язык.
Он действительно начал подмастерьем?—?с британского Ховеркрафта в фирме Коккереля на острове Уайт, «Я начинал с самого дна,?—?сказал он,?—?обучаясь пользоваться напильником, и в конце концов узнал не меньше, чем в Кембридже». Там он получил диплом физика и первоклассную математическую подготовку, что позволило ему стать профессиональным инженером (это, между прочим, существенная трудность при подготовке специалистов. Обычно выпускники-инженеры имеют нулевой математический уровень, что ограничивает их возможности в любой области техники).
Некоторые колкости по поводу образования Солтера основаны на недоразумении: по окончании Кембриджа он получил ученую степень бакалавра искусств и затем магистра искусств, что позволяет предположить, будто он занимался английской литературой.
Он окружил себя командой энтузиастов в возрасте от 17 до 34 лет. Один из них, Глен Келлер, американец, который изучал инженерную океанологию в Массачусетском технологическом институте. Когда Солтер сделал там доклад, Келлер попросил подключить его к эдинбургскому проекту после окончания института, через год написал Солтеру и был принят на работу. Солтер настаивал на соблюдении формальностей. Он не вербует рекрутов, а нуждается в людях, которые хотят работать с ним.
Как-то он заметил, что его идеальный сотрудник должен быть специалистом в физике, электронике, кораблестроении, сопротивлении материалов, биологии (по моллюскам), программировании, метеорологии, экономике и в сфере общественных отношений. В последней области Солтер сам обнаружил несомненный талант. Он создал коллектив энтузиастов. Его секретарь мисс Джейн Ричмонд увлечена проектом как любой инженер, и даже по дороге в столовую, когда вся группа идет на ленч, работа не прерывается.
Последним их достижением было создание опытового бассейна из стекла и бетона 30x12 м. Последняя гайка была закручена к рождеству, что было рождественским подарком Солтеру (и его жене). Модель стоила 100000 фунтов и вмещала 100 000 галлонов воды?—?фунт за галлон, как раз столько, сколько скоро будет стоить нефть, если мы не увеличим свои энергетические ресурсы.
Модель является наиболее совершенной из всех ныне существующих, созданных для изучения энергии волн[29]. Говорилось, что такую модель будет невозможно создать. Вдоль одной стороны бассейна расположено 89 волнопродукторов?—?желтых лопастей?—?каждый с собственным пультом управления, разработанным м-ром Джеффри. По команде оператора лопасти могут выдвигаться вперед с различной силой. Над каждой лопастью установлены коммутационные щиты и каждый содержит 14 различных схем управления со своими сопротивлениями и конденсаторами. Сложная электронная схема щита напоминает устройство радиоприемника, стереоусилителя либо телевизора. Управление каждой волной требует индивидуальной схемы. Это значит, что 1246 различных схем собрано и соединено в единую систему умелыми руками м-ра Джеффри и семнадцатилетнего студента Яна Янга, на что ушло два месяца безостановочного преданного труда.
Результат вызывает восхищение. Вообразите, оператор нажимает серию кнопок либо накладывает на пульт заготовленный шаблон, чтобы задействовать определенную комбинацию кнопок, оставив остальные нетронутыми,- и медленно движущиеся в водоеме волны с интервалом несколько секунд воспроизводят волнение при разгоне 160 км и скорости ветра 30 узлов. В обычном бассейне волны, достигнув противоположной стенки, отражаются от нее (так было бы и со звуковыми волнами). В реальных условиях волны оканчивают свою жизнь, обрушиваясь на берег, и отдают ему энергию. Очевидно, в мо дели следовало воспроизвести естественный берег; его сделали из густого частокола двухметровых стальных столбов, вроде той щетки, которой моют тарелки. Приходящие волны теряются в этом стальном лесу, оставляя свою энергию. Здесь стоит гул от волновой бомбардировки и потому линия уток в масштабе 1/150 производит поразительное действие: отделяет «штормовую» зону от неподвижной полоски воды?—?эффект, который Солтер демонстрировал ранее в небольшом лотке.
