– Увы, лорд Эдвард, карманы мои так же пусты, как и голова. Сегодня вечером мой ум плохо соображает в картах. Если вы настаиваете на игре, прошу вас, предложите мне что-то, что я реально способен выиграть.
Сын герцога осклабился. Под растрескавшейся пудрой на его лице обнажилась смуглая кожа.
– Тогда ставим на женщину! Что скажете, Сэр Реджинальд? Назовите любую девку в деревне – и к пятнице Грейсчерч должен будет снискать ее благорасположение.
Красное лицо Денби сделалось еще темнее.
– Он ничего не добьется, сэр… если я назову девку!
– В таком случае выдвигаем новое условие. – Лорд Эдвард открыл свою записную книжку. – Ну что, Грейсчерч? Вы согласны? Слегка проехаться по накатанной колее не представит для вас никакой трудности. Позвольте Денби назвать имя леди. Добивайтесь успеха – и я аннулирую эти расписки вместе со всем вашим долгом, мне и Денби. Если же потерпите неудачу заплатите нам сполна. Утром в следующее воскресенье. Кроме того, возможно, с вас будет взыскан какой-нибудь забавный штраф по моему выбору. Вы поддерживаете, сэр Реджинальд?
– Весьма охотно, сэр! – Бокал звякнул, когда Денби подлил себе вина. – И даю еще пять тысяч сверху. Гарантирую, сэр, с той Иезавель[1], которую я имею в виду, у него ничего не получится.
Олден сложил небольшой квадратик из холщовой салфетки. Пламя вспыхнуло в кольцах – его фамильном наследстве. Он взглянул на них с острым чувством сожаления.
– Неудача не значится в моем словаре, сэр Реджинальд, – сказал он. – Однако я сгораю от любопытства. Что за создание вы мне уготовили? Кого я должен очаровать, чтобы погасить мои долги?
– Одну особу, которая, я уверен, выстоит.
– Тогда она целомудренная? Уж не прочите ли вы мне девственницу? Я восхищен!
Денби поскреб голову под париком специально предназначенной палочкой из слоновой кости.
– Я не имею в виду девственницу.
Олден поднялся, чтобы скрыть облегчение.
Абсурд. Чудовищная гнусность. Но у него появился шанс. Еще не все пропало. Какая разница, кого назовет Денби – ведьму или шлюху? Во всяком случае, не нужно совращать невинную девушку. Уже хорошо!
– Может, вы назовете имя женщины? – сказал Олден.
– Которая способна устоять перед таким неимоверным соблазном? – Лорд Эдвард обнажил желтые зубы. – Разве в графстве осталась хоть одна женщина, которую вы еще не испробовали в то или иное время?
Олден поклонился.
– Поистине блистательная репутация! Вы питаете очень мало доверия к верности жен, лорд Эдвард.
– Чушь! У меня нет никакого доверия к институту брака, сэр. Равно как и у вас, ибо ни один из нас не настолько глуп, чтобы сделаться подкаблучником.
– В самом деле, – сказал Олден. – Зачем заводить собственную жену, если можно услаждаться с чьей- то еще? Несомненно, вы с этим согласитесь, сэр Реджинальд?
– Она и не жена. – упрямо сказал Денби. – Она вдова. Живет в деревне рядом с Мэрион-Холлом, моей загородной усадьбой, вам неизвестной.
Тени запрыгали по стене, когда лорд Эдвард разразился хохотом.
– Чума на мою голову! Вы просто исчадие ада, Денби! Сущий дьявол! Шикарное пари! Что скажете, Грейсчерч? Вы можете отыграться и еще получить пять тысяч, если совладаете с этой вдовушкой, по ее желанию или без, к полуночи в пятницу.
Олден отвесил глубокий поклон, препроводив его нарочито эффектным взмахом носового платка.
– Увы, что касается меня, то в таких делах я признаю только желание женщины. Подобно тому, как я предпочитаю не пудрить волосы, лорд Эдвард. Может, для кого-то это странный каприз, но таково мое кредо.
Лицо Денби блеснуло алым отливом.
– Если вы хотите ее желания, гарантирую – вы проиграете.
– Нет. Грейсчерч выиграет. – Лорд Эдвард подмигнул компаньону поверх бокала с вином. – Перед ним никто не сможет устоять.
– За пять лет у нее не было мужчины в постели…
– Но отнюдь не из-за недостатка их попыток! – Сын герцога продолжал давиться от смеха. – Вы ведь тоже претендовали на нее, не так ли, Денби? Даже предлагали выйти за вас замуж, как вы сами мне говорили. И все это только за красивые глаза, черт побери!
Олден прошел к окну, постукивая по полу каблуками.
– Вы тоже знаете леди, лорд Эдвард?
– Только по рассказам, сэр. С чужих слов. Говорят – она красавица. Настоящий персик. И ей не более двадцати пяти. Я начинаю вам завидовать.
– Черт побери, сэр! – воскликнул Денби. – Душа у нее твердая что камень.
