с вызовом бросил Шейн, и Майкл почел за лучшее воздержаться от дальнейших вопросов.
Черт, черт, черт! Блисс ожесточенно крутила ключ, но мотор напрочь отказывался повиноваться. Проклиная все на свете и кусая губы от нетерпения, женщина откинула капот.
За этим занятием ее и застал Майкл, решивший заглянуть в свой офис после очередной оперативной вылазки.
– Тебе помочь?
– Ничего не поделаешь, – вздохнула она, – придется вызывать такси. Я обещала быть дома к обеду.
Она не стала добавлять то, что Майклу было и без того известно: каждый день она задерживается на работе, лишь бы отвлечься от мыслей о Шейне. А это было не так-то просто, учитывая, что тот теперь работал вместе с Майклом. Сперва она даже испытывала сильное искушение отказать детективному агентству от арендуемой площади, но потом решила: нет, ни за что не даст она Шейну повода думать, что ее душевная рана не зажила. Он же, в свою очередь, дабы не попадаться ей на глаза, пользовался черным ходом, а если их пути невзначай пересекались, оба хранили молчание. Что же до нескончаемого потока получаемых от него подарков, то Блисс их упорно возвращала. За исключением разве что последнего, вчерашнего… Но уж слишком велико оказалось искушение…
Нет! Все равно, я верну и этот! – решительно сказала себе Блисс. Ни за что не даст она этому человеку повод думать, будто он занимает хоть какое-то место в ее жизни.
– А может, лучше я подвезу тебя? – словно невзначай обронил Майкл. – Мне все равно в ту сторону.
– В самом деле? Мне бы не хотелось, чтобы ты ради меня нарушал свои планы.
– Ох ты! – Он улыбнулся и шутливо нажал пальцем на кончик ее носа. – А разве не для этого существуют друзья? Ну, так-то лучше! – прибавил он, когда Блисс тоже чуть улыбнулась в ответ. – А то я уж боялся, что должен пройти еще один месяц, чтобы ты простила меня и опять стала мне улыбаться.
– Я давно тебя простила, Майкл.
– Меня, но не Шейна.
– Пойми, мне очень трудно, – пробормотала она, захваченная врасплох и невольно отворачиваясь от его мужественного и красивого лица, так напоминавшего ей образ человека, которого она любила.
– Ему тоже, – осторожно вымолвил Майкл. Блисс только вздохнула.
– Знаю. – Да, Майкл прав, ведь, когда она и Шейн невольно встречались взглядами, в его глазах читалось море любви и столько же безнадежности. – Но, мне кажется, Лайла старается скрасить его одиночество.
– Лайла вообще душевная женщина.
– Без сомнения, – сухо обронила Блисс и тут же бросила озабоченный взгляд на часы. – Если я хочу попасть домой вовремя…
– …нам надо поторопиться, – закончил ее мысль Майкл и захлопнул капот, нисколько не терзаясь чувством вины из-за перекочевавшего в его карман соленоида.
Они, в общем-то, уже помирились и теперь непринужденно болтали, оставляя за спиной улицы Французского квартала. Майкл рассказывал о деле, которым занимался в последнее время. Блисс с увлечением говорила о предстоящем антикварном аукционе, на который возлагала большие надежды.
– Там будет выставлена пара стульев времен Регентства, и я просто умираю, до чего мне хочется их приобрести. Это те самые, что Черчилль перебил у меня в Лафайете, а теперь весь его антикварный бизнес идет с молотка, и я получаю еще один шанс.
– Уверен, на этот раз ты своего добьешься.
– Ценю уверенных мужчин, – засмеялась она.
– Я уверен в тебе самой, Блисс. В твоей замечательной, необыкновенной способности возрождаться после любых бед и несчастий. Уверен в твоем щедром сердце, полном любви и умения прощать.
– Я же сказала, что не буду говорить о Шейне.
– А мы о нем и не говорим. Мы говорим о тебе, – мягко возразил Майкл и через мгновение остановил машину перед нарядным особняком в стиле викторианской эпохи, напоминающим пряничный домик. Чувствовалось, что он давно нуждается в наружной окраске, а ступени парадного крыльца изрядно расшатались. Но уж Блисс-то отлично видела, какие блестящие возможности таит в себе это здание, какую игрушку можно из него сделать.