Однако в реальном море волнение не носит столь регулярного характера. Волны там, движущиеся в различных направлениях и с различным периодом, настигают одна другую под разным углом. Вопрос, на который ответ еще не найден: что произойдет с волноэнергетическими генераторами в бурном море, когда разнообразие импульсов, требующих восприятия и переработки будет буквально бесконечным. И вот здесь- то электроника показывает, на что она способна. Пульт управления, получив инструкции от компьютера, устанавливает определенный режим работы лопастей. За несколько секунд состояние поверхности можно резко изменять от легкой зыби до жестокого шторма. Волны перекрещиваются, разбиваются о «берег», образуют отдельные горбы, движущиеся в разных направлениях. Группа Солтера утверждает, что можно воспроизвести любой волновой спектр.
Это приводит к двум результатам: можно видеть, как энергия волн зависит от частоты и как будут работать утки в условиях, соответствующих мощности энергетического потока 500 кВт/м,?—?«сорт моря, в котором мы хотим выжить», как определил это м-р Келлер. Группа Солтера планирует установить на общем многозвенном опорном валу связку из 20-30 уток, сделанных в масштабе 1/150, и изучить их поведение. Диаметр самого опорного вала при этом лишь 10 см. Масштаб более крупных моделей, испытывавшихся на озере Лох-Несс, 1/15, диаметр вала соответственно 1 м. Диаметр в прототипе утки, как говорилось, будет составлять около 15 м. Добавив мысленно еще бетонный клюв, двигающийся на волнах, как поплавок, можно представить себе вид этой тридцатиметровой конструкции.
Если расчеты оправдаются, на одном опорном валу разместится 20-30 уток на некотором расстоянии друг от друга. Длина одной энергетической установки будет, по-видимому, около 1200 м?—?почти миля,?—? мощность от 30 до 50 МВт. Глядя на модель и оперируя этими переходными коэффициентами, начинаешь представлять размеры чудовища, о котором идет речь. И уже не трудно понять, что необходима смесь гения и лунатика, чтобы упорно доказывать чиновникам правоту своих слов.
Солтер сохранял уверенность и спокойствие во всех перипетиях своей деятельности. Он не пытался обойти трудности и с готовностью признал справедливость критиков, утверждавших, что утку нельзя создавать из «грошовых кусков»,?—?идея, которая дает определенные преимущества Коккерелю и некоторым другим. Нельзя экспериментировать всего с одной уткой в море, подобно эксперименту с плотом или осциллирующим водным столбом. Утки должны составлять цепочку из 20-30 штук, чтобы нагрузки на опорный вал, когда волны падают на различные элементы, осреднялись естественным образом. По этому поводу солтеровская команда выдвигает следующие соображения. Они верят, что устройство будет функционировать даже в самых жестоких морских условиях. Поскольку устройство весьма специализировано, имеются свои трудности в его создании и эксплуатации. Но сконструировано оно так, чтобы уцелеть в любых условиях, ибо его наибольшая часть?—?подвижна. Лишь опорный вал, связывающий цепочку уток, остается относительно неподвижным, тогда как сами утки подчинены движению моря. С плотом имеет место прямо противоположная ситуация: третий в тройке понтонов вдвое превосходит размерами, каждый из остальных, и именно этот наибольший элемент связки остается неподвижным. Что же касается осциллирующего столба, то все сооружение должно быть неподвижным, чтобы обеспечивать максимальное относительное движение воздушного пузыря. Поэтому следует учитывать, что лишь утки могут выжить за Внешними Гебридами и стать самым эффективным источником энергии, хотя их создание и обслуживание выдвигают собственные задачи, тогда как другие устройства себя лучше чувствуют в более спокойных местах, производя меньше электричества, но зато и обходясь дешевле[30].
Другим достоинством является то, что легче наладить массовое производство уток, чем других устройств. Изготовление утки как элемента конструкции сравнительно экономично. Один осциллирующий столб, скажем, эквивалентен связке из 15 уток (или трем плотам). Огромная башня осциллирующего столба предназначена для вращения одной турбины. Каждая утка приводит в движение 6-10 насосов, связанных с
