было и потерпеть неудобства…
— Ладно, — сказал, наконец, мужчина. — Оставайся. Жилье тебе найдется. Но учти — я хозяин требовательный. Слушаться не будешь — вылетишь на улицу. А там уж и староста подоспеет!
Маша недоуменно взглянула на него.
— Слуга мне нужен, — пояснил тот. — Надоели здешние девки, вместо того, чтобы белье в стирку забрать или там пол подмести, так и норовят задницу подставить! Слуги нет, но и ты сгодишься. Платить не буду, учти.
Маша кивнула, умолчав о том, что и портной ей не платил.
— А староста… — заикнулась она.
Белобрысый пожал плечами и неопределенно усмехнулся. Ясно было, что Ранека в качестве соперника он не рассматривает.
— Два правила, — сказал он. — Ты мне не прекословишь, это раз. Два — ты не лезешь ко мне в постель. Ясно?
— Да я никогда… — возмутилась Маша, но мужчина перебил:
— Ясно или нет?
— Ясно…
— Поди вниз, скажи хозяйке, что я тебя нанял, — велел он. — Пусть найдет тебе каморку какую- нибудь. И переоденься!
— Во что? — удивилась Маша.
— В то, голубое, — ответил белобрысый. — Девка в таком кошмарном убожестве рядом со мной находиться не будет!
— Но я…
— Ты его захватила, вон, из узелка краешек видно, — отрезал мужчина. — Иди!
Маша вышла, прихватив узелок, оставленный при входе. Ох, не сваляла ли она дурака? Этот человек — не простой и понятный портной и даже не староста! Что на уме у того, кто веками эксплуатировал трудовой народ и привык к беспрекословному подчинению? Это сейчас он говорит, что Маша его не интересует, а там как знать… И уж на него-то управы не сыщется! Только Властелин, но он далеко! Дотянуть бы до приезда его посланников…
Маша предпочла бы остаться в скромном сером платьишке, но новый хозяин (знать бы, как его зовут!) настоял, и она переоделась. Красиво, да, только как в таком полы мыть или стирать? Замызгается вмиг!
Освоившись в маленькой комнатке (по сравнению с каморкой у портного это были настоящие хоромы!), Маша задумалась. Вообще-то, надо было идти к белобрысому и спрашивать, не желает ли он чего, угождать, одним словом, но не хотелось… Может, он и не позовет?
Но надежды ее не оправдались: очень скоро в дверь стукнул мальчишка и велел «скоренько идти до господина, сердиты и просют!»
На что мог сердиться белобрысый, Маша даже предположить не могла, а потому приняла насколько могла скромный вид и поднялась наверх.
Признаться, открыв дверь, она была готова подобрать подол и бежать отсюда как можно дальше и как можно быстрее, потому что в комнате обнаружился Малух собственной персоной, очень расстроенный, злой даже.
Белобрысый сидел на подоконнике, качал ногой и не обращал на портного никакого внимания. Волосы его, отметила Маша, высохли и сами собой завились в крупные локоны. А она-то думала, он на бумажки их накручивает, модницы в общежитии так делали…
— Ты вот про эту девку, любезный? — поинтересовался он, повернув голову на скрип двери.
— Про нее самую! — закивал портной, зло глядя на Машу. — Сбежала, оторва, поутру, я искать, а мальчишка соседский говорит, видел, как сюда побегла…
— Ну да, — кивнул мужчина. — Ты про нее забудь, любезный. Она теперь у меня служит.
— Но… — Малух лишился дара речи, а Маша чуть не расплакалась от облегчения. Ведь белобрысый мог отдать ее хозяину! — А как же… Да она же!.. Она мне должна!
— Много? — вскинул бровь мужчина.
— Много! — нахмурился портной и начал загибать пальцы: — Одежда, вот что на ней, да еще два платья, попроще. Кормил я ее сколько! А сколько она перепортила по недоумию?.. И вообще…
— Вообще… — задумчиво произнес белобрысый. — Ты мне надоел.
Он поднял руку, откинул прядь с виска, вынул из уха серьгу, — Маша уставилась во все глаза, она и не рассмотрела прежде, что у него не только мочки проколоты, а и всё ухо доверху в сережках! — бросил портному.
— Хватит с тебя?
Маша разглядела — серьга была небольшая, из желтого металла, с зеленым камушком, маленьким, но ярким. Вот бы ей такие же, только с синими вставочками…
— Хватит, господин, хватит! — портной, разглядев, что попало ему в руки, принялся кланяться, да так истово, что Маша испугалась — не переломился бы.
— А на это, — белобрысый бросил Малуху парную серьгу. — Справь ей еще пяток платьев вроде этого, только лучше. Ткань чтоб хорошая, ну, сам разберешься. И еще пару мужских костюмов и дюжину сорочек. И прочее, что девке нужно. Ясно?
— Но…
— Ясно? — повторил мужчина, и в голосе его зазвенел такой металл, что портной попятился. — Не наглей, любезный, на это троих человек с ног до головы одеть можно, а тут всего одна девка. Проваливай и не являйся, пока готово не будет. Мерки ее у тебя наверняка есть, это-то платье ладно сидит, ты, видно, ее не только обмерил, но и ощупал…
Малух мерзко ухмыльнулся, смерил Машу взглядом и задом выбрался за дверь, не переставая кланяться.
— Какая гадость, — устало произнес белобрысый и запустил пальцы в волосы. — Я вынужден заниматься такой ерундой…
— Спасибо, — сказала Маша искренне. Как бы плох ни был этот человек, он всё же ей помог, и пока она не хотела думать о том, что он потребует за эту свою помощь! — Я…
— Ты всё-таки дура, — спокойно сказал тот. — По закону за пришлецов платит Властелин. За еду, жилье, одежду. Скромные, но для прожития хватает.
— Так зачем же вы… — опешила Маша.
— Затем, что мне проще заплатить, чем препираться с этим уродом, — скривился мужчина. — Опять же, должен будет, это полезно.
— А староста? — уныло спросила Маша. — В него вы кольцом кинете?
— Обойдется, — хмыкнул он. — А ты что встала?
— А что мне делать?
— Хм… — задумался мужчина. — Давно у меня не было слуг, отвык уже… А, вот что! Поди-ка ты к кузнецу и попроси сделать такую штуку…
— Какую?
— Видела когда-нибудь инструмент, которым на металле заусеницы подпиливают? Вроде тёрки?
— Напильник? — обрадовалась Маша. — Рашпиль?
— Ну… наверно, — кивнул мужчина. — Пускай сделает… напильник. Только маленький, вот такой длины, — он расставил пальцы. — И насечки как можно мельче!
— А… вам зачем? — осторожно спросила Маша.
— Я здесь совершенно запаршивел, — сообщил тот. — Ногти подпиливать, зачем же еще!!
Маша пригляделась и ужаснулась: у белобрысого оказались длинные ногти. Выглядело это… кошмарно! Она даже у женщин не видала таких! Сама Маша ногти стригла очень коротко, а здесь, за неимением маленьких ножничек, вовсе срезала под корень. А тут такое!
— Почему ты еще тут? — поинтересовался мужчина, и Маша выскочила за дверь.
Ох, похоже, она влипла еще сильнее, чем прежде! Те двое хоть понятны были, а белобрысый… Кто он вообще такой, почему так себя ведет? Напильник ему еще понадобился!
