розовые блики заката чуть окрашивали его черты, перекликаясь с отблесками внутреннего огня в глубине его глаз.
Нахмурившись, она пыталась заглянуть в эти темные глубины, и ей виделись там искры раздражения и какой-то подспудной борьбы. Она понимала, что он расстроен. Какой мужчина не был бы расстроен на его месте? Но он ничего не говорил. Не пытался ни запугивать, ни улещивать.
После напряженного молчания она с изумлением увидела, как у него на губах постепенно проступила сокрушенная улыбка.
— Если вы хотите, чтобы я восхищался вашим моральным обликом, мисс Стоун, дайте мне время. — С этими словами он скатился с нее и встал. Она поразилась еще больше, когда он предложил ей руку.
Все еще пребывая в каком-то странном состоянии, девушка молча приняла протянутую руку, и он помог ей встать.
Пока она боролась с головокружением, Лайон вытряхнул полотенце, свернул его и сунул под мышку.
— Все нормально? — спросил он Эмили, легонько подтолкнув ее локтем.
Она очнулась от ступора и кивнула, шагнув куда-то вбок. Лайон поймал ее за руку и потянул в другую сторону:
— Не туда правите, Колумб.
Она посмотрела на него. Лайон ответил непринужденной улыбкой, а ее от этой улыбки бросило в дрожь: как быстро он отмел в сторону то, что чуть не произошло между ними!
— Мой халат… — Почему-то ее мысли вдруг перескочили на такой пустячный предмет.
— Не беспокойтесь, мы будем проходить мимо.
Сбитая с толку, Эмили хмуро смотрела на него:
— Почему вы так дружелюбны со мной? Я думала, вы разозлитесь.
Стемнело, и она могла только догадываться, какое у него выражение лица. Ей показалось, что он сжал зубы.
— На мед ловится больше мух, дорогая. Если я буду мил, то вы, быть может, решитесь взять у меня урок номер четыре. — Он взглянул на светящийся циферблат своих часов и добавил: — А сейчас мне надо вернуться в Майами. У меня поздняя встреча. — Он посмотрел на нее: — Вы уже решили, куда идете?
Внезапно ее охватила какая-то слепая ярость. Как он смеет так легко относиться к тому, что почти произошло между ними! Может, для него это просто еще один случай валяния на песке, но для нее это ведь…
У нее было такое чувство, что после этого вечера она уже никогда не будет такой, как раньше.
— Я точно знаю, куда иду, мистер Гэллант! Подальше от вас!
Его брови удивленно приподнялись, и это еще больше разозлило Эмили. Неужели он такой бесчувственный развратник, что не может взять в толк, на что она обиделась?
— И еще одно! — выпалила она. — Никогда больше не лезьте ко мне с этим… этим… — Она ткнула пальцем в направлении его лица, не находя в себе силы произнести слово «поцелуй», так как ее губы все еще горели от сводящих с ума поцелуев. — Неужели… разве я… — Голос у нее сорвался. Не в силах продолжать, она просто смотрела на него полными боли глазами.
Во взгляде Лайона мелькнула нерешительность, он явно был в недоумении.
Потеряв дар речи от обиды и разочарования и не видя в нем ни малейшего признака раскаяния, она зашагала прочь. Какая нелепая причуда, просто дурацкая блажь — связаться с Лайоном Гэллантом. Конечно, она вовремя остановилась, не дав делу зайти слишком далеко, но можно было не сомневаться, что даром ей эта встреча не пройдет. Она чувствовала, что по крайней мере для нее это событие стало точкой отсчета совсем иного состояния, что оно в корне изменило ее жизнь. Сердце сжалось от страха и сожаления.
Как он может так небрежно к этому относиться? Ответ с болезненной ясностью читался у него на лице — Лайон Гэллант был явно озадачен, ведь для него любовь — это занятие на каждый день, семь дней в неделю. И уж наверняка подобные сцены никогда не обрывались для него так внезапно из-за какой-то насмерть перепуганной девственницы.
