Пройдя по берегу с полмили, Рэнд остановился возле узкого каменного мыса, выступающего далеко в воду, и окинул взглядом океанский простор. Яхта была на прежнем месте — в трех-четырех сотнях ярдов от линии прибоя. Рэнд видел, как, словно дразня его, скользил вдоль берега парус.
Если тот, кто плывет на этой яхте, действительно работает на леди Филдинг, он, должно быть, наслаждается сейчас моментальным снимком их с Элис любовной сцены. Да нет, скорее всего, этот негодяй заснял все на видеопленку. Замечательные улики против холостяка, желающего усыновить шестилетнего ребенка.
Самое ужасное, что Элис может оказаться вовлеченной во все тяготы судебного процесса. Кику и Томми могут вызвать для дачи показаний, чтобы они подтвердили, что Элис провела в коттедже ночь. Как он будет доказывать, что спал на диване в гостиной? Утром Рэнд встал раньше Кику. Все, что он сможет предложить, — это свое слово против материала, тщательно состряпанного адвокатами Элейн Филдинг.
Рэнд закрыл глаза, вспоминая вкус поцелуя Элис, чувство, которое испытал в тот момент, словно душа его, сбросив все замки и оковы, потянулась к этой женщине. Рэнд снова взглянул на океан. Он ясно отдавал себе отчет, чего может стоить ему эта минутная слабость, и все же с изумлением сознавал, что, если бы можно было повернуть время вспять, поступил бы точно так же. Элис действительно много для него значила, хотя все и произошло очень неожиданно.
— И это — ясное доказательство твоей невменяемости, мой дорогой, — вслух произнес Рэнд, вспомнив о том, что всего несколько дней назад даже не подозревал о существовании Элис.
Он зашел по колено в воду, чтобы немного охладиться.
Еще два дня назад он был полным хозяином собственной жизни — хотя для этого пришлось лишить себя многих ее радостей и быть постоянно готовым к любым неожиданностям. Для него имели значение только работа и Томми. И этого было достаточно — больше ничего и не требовалось. Но сейчас, по- прежнему ощущая на губах вкус поцелуя Элис, он не мог заставить себя думать обо всем спокойно. Он все еще чувствовал кожей прикосновение ее гибкого тела, ощущал ее страсть, такую же сильную, как и его собственная.
Элис была не просто красивой женщиной. Она была порядочным человеком. Только слепой мог не заметить этого, глядя, как она обращается с его племянником. Уродливое ожерелье, которое она все время носила на шее, потому что его подарил Томми, было одним из ярких проявлений ее душевных качеств.
Рэнду до дрожи, до боли хотелось постичь удивительный мир женщины по имени Элис Марлоу. Но он знал, что не имеет права заходить так далеко, даже если бы ему удалось преодолеть собственные страхи. Нет, он не мог рисковать потерять Томми. Он и так уже потерял слишком многое из-за того кошмарного несчастного случая.
— Черт возьми, Крис, — прошептал Рэнд, — зачем вы отправились на эту прогулку?
Чуть позже, медленно бредя вдоль линии прибоя в сторону дома, Рэнд с болью в сердце думал о том, что должен расстаться с Элис. Это неизбежно. Она хорошая женщина, говорил он себе. И умная, и мужественная, и так волнует его, что можно сойти с ума.
Однако женщина его мечты была к тому же чудовищно настойчивой. Если Элис придется улететь с Мауи с пустыми руками, без чайницы, которую велел добыть ее босс, это будет означать их окончательный разрыв.
Рэнд повторял это вновь и вновь. И в конце концов почти убедил себя.
Элис сидела на веранде возле столика со стеклянной крышкой, безвольно уронив руки на колени. Она чувствовала себя совершенно опустошенной. Словно Рэнд поцеловал ее в самое сердце, а потом взял это сердце с собой, отправляясь на берег океана.
Что она сделала не так? Почему он ушел? И что она сделала такого, благодаря чему смогла разжечь в нем такую страсть?
Никогда в жизни Элис не чувствовала столь сильного физического и эмоционального влечения к мужчине. Она пыталась проанализировать события этих суток. Она спала в постели Рэнда, в его пижамной куртке. Утешала его маленького племянника, испугавшегося грозы. Она позволила Рэнду поцеловать себя и почувствовала, что пробудила в нем желание, и сама испытала страсть. Но если задуматься обо всем этом всерьез, она ведь едва знала этого человека.
