— Я вовсе не хочу умолять ваших достоинств, — спокойно отреагировал Яша на пламенную речь Шального. — Но у Симона в прошлом году была стычка с наркодельцами из Колумбии. Парняги от души свинца наглотались. Ну-ка, брат, зарисуй им свое брюхо, — обратился он к своему товарищу.
— Да ладно, заканчивай. Что тут показывать? — недовольно поморщился Симон.
— Нет, братуха, ты все же зарисуй им свой живот.
Симон нехотя задрал рубаху, и присутствующие увидели следы шести пулевых ранений живота.
— Чудом удалось откачать, еле выходили. Считай, заново родился, — продолжил Яша. — А пяти его кентам не повезло. На разборку в Техасе, близ мексиканской границы, их целая толпа нагрянула, а наших было только шестеро. Возникла перестрелка, в итоге одному Симону удалось выжить. Беспредельные хари. Так что у нас на них еще и свой зуб имеется. Так, Симон?
— Так, братуха. Так что в делюге я с удовольствием поучаствую, — заскрежетал зубами Симон. — Дайте только повод с этими тварями посчитаться! А насчет итальянцев верно, их помощь нам явно не помешает.
— Но тогда так тому и быть, — подытожил Паша Бес. — По-большому, мы заинтересованы в одном и том же. Что скажешь, Феликс?
— Я не против, почему бы и нет, — ответил Феликс и хитро улыбнулся. — Заодно и познакомимся с «Коза нострой». Любопытно.
— Ну тогда заметано, — приподнял рюмку водки Яша Эмигрант. — Послезавтра в восемь встречаемся на Брайтоне в ресторане «Одесса». А сейчас поднимем рюмки за успех нашего общего дела.
Все разом выпили. Эдик Бетон и Сережа Кипиш разлили всем по новой.
— Только Зайцу много не наливайте, — засмеялся Феликс. — «Пьяный заяц — страшный зверь!» Все весело захохотали.
— Да ладно тебе, Фил. Долго ты этот «Метрополь» забыть не можешь. Кончай подкалывать! — фыркнул Вася Заяц, вспомнив о некой истории из их молодости, на которую намекнул Феликс.
Застолье продолжалось далеко за полночь.
Прошло два дня. Настало время запланированной встречи. По Брайтон-Бич пронеслись два «Кадиллака» и притормозили у входа в ресторан «Одесса». Из них вышли Винсент Грованно, Джино Кастелано, Сани Делоручи и еще двое итальянских громил.
Зайдя в ресторан, они уверенным шагом проследовали в главный зал. Метрдотель проводил гостей к столу, за которым их ждали четверо русских. Это были Феликс, Паша Бес, Дато и Эмигрант. Остальные представители русской братвы расположились за соседними столами. Когда обе стороны были представлены друг другу, Джино, Сани и Винсент присели за стол. Громилы приземлились за барной стойкой.
Разговор длился долго. Со стороны русской братвы тему вел знающий английский язык Феликс, а Яша Эмигрант переводил содержание беседы «законникам». Было принято решение о совместных действиях. На обсуждение всех деталей и подробностей ушло не менее трех часов. Была оговорена дележка при откате финансовых средств и то, какие функции будут возложены на каждую из сторон.
Когда беседа подошла к финальному завершению, розовощекие официанты в косоворотках стали накрывать на стол. Стол украсили блюда из осетрины и форели. На хрустальных вазах была выложена черная и красная икра, а на середине стола, в окружении вспотевших бутылок водки «Смирнофф», мирно возлежал молочный поросенок с хрустящей корочкой. По русской традиции соглашение о сотрудничестве нужно было обмыть. Несколько столов сдвинули вместе, а вся русская братва и приглашенные представители «Коза ностры» подняли рюмки с русским национальным горячительным напитком.
Разудалое застолье моментально окружили цыганские музыканты, раздались «Очи черные», сопровождаемые гитарным перезвоном. Не успевший сразу адаптироваться к частому приему русской водки Джино слегка охмелел и, сбросив хладнокровную маску, вовсю общался с Феликсом.