Она побежала, чтобы скорее оказаться еще дальше от него. По щекам у нее градом катились слезы, и она с ужасом призналась себе, что почти влюбилась в мужчину, который доступен в сексуальном смысле, но совершенно недоступен в эмоциональном. Как могло случиться, что какой-то плейбой, способный предложить ей только несколько уроков секса, превратил здравомыслящую преподавательницу биологии в распустившую нюни дурочку?
Эмили читала, сидя возле бассейна, когда услышана шум от идущего на посадку большого вертолета. Из дома выскочила Айви, против обыкновения взволнованная и раскрасневшаяся.
— Эмили, дорогая! — Она отчаянно замахала рукой. — Боюсь, мистер Гэллант вернулся сегодня специально, чтобы поговорить с тобой и с Мэг.
Эмили вскочила с шезлонга, уронив журнал на выложенный плитками пол.
— Со мной и с Мэг? — словно эхо повторила она; по телу змеей скользнул страх. — Но зачем?
Айви покачала головой; вид у нее был явно встревоженный.
— Это касается западного крыла. — Ее голос звучал удрученно. — Совершенно не понимаю, почему у него вдруг возник этот интерес…
— Я переоденусь и сразу туда. Где сейчас Мэг? Что делает?
— Паникует.
— Передайте ей, чтобы ждала меня в западном крыле.
С бешено колотящимся сердцем Эмили быстро надела летнее платье и босоножки и, не найдя рулетки, схватила блокнот и линейку. Может, рулетка есть у Мэг, ведь вряд ли найдётся много оформителей интерьеров, которые для своих измерений пользуются двенадцатидюймовой линейкой.
Добежав до западного крыла, она увидела Мэг, которая махала ей, призывая поторопиться. Мэг была в мини-платье из красного трикотажа. Эмили подумала, что это, наверное, больше похоже на то, как одеваются дизайнеры, не то что ее собственное платье до колен в мелкий цветочек. Но гораздо важнее было другое — у подруги оказалась с собой рулетка.
Когда они забежали в ближайшую комнату, Мэг показала на стопку каталогов, по которым можно было выбирать ткани и обои.
— Сделай вид, что просматриваешь это. А я буду называть тебе размеры.
Эмили кивнула, ненавидя себя за все это, но боясь, как бы Айви не потеряла из-за нее работу. Она опустилась на колени и схватила в руки первый попавшийся каталог. Мэг отбежала к ближайшему окну.
— Давай! — громко сказала она. — Записывай. Семьдесят четыре на тридцать три, — выкрикнула она, разобравшись, как пользоваться рулеткой.
Эмили раскрыла блокнот и тут же состроила гримасу:
— Мне нечем писать!
— Может быть, подойдет вот это? — спросил низкий голос у нее за спиной.
Сердце ухнуло в пятки. Он так бесшумно подкрался! Стараясь казаться беззаботной, она повернулась и выдавила из себя улыбку:
— Ах, это вы, мистер Гэллант, — и взяла протянутую ей золотую шариковую ручку. — О, благодарю вас. Свою я, должно быть, где-то выронила. — Оправдание прозвучало на редкость слабо: даже карандаш было бы легко заметить в этой большой и совершенно пустой комнате.
Чувствуя, как ее щеки покрываются румянцем, она снова повернулась к Мэг:
— Скажи мне еще раз эти размеры.
Глаза Мэг стали совсем круглыми. Ясное дело, она выпалила эти цифры и уже не помнила их.
— Семьдесят четыре на тридцать три, — подсказал Лайон.
Эмили состроила подруге гримасу, и поскольку стояла к нему спиной, то не боялась, что он заметит.
— А, спасибо. — Она стала записывать.
— Какую же ткань выбрали для штор?
Эмили стало дурно. Она с мольбой глянула на Мэг, но та отошла к следующему окну и делала вид, что
