ежеминутно или размышляет, или вспоминает, или фантазирует, или, на худой конец, бесконечно прокручивает в голове одни и те же слова въевшейся песенки. Только во сне расслабившиеся мозговые извилины изрыгают ошметки дневных впечатлений, которые хаотичными всполохами стремятся вырваться из подсознания, оставляя зыбкий след подспудного видения.
В эту ночь Заколову снилось, как Борис Махоров, обернувшись огромной змеей Питокондой, сладостно душил беспомощную Наташу в хлипкой лодочке на середине реки. Змея сжимала кольца вокруг ее шеи и удовлетворенно шипела: «Еще одной конкуренткой меньше!».
Тихон бросился на помощь, но плыл очень медленно. Вода оказалась густой и вязкой, руки и ноги застревали, а когда он, потеряв силы, наконец, доплыл, то увидел лишь дно перевернутой лодки. Он пытался нырять, спасти девушку, но река упорно не пускала в темные глубины.
Тихон проснулся, лежа на животе, вбивая голову в подушку.
Ух! Это только сон.
Тихон вытер холодный пот и откинулся на спину. Теперь он окончательно понял, что является главным мотивом череды странных необъяснимых жестоких убийств.
Устранение конкурентов!
Ведь все абитуриенты конкурируют между собой за право занять студенческие места, число которых строго ограниченно. Чем меньше останется абитуриентов, тем легче другим поступить в институт.
Кто-то решил таким жестоким способом убрать с дороги попутчиков, а среди остальных посеять панику. Ведь были те, кто испугался и уехал! Много и тех, кто из-за страха и нервных срывов завалил экзамен или получил оценку ниже, чем мог бы.
Как говорил некий мудрец: если что-то происходит, значит, это кому-то выгодно!
Надо искать среди тех, кому выгодно. А выгодно, в первую очередь тем, кто с трудом проходит по конкурсу. Например, Борису или Наташе. Это может быть выгодно даже Павленко. Ведь он брал деньги за помощь в поступлении! А вдруг у него с другими членами комиссии не сложилось взаимопонимания, и вот таким безжалостным способом он расчищает дорогу нужным людям и зарабатывает неправедные деньги?
Но нет, Павленко не причем, как и Наташа.
Борис сам себя выдал!
Проговорился о той самой цепочке от туалетного бачка, которой была задушена найденная в реке девушка.
Когда Заколов и Евтушенко подошли к институту перед последней консультацией, никто там еще не знал, что найдено тело убитой Лены. Сашка сразу уселся под забором и стал считать входящих, а Тихон поделился новостью со знакомыми. Он прекрасно помнит, что говорил только про удушение и не упоминал варварскую цепочку. То же самое узнал от него и Борис. Но когда Тихон отлучился в институт, чтобы проверить внезапную версию, что цепочка снята именно отсюда, и затем выскочил через несколько минут во двор, он столкнулся с Борисом, который сказал на ходу: какой, мол, ужас, душить девушку цепочкой от унитаза.
Именно эта заноза не давала покоя Тихону на следующий день во время экзамена, пока он не вспомнил в точности слова Бориса. К тому времени, как тот проговорился, во дворе института еще не появился ни один человек, кто был вместе с Тихоном и Сашкой на пляже.
Значит, Борис мог знать про цепочку только если…
Если он сам ею воспользовался!
Об этом Заколов и рассказал Евтушенко, когда они остались в комнате одни.
— Получается, что так, — подтвердил Сашка и задумался. — Ты говоришь, что во время сочинения Борис вернулся в аудиторию в тот момент, когда ты только выходил? — Тихон кивнул. — Получается, что он вполне мог расправиться с Викой. Причем, сделал это тем же самым способом.
— Вот именно!
— Выходит, мы вычислили Питоконду!
— Вычислили. Но слишком поздно. Если бы на день раньше, то Вика была бы жива.
Заколов тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Четыре убитые девушки одна за другой предстали в его памяти. Света, Нина, Лена, Вика.
Сашка вспомнил о Вике. Обычно мало эмоциональный, он до хруста суставов сжал кулак и жестко стукнул по столу. Тихон понял настроение друга:
— А я тебе, о чем говорю? Питоконда — Борис! Наташа не виновна.
— И что получается? Экзамены закончились, и убивать больше нет никакого смысла? — сделал вывод Сашка.
— Не скажи, — возразил Тихон. — У него оценки на грани: может, пройдет, а может, и нет. Пока не объявят результаты ему выгодно и дальше устранять конкурентов.
— Но почему именно девушек?
— С ними легче. Любой парень может оказать сопротивление, а девчонка пугается от неожиданности, и не способна дать отпор. А то, что он делал это накануне экзамена, тоже очень логично. Он не дурак. К обычному мандражу тогда у девчонок прибавляется страх и паника. А перепуганные родители своей опекой еще больше нервируют.
Сашка расстроился и, глядя в пол, грустно произнес:
— Почему мы так легко всех подозреваем?
Тихон тоже задумался. И действительно, сколько у них версий было. Поразмыслив, он сказал:
— Потому, что относимся к этим убийствам не как к трагедии, а как к абстрактной логической задаче. Причем, не знаем всех формул и законов, по которым такие задачи следует решать. Как троечники подставляем разные значения неизвестных переменных в случайные схемы и смотрим, сходится решение или нет.
— Так что ты предлагаешь? — спросил Сашка. — Нужны ведь не домыслы, а доказательства.
— То, что он проговорился про цепочку — уже доказательство. Но я еще вот что решил. Я буду следить за Борисом и попытаюсь его подловить при попытке очередного преступления. Тогда ему не отпереться.
— Легко сказать. А вдруг не успеешь? Тогда очередной труп?
— Я все продумал. Он всегда душит, а не бьет, к примеру, ножом. От удара не спасешь, а удушение- это целый процесс, на который требуется минуты две. Если я буду рядом, то наверняка успею. Да и потом, если я просто всегда буду маячить рядом с ним, пусть даже в открытую, то очередного убийства не будет! Это тоже успех. После объявления списка поступивших, мотив для убийств отпадет.
— Ага! И получается, он, допустим, поступит, а мы, все это, зная, будем жить с ним и делать вид, что ничего не произошло? Ты согласен жить в одной комнате с Питокондой из семейства удавов?
— Ты сам сказал, что знать и доказать — это разные вещи. Я все надеюсь, вдруг, милиция, что нароет? Там же профессионалы!
— Да, они нароют! Скорее тебя в очередной раз на нары упекут.
— Не каркай! Сейчас Борис придет из столовки, делай вид, что ничего не знаешь, и у нас все по- прежнему.
Хорошо сказано — делай вид! А если ты как раз все прекрасно знаешь, как тут притворяться? Когда вернулся Махоров, Сашка по-новому недоверчиво и угрюмо посмотрел на него. Борис был все так же беспечен: побренчал на гитаре, довольно душевно воспроизвел битловские песни, рассказал пару сальных анекдотов про баб, как всегда ввернул что-то хвастливое про Москву.
Неужели такой человек может быть убийцей? Вдруг Тихон, что-то напутал? Хотя, вроде, все логично. Но и насчет Наташки тоже многое сходится. Вот дела!
Разговор в комнате не клеился. Борис пытался шутить и что-то рассказывать, Сашка молчал, стараясь осознать новый мрачный образ Бориса, а Тихон отвечал односложно, и то, лишь когда звучал прямой вопрос, обращенный к нему.
— Что-то скучно сегодня у нас, — сказал Борис, встал и потянулся, — пойду Лизку охмурять. С ней веселее.
Спустя минуту Заколов вышел вслед за ним.