— Слишком быстро, слишком сильно для моих нервов, — пробормотала Элис, делая глоток остывшего кофе.
Состояние, свалившееся на нее после находки амулета, неожиданно возникшая страсть между ней и Рэндом — Элис чувствовала себя так, словно теряет все точки соприкосновения с реальным миром, каким знала его раньше.
И в то же время она испытывала удивительно волнующее, щекочущее нервы ощущение собственной силы. Ведь как бы ни сложилась в дальнейшем ее жизнь, ей предстояло самой выбрать свой путь. Впервые с самого рождения никто не будет распоряжаться ее жизнью. Ни Роб, ни Конрад Брейс. «И скорее всего, не Рэнд Тернбулл», — подумала Элис, глядя в сторону океана.
Она тут же нахмурилась. Яхта была по-прежнему здесь, скользила близко от берега, двигаясь медленно и равномерно, словно на кадрах замедленной съемки, как и все на этих островах. Элис была почти уверена, что это — то же самое судно, которое плавало здесь вчера.
Она раздраженно отвернулась. Сама мысль о том, что бабушка Томми наняла детектива, чтобы следить за Рэндом, казалась ей отвратительной. Неудивительно, что Рэнд так неожиданно оставил ее и убежал. У него и так полно проблем. И почему он должен усложнять себе жизнь, создавая новые?
— Итак, ты — всего-навсего очередная проблема, — пробормотала Элис, удивляясь, что начала разговаривать сама с собой. Что бы это значило?
Из коттеджа до Элис донеслись вдруг звуки рояля. Она с любопытством слушала, как отдельные ноты складываются сначала в музыкальное упражнение, а потом — в один из концертов Баха. Несколько секунд Элис наслаждалась музыкой, пораженная мастерством маленького пианиста, затем встала и тихо подошла к двери.
В гостиной спиной к ней на высоком табурете около рояля сидел Томми. Он едва дотягивался ножками до педалей. Сейчас Томми жил в собственном мире, играл только для себя. Элис тут же поняла, что Рэнд нисколько не преувеличивал — ребенок был безусловно талантлив. Когда-то, в старших классах, Элис брала уроки музыки, но она никогда не могла даже мечтать о том мастерстве, которое демонстрировал сейчас Томми.
По словам Рэнда, мальчик не касался клавиш с тех пор, как вернулся от миссис Филдинг. Элис не представляла, что заставило его снова сесть за инструмент, но она была в восторге оттого, что это произошло. Ей очень хотелось считать это знаком того, что мальчик начинает понемногу оправляться от душевной травмы.
В дверях кухни появилась Кику. Элис быстро поднесла палец к губам. Кику улыбнулась и закивала. Обе тихо стояли и слушали музыку, боясь пошевелиться, словно это могло разрушить волшебство.
В воздухе плыли сложные музыкальные пассажи. Элис медленно оглядела комнату. На низеньком столике возле рояля она заметила чайницу и с вожделением смотрела на лаковую коробочку до тех пор, пока Томми не закончил играть.
Элис и Кику дружно зааплодировали. Томми испуганно оглянулся. Элис быстро пересекла комнату и опустилась на колени рядом с мальчиком. Одной рукой она обняла Томми за плечи.
— Ты так здорово играл, Томми, — воскликнула она. — У тебя настоящий талант!
Сначала на губах мальчика, а потом и в глубине его карих глаз заиграла застенчивая улыбка. Однако она слишком быстро погасла. Томми внимательно посмотрел на свои пальцы, лежавшие на клавишах из слоновой кости. Просто поразительно, какая сила была заключена в маленьких гибких пальчиках Томми, чтобы извлечь из инструмента волшебную музыку, которую она только что слышала.
— Я больше не хочу играть, — сказал Томми.
Элис сжала плечо мальчика, вспомнив рассказ Рэнда о том, как эксплуатировала его дарование миссис Филдинг.
— Ну и не играй, — спокойно сказала она, прекрасно понимая, что Томми, скорее всего, испытывает ее. — Твой талант принадлежит только тебе, Томми. Тебе — и больше никому. И только тебе решать,
