судорогах экстаза. А когда все было кончено, осталась лежать с соблазнительно раскинутыми ногами; на рыжей поросли блестела влага.
– Ну как, тебе лучше? – обыденным тоном спросил Джефф.
Марисса широко распахнула глаза. Он возвышался над ней, самодовольно осклабившись. Она почувствовала себя оскорбленной.
– Подонок!
– Не отрицай – ты была на верху блаженства.
Она и не думала отрицать. Но нельзя позволять, чтобы этот ублюдок издевался над ней.
– Захочу – будешь ползать у моих ног.
– Как-нибудь в другой раз.
В следующую секунду кресло жалобно заскрипело. Джефф еще шире раздвинул Мариссе ноги и одним резким движением вторгся в нее, так что она вскрикнула. Он такой большой! Не успела она приспособиться к гигантскому, пульсирующему внутри нее фаллосу, как Джефф вытащил его и снова заслал в манящее отверстие ее вагины. Марисса застонала от боли.
Он вонзил свои когти в ее нежную плоть; зубы оставили на груди багровые отметины. Ей показалось, что Джефф уже несколько часов орудует в ней громадным буром; кончая, он захватил в горсть огненно- рыжие пряди и потянул так сильно, словно решил оставить ее без волос. Однако не успела она крикнуть, как он раздавил у нее перед носом ампулу с амилнитритом; все ее существо сотряс мощный оргазм, заставивший забыть о боли.
Войдя в отделанную позолотой, уставленную зеркалами дамскую комнату, Тина услышала тихий, жалобный стон – словно скулил щенок. Оглянувшись по сторонам, она увидела в углу, на золотистом ковре, женщину.
– Миссис Халладей?
Маленькие, с лопнувшими сосудами глазки-бусинки умоляюще смотрели на Тину из складок зеленоватой кожи.
– Меня тошнит. Отвезите меня обратно в отель.
Тина опустилась на колени и взяла руку миссис Халладей в свою. Рука оказалась холодной и влажной на ощупь, но пульс оставался ровным.
– Можете встать?
Эдит Халладей попыталась – и снова повалилась на ковер. Пышный, красный с золотым шитьем кафтан казался спустившим воздушным шариком.
– Одной мне не дотащить вас до машины, – сказала Тина. – Сейчас позову мужа.
Сбегая вниз по винтовой лестнице, она дивилась про себя, насколько же этот вечер оказался богатым на контрасты. Марисса, Фарадей и Эдит Халладей олицетворяли стан врагов. Зато встреча с Мэтью Сент- Джеймсом доказала справедливость поговорки, что даже самая черная туча имеет серебряную подкладку.
Дом опустел. Гости разъехались. Буфетчик убирал кастрюли и сковородки; Джошуа удалился в свой кабинет; Марисса пропадала Бог знает где.
Ли была на кухне – смотрела, как Мэтью пересчитывает ополовиненные бутылки «Дикого индюка».
– Вы потрудились на славу.
– Угу, – сдержанно пробормотал Мэтью, делая пометки в блокноте.
– Многие особенно хвалили «Маргариту».
– Весь секрет в том, чтобы использовать свежий лимонный сок.
– Постараюсь запомнить. Молчание.
Ли сделала еще одну попытку.
– Вы актер?
– Нет.
– Я видела, Тина давала вам визитную карточку Корбета.
Мэтью выругался про себя: сбился со счета.
– Слушайте, Джесс берет с вас почасовую оплату. Выбирайте – или я работаю, или разговариваю.
– Разве нельзя делать и то и другое вместе? Естественно нет – когда запах ее духов одурманивает хуже наркотика.
– Видно, нельзя.
Ли обдумала его слова.
– Тогда я предпочитаю поболтать. Если вы не против. Мэтью пожал плечами.
– Деньги ваши.
Прислонившись спиной к стене, он скрестил руки на груди и уставился на Ли долгим, испытующим взглядом.
Она и сама не понимала, зачем набивается в собеседники к этому нелюбезному парню. И вдруг вспомнила то мгновение возле бассейна, когда их взгляды встретились и ей показалось, будто она слышит звон цимбал.