За соседним столиком лакомились «котлетами по-киевски» мажорного вида американцы «юппи» — молодые самоуверенные бизнесмены. Официант запоздал с подачей одной порции котлеты, и очкастый мажор с жалобой позвал метрдотеля. Тот подозвал нерадивого официанта и при помощи отборного русского мата отчихвостил его. Официант в свою очередь оказался неробкого десятка, грязно обматерил метрдотеля, бросил ему в руки полотенце и ушел на кухню.
Наблюдавший с любопытством эту сцену, Джино Кастелано попросил Феликса перевести ему их диалог. Феликс сначала расхохотался, а потом, взяв себя в руки и лукаво подмигнув Джино, деликатно перевел:
— Метрдотель попросил официанта вовремя подавать заказ, аргументируя это тем, что находится в интимных отношениях с матерью официанта. Официант обиделся и отказался это делать, аргументируя это своими интимными отношениями с самим метрдотелем, его матерью, шеф-поваром и самой «котлетой по- киевски», причем противоестественным способом.
Кастелано, оценив деликатность, а также тонкий юмор своего собеседника и уяснив ситуацию, рассмеялся тоже.
В это время Вася Заяц, истосковавшись душой по российскому застолью, выпив литр «смирновки», со словами «Пьяный заяц — страшный зверь» начал тягать кучерявого цыгана за шиворот и тыкать ему в харю «парабеллум». Более трезвый Симон, в прошлом мастер-международник по вольной борьбе, отнял пистолет и водворил Васю на место за столом.
Паша Бес и другие «законники», несмотря на поглощаемое спиртное, зорко смотрели, чтобы кто-нибудь из веселой русской братии не стал в шутку палить в потолок, как это иногда водится. Негоже в чужой стране привлекать к себе внимание.
Все обошлось без случайных инцидентов и, весело отпраздновав знакомство и соглашение, в начале четвертого русские и итальянцы разъехались восвояси.
«Якудза»
Лос-Анджелес. Второй по величине город Соединенных Штатов Америки, культурный и экономический центр западного побережья. Город, где находится «фабрика грез — Голливуд», город кинозвезд и миллионеров.
Фешенебельный клуб «Фудзияма» был клубом закрытого типа и располагался в центральной части японского квартала, называемого «маленьким Токио». Мало кто знал, что высотное здание, в котором находится клуб, имело еще несколько подземных этажей, куда вели секретные лифты. Как раз на пятом подземном уровне, в полутемном зале, выдержанном в национальном японском стиле и освещенном бумажными фонарями, собрались старшие члены одного из могущественных кланов «Якудзы» — «Черный лотос».
«Якудза» — преступная организация Японии, своими корнями уходящая в глубину веков. Первые упоминания о ней относятся к двенадцатому веку. В начале шестнадцатого столетия система «Якудза» сформировалась как организация с извращенными самурайскими традициями. Постепенно в ней выработался кодекс чести, аналогичный самурайскому кодексу бусидо, но существующий отдельно от него. Уже в те далекие времена «Якудза» противопоставляла себя власти.
В современной Японии эта организация оказывает влияние на все слои общества: от мелких предпринимателей и чиновников до верхних эшелонов власти. Более того, «Якудза» распространилась по всему белому свету, обосновавшись во многих странах мира. Эта тайная организация имеет древнейшие традиции и жесткие, даже жестокие законы. «Якудза» окружена ореолом страха, тайны и мистики.
Собрание было организованно в связи с прилетом в Америку из Японии главы клана господина Ясаку Такакура. Босс «Якудзы» по-японски именовался «оябун» и являлся непререкаемым, авторитетным господином для всех членов данной группировки.
При появлении пожилого японца с выбритой до блеска головой, одетого в национальное кимоно, босс лос-анджелесского филиала «Якудзы» что-то резко скомандовал, и все низко склонили головы перед вошедшим. Господин Такакура проследовал в сопровождении своих помощников в центр зала и занял полагавшееся ему почетное место.
Выслушав заверения в почтении и преданности руководителей лос-анджелесского филиала «Черного лотоса», оябун взял слово.
— Я прилетел в Лос-Анджелес не для того, чтобы слушать ваши заверения в уважении ко мне. Я здесь, чтобы узнать, что стало с шестью грузовыми самолетами, которые мы отправили с Окинавы в позапрошлом месяце. Слушаю тебя, Мацумото, — оябун указал рукой на сидящего напротив пожилого японца.
