скуластое азиатское лицо. Узкие прорези черных мрачных глаз, выглядывающие из-под седых лохм… А одежда! Какие-то многослойные выцветшие тряпки, платок, накрученный на голову… Странная какая…
— Здравствуйте, — поздоровалась Николь и тут же отвернулась.
Ей неприятно было, что эта азиатская женщина разглядывает ее с таким нескрываемым интересом.
— Я вам помогу, — вдруг услышала Николь старческий сипловатый голос.
Фраза прозвучала твердо и авторитетно.
Николь так и замерла от неожиданности. Она готова была услышать слова сочувствия, жалости, сострадания, но только не то, что сейчас услышала. Она даже вздрогнула от неожиданности, словно через нее пропустили разряд электрического тока. В ее глазах на какие-то доли мгновения вспыхнул и тут же потух интерес. Она медленно повернулась к сестре Сэйри всем своим обезображенным лицом и, печально усмехнувшись, подавленно проговорила:
— Мне не мог помочь ни один врач, к которому я обращалась. А это были хорошие врачи, поверьте мне. — В ее глазах стояло отчаяние.
— Но я еще не сказала, как смогу вам помочь… — Ли Цинчжао была очень серьезна.
Николь невольно проговорила:
— Тогда скажите.
— Вам придется поехать в Тибет. — Николь была изумлена настолько, что сидела словно загипнотизированная, не зная, что и сказать. А женщина, не обращая внимания на замешательство миссис Энвар, спокойно продолжала: — Я дам вам адрес человека, который сможет помочь в вашей беде. Он лама. Живет в монастыре, расположенном высоко в горах. Но для того, чтобы стать прежней, вам потребуется много сил и времени. Очень много. Есть ли у вас то и другое? — Женщина говорила твердо и уверенно.
И Николь сама не поняла, каким образом случилось это чудо, но вдруг она обнаружила, что в ней проснулось желание верить этой женщине. У нее от волнения вдруг выступил пот на лбу. В голове ожили мысли. А вдруг? Прошлого с ней не осталось. Оно унеслось в никуда. А ее настоящее мерно пережевывало будущее.
И если Николь сейчас ничего не сделает, от будущего не останется ничего.
— Есть. — Ее голос вдруг стал твердым. — Но что мне нужно делать? — словно очнувшись от тягостного сна, спросила она.
— Собираться и немедленно ехать. Только запомните: со всеми трудностями, а их будет немало, вы должны справляться самостоятельно. — Сестра Сэйри, словно испытывая ее, просто прожгла взглядом Николь.
— Я готова. — Ее не испугал этот взгляд, наоборот. Николь показалось, что у нее растут крылья за спиной.
У нее впервые за многие месяцы появилась надежда.
9
Николь готова была ехать прямо сию минуту. Но требовалось получить кое-какие разрешительные документы, с которыми пришлось немного повозиться. Оформление полугодовой китайской визы задержало Николь на пару недель. Она купила тур, так как по нему было проще всего «забраться на крышу мира», собрала теплые вещи, и личный водитель отвез Николь Энвар в аэропорт Санта-Моники.
В Тибет она полетела одна, несмотря на слезливые уговоры Сэйри Бак. Ее верная Сэйри то и дело сокрушалась:
— Ну как же ты будешь одна в такой далекой стране? Ты даже языка их не знаешь. — Глаза Сэйри не могли скрыть волнения, в них выступили слезы.
— А ты, можно подумать, знаешь. — Николь тепло погладила ее по руке.
— Не знаю, но я буду с тобой, и тебе от этого будет легче, — не сдавалась Сэйри.
— Ты слышала, что мне сказала твоя сестра?.. Мне нужно самой справиться со всем, — твердо сказала Николь, поцеловала любимую Сэйри и села в машину, в которой ее уже дожидался водитель, чтобы ехать в аэропорт.
Сама она теперь за руль не садилась. После трагического случая, приведшего ее к тому ужасному физическому состоянию, в котором она пребывала сейчас, холодящий душу страх прочно поселился в подсознании Николь.
Народу в аэропорту Санта-Моники было много. Разноцветные люди в разнообразных одеждах сновали перед Николь взад и вперед. Николь одиноко стояла с небольшим чемоданом на колесиках и с печальным видом наблюдала за всеми. С тех пор, как она выписалась из больницы, она практически не выходила с территории своей виллы. И не только потому, что не хотела показываться на людях с изуродованным лицом, но и потому, что ей самой не хотелось никого видеть. Ей казалось, что она навсегда потеряла интерес к жизни и к людям. Николь и сейчас пребывала в пессимистическом настроении, но, находясь в просторном здании аэропорта, она вдруг осознала, насколько ей вновь хочется вернуться к жизни. Быть такой же, как все. Общаться с людьми, не боясь увидеть гримасу отвращения или жалости на их лицах. Работать. Смеяться. Любить… Но, признаться, веры в то, что это возможно, что ей действительно смогут помочь, было слишком мало.
И что ее заставило собрать несколько теплых свитеров и отправиться в столь дальний путь?
Надежда. Маленькая, чуть живая, но все-таки надежда.
Без нее было бы сложно жить на земле. Только надежда может заставить человека поверить в невозможное.
Вылетела Николь ранним утром, когда первые радужные лучи солнца только-только появились над сонным океаном, пробуждая все спящее. И только в светлом салоне огромного серебристого лайнера, в момент, когда он плавно отделился от земли, она вдруг подумала, что ввязалась в какую-то фантастическую авантюру.
Легкие мурашки пробежали по всему телу.
Впереди ее ждала неизвестность.
Назад пути не было.
Уже в воздухе, пересекая океан и пролетая над территориями чужих государств, она размышляла о своей поездке. В душе творилось непонятное. Все неслось одной смутной тучей. Вдруг она принималась себя ругать за то, что согласилась на эту глупую авантюру. Теперь ей казалось, что в ее уединенной жизни на вилле была своя прелесть. Был покой и уют. Удобное кресло с книжкой. Созерцание океана, каждую минуту такого разного. Любящая, преданная Сэйри рядом… Сэйри… Она не стала бы приводить к Николь свою сестру, если бы не была уверена в способностях и возможностях этой странной женщины. Может быть, все не напрасно? А вдруг… И в сердце Николь вновь просыпалась надежда.
Во время долгого перелета она, закутавшись в плед, глядя в иллюминатор, наблюдала, как радостное солнце преследовало «боинг». Оно гналось за лайнером, словно специально освещало ему путь. И Николь пришла в голову мысль, что эта яркая звезда указывает на то, что в ее жизни будет еще светлый день. Бесконечная темнота однажды должна рассеяться.
Главное — терпение.
После долгих и утомительных часов перелета Николь приземлилась в Поднебесной. Она впервые прилетела в эту страну, но ее ничто не интересовало здесь, кроме одного: из Пекина ей Необходимо было добраться до провинции Сычуань в город Чэнду, а оттуда до Лхасы — столицы Тибета. Для этого она уже на месте за сто долларов приобрела специальное разрешение на въезд в Тибетский автономный округ.
Но самолет в Чэнду летел только на следующий день, и Николь, купив билет, сняла одноместный номер в гостинице неподалеку от аэропорта. Спать хотелось ужасно. Она приняла душ и мгновенно уснула.
Ей снилась ее дочь Мэри, которая входила в дверь их виллы, держа за руку симпатичного мальчугана лет двух-трех. Николь стояла в холле. Мэри, увидев мать, радостно подбежала к ней и обняла. Так они и стояли, обнявшись. Николь чувствовала огромную радость от встречи. Она так соскучилась! Происходило
