вам по доброй воле, можете оставить его себе. Но я заплачу вам деньгами за его содержимое.
– За сокровища короля Харальда? Вы с ума сошли, мэм.
Олден отвесил сыну герцога поклон, достойный любой гостиной. Взмах носового платка добавил этому жесту особенную, вызывающе дерзкую красочность. Кружево, на которое попал яркий луч света, пробившегося сквозь деревья, на секунду мелькнуло, точно белая птица.
– Увы, сэр, – сказал он, – едва ли Харальд Хорфагер сложил свое золото в короб из-под чая. Боюсь, что для этого ему пришлось бы опередить свою эпоху. Я полагаю, этот сундучок сделан около двадцати лет назад.
– И я его однажды закопала здесь, – весело сказала Джульетта. – Мы с Китом. За это время почва, должно быть, осела. Поэтому он ушел так глубоко в землю.
Лорд Эдвард посмотрел вниз на обмазанное грязью дерево и, не говоря ни слова, откинул крышку. Его лицо под румянами и мушками сделалось белым как полотно.
Коробка упала на землю, когда он полез в карман и достал медальон. Пока он глядел на него несколько секунд, скривившийся рот застыл в странной гримасе.
Олден забрал из его обездвиженных пальцев золотой медальон Джульетты.
– Вы разочарованы, сэр?
– Ну что вы, сэр! – Сын герцога с бравадой поднял брови, сохраняя арктическое хладнокровие на лице, ставшем похожим на восковую маску. – Это сущий пустяк…
– В сравнении с русской кожевенно-меховой компанией? С прекрасными вложениями средств по рекомендации Роберта Давенби?
Лорд Эдвард задергался, как марионетка.
– Черт возьми, что вам об этом известно?
– Только то, что вас в свою очередь предали, – улыбнулся Олден. Он провел большим пальцем по медальону и передал его Джульетте. – Сэр, вы действительно считаете Дава своим другом? Боюсь, что вы разорены. Вы хотите услышать подробности?
Олден принялся перечислять несуществующие корабли, никогда не покупавшиеся грузы и целый перечень афер, принимавшихся так охотно и с такой алчностью.
Сын герцога, ссутулившись, трясущимися руками обхватил свою колючую голову. Вокруг стояла мертвая тишина.
Олден наклонился и подобран сундучок.
– Очаровательное ощущение, не правда ли? – тихо спросил он. – Полезное для кишечника.
Оставив сгорбившегося сына герцога возле кучи грязи, Олден протянул сундучок Джульетте:
– Так что там внутри? Я должен признаться в неподдельном любопытстве.
Она взяла у него носовой платок и расстелила на земле. Потом подняла крышку сундучка и вытряхнула содержимое. На льняной квадрат высыпалась кучка крошечных фигурок.
– Игрушечные солдатики! – ахнул Олден и опустился на одно колено, чтобы взглянуть поближе.
Джульетта встретила его взгляд и улыбнулась, прежде чем повернуться к отцу.
– Да, оловянные солдатики. Любимые игрушки Кита. Мы в шутку закопали их здесь, а потом не могли найти, сколько бы ни копали. Это была просто детская игра, на основе тех загадочных цифр в медальоне.
– Что? Детская игра? – Лорд Фелтон склонился над игрушками. – Значит, моя дочь подшутила над вами, лорд Эдвард, посылая вас сюда, в мои владения, копать яму в ад? И еще, – продолжал он, – после того, что мне написал лорд Грейсчерч – о ваших хитростях, вашем обмане и вашем обхождении с моей дочерью, притом с доказательствами, – моя дочь заслуживает лучшего мужчины, нежели вы, лорд Эдвард Вейн!
Сын герцога с повлажневшим, скользким, как тающий лед, лицом остановил глаза на Джульетте и вскочил на ноги. Все произошло слишком быстро, чтобы Олден мог упредить его следующий шаг.
«Я готов сразиться с драконом ради тебя, Джульетта. Я готов штурмовать стены Трои. Я готов завоевать сокровища Чингисхана. Я сделаю все, чтобы оградить тебя от любых невзгод». Но он стоял слишком далеко от своего врага, к тому же – на колене. Висевшая у бедра шпага была бесполезна.
Словно наблюдая откуда-то издали, он увидел, как лорд Эдвард улыбнулся Джульетте. Медленно, точно мед, капающий с ложки, сын герцога полез под камзол и достал что-то. Когда он повернул руку, блестящий предмет поймал солнечный луч. Яркая вспышка озарила холодное утро пронизывающим, ослепительным светом. Для Олдена это было все равно что удар ножом в сердце, хотя смертельное оружие предназначалось не для него.
Для Джульетты.
Она вскинула руку, когда лорд Эдвард приготовился метнуть кинжал.
Олден имел в своем распоряжении лишь ту кошмарную растянутую долю секунды, чтобы проскочить десять футов, выхватить пистолет, закричать и остановить время. Когда он бросился к Джульетте, ад, казалось, сомкнулся вокруг него, забивая уши демоническим ревом, заставляя холодеть сердце. Все, чего он смог достичь, был крик. Слово, которое могло быть последним, что она слышала на этой земле. Слово, вместившее все, что содержала его душа.
– Джульетта!
В ответ в ушах у него прогремело эхо выстрела. Лорд Эдвард выронил кинжал и, съежившись, осел на землю. Стиснув в руках Джульетту, живую и невредимую, Олден смотрел на дымящееся дуло пистолета и перекошенное от ярости лицо всадника.
Он, проскакавший через все пастбище, был вызван из Лондона одним из посланий Олдена.
