Он кивнул:
— Да, у меня есть одно очень важное дело.
— У тебя всегда есть важное дело.
Она сделала вид, что складывает бумаги по порядку, но на самом деле никак не могла сосредоточиться на них.
— Я нашел вот это и решил вернуть. — Он положил на стойку красную машинку, которую Натан так любил, что всюду ходил, крепко сжав ее в кулачке.
Она удивленно посмотрела на машинку, потом на него.
— Когда я увидел ее, со мной случилось что-то странное.
— О чем ты?
— Мне показалось, что меня вывернули наизнанку, — сердито сказал он. — Тебе ясно? В моем доме невыносимо тихо, мне невероятно одиноко. Я хочу, чтобы вы с Натаном вернулись.
Она изумленно уставилась на него:
— Ты скучаешь по Натану?
— Каждую минуту. Забавно, правда? Я, парень, не желавший иметь детей и думавший, что очень умно поступил, женившись на тебе. И вот что ты сделала со мной! — Он нервно провел рукой по волосам. — Ты перевернула мою жизнь. Я был счастлив, работая целыми днями, а теперь я постоянно чувствую себя несчастным.
Она не ответила. Часть ее была вне себя от радости, что он сказал все это.
К стойке подошел Берни и некоторое время наблюдал, как они молча смотрят друг на друга.
— Все нормально? — наконец спросил он.
Ответа не последовало.
— Виктория, я могу закрыть ресторан сам, а ты иди, поговори с синьором Кавелли.
Она неуверенно покачала головой, но Антонио ответил:
— Спасибо, это очень любезно.
— Антонио, я… — начала она, но он уже решительно двинулся к ней.
— Нам надо поговорить, — сказал он, беря ее за руку.
Его прикосновение пробудило водопад воспоминаний. Она отдернула руку, но пошла за ним. Им действительно надо было поговорить.
— Как Натан? — спросил Антонио, пока они шли к ее комнатам.
— Хорошо. Спит.
Она не стала говорить, что он тоже скучает. Надо было действовать осторожно. Допустим, он скучал по Натану, но что, если это преходящее чувство? Он не сказал, что он скучает по ней, что любит ее. Если бы любил, не отпустил бы.
Она позволила Маргарет уйти домой, и та спросила, бросив заинтересованный и оценивающий взгляд на Антонио:
— Мне прийти завтра в то же время?
— Да, пожалуйста.
Она проводила няню до двери, а когда вернулась, гостиная была пуста. Она нашла Антонио в детской. Машинка лежала в кроватке.
— Он проснется и сразу увидит ее, — объяснил он.
Она кивнула. Некоторое время они смотрели на Натана, а потом он повернулся к ней, разглядывая ее изящное голубое платье и новую прическу.
— Твои волосы выглядят еще лучше, но я рад, что ты не отрезала слишком много.
— Я думала, тебе не нравится, когда они распущены.
— Мне нравилось, даже слишком, в том-то и проблема. Мне нравилось все в тебе, даже твое упрямство. Я должен был догадаться, что будут проблемы, как только ты посмотрела на меня так воинственно.
Он провел рукой по ее подбородку и щеке, глядя на ее губы.
— Не надо, Антонио.
Она сделала шаг назад.
— Я хочу, чтобы вы поехали со мной и…
Он вдруг прищурился, посмотрев на ее левую руку. — Ты не носишь кольцо.
— А зачем? Срок нашей сделки истек.
Он гневно сказал что-то по-итальянски.
— Я не должен был отпускать тебя. Это была ошибка.
— Нет, ты думал, что это единственно правильный путь.
— Я притворялся, Виктория! Пытался доказать себе, что все под контролем! Я не хотел влюбляться в тебя… — Он подошел ближе. — Но влюбился. Прости, но я не отпущу тебя так просто. Я порвал наш договор. Ты моя жена, Виктория, ты принадлежишь мне! Я хочу, чтобы ты вернулась.
Ее тело словно охватил огонь, когда он привлек ее к себе и жадно прижался губами к ее губам. Она изумленно посмотрела на него, когда он оторвался от нее.
— Я заставил тебя выйти за меня, — жестко сказал он. — Я знал, что ты можешь не простить меня, и пытался не лезть в твою жизнь, но не смог. Я не могу жить без тебя. Я хочу, чтобы у нас были дети, хочу провести с тобой остаток жизни. Пожалуйста, будь моей женой.
Она проглотила слезы:
— Не могу поверить, что ты говоришь все это. Я хочу быть твоей женой, хочу иметь детей от тебя, проводить с тобой дни и ночи. Я люблю тебя всем сердцем, всегда любила, с той минуты, как увидела тебя.
Он посмотрел на нее, и она увидела, как жесткое выражение уходит с его лица, сменяясь невероятно счастливым. Он действительно любит ее!
— Я люблю тебя, Виктория Кавелли, — сказал он так искренне, что у нее сжалось сердце.
Она улыбнулась, ее глаза блестели от слез.
— Интересно, что скажет твой отец?
— Я сообщил ему, что собираюсь вернуть тебя.
— Вот как? Очень решительный шаг. Ты же знаешь, что я не могу оставить ресторан — он много значит для меня.
— Персонал справится. Повысь этого повара… Как его зовут?
— Берни.
Он кивнул.
— Ты ужасно любишь командовать. — Она улыбнулась, зная, что поедет с ним в Италию. — По крайней мере, ты снова разговариваешь с отцом.
— Благодаря тебе. Он думает, что вы с Натаном чудесные, и это первое, в чем мы достигли согласия за долгие годы. А теперь, может, забудем про моего отца и твой ресторан и продолжим то, что начали?
Не дожидаясь ответа, он взял ее на руки и понес в спальню. И вдруг все, кроме того, что они нашли друг друга, перестало иметь значение.
