— Пойдем, — позвал он, протягивая руку.
Моя рука прошла сквозь тень.
— Да, за руку тебя мне уже не взять, — вздохнул он, — ладно, попробуем просто пройти рядом.
Он шел к озеру. Я — следом. Вот и лунная дорожка. Дядя Бронислав встал на нее:
— Давай, надо найти Василько!
Я поставила ногу и оказалась по колена в воде.
— Нет, так у нас не получится!
Дядя Бронислав оглянулся по сторонам:
— А ну, подь-ка сюда! — громким шепотом позвал он кого-то из воды, — давай, давай, не бойся.
Я услышала легкий всплеск, на лунной дорожке появилась девушка. Она шла по воде так же, как тень, но было понятно, что она жива.
— Что за выходки, маэстро? — с легким презрением спросила она.
Я вспомнила — дядя Бронислав был музыкантом. Девушка подошла к нам почти вплотную:
— Что ты хочешь, несчастный? — спросила.
Меня она, казалось, не видела. Ее обнаженное тело слегка прикрывали длинные волнистые волосы цвета спелой пшеницы.
— Помощь нужна нам, — коротко бросил дядя Бронислав.
— Ты только умер, как ты смеешь со мной так разговаривать!
Мне казалось, она испепелит его взглядом, сейчас исчезнет даже тень дяди Бронислава, и я со своей бедой останусь одна!
— Да, я не знаю вашей иерархии, хотя ты меня знаешь? Кто из вас кто, мне неизвестно, да и неинтересно, — медленно говорил он, — но нужна срочная помощь! Только что черная лебедь отсюда утащила на себе мальчика. Я не думаю, что это хорошо!
— Черная лебедь?
Мне показалось, что в голосе странной девушки появились нотки недовольства. Она решила меня заметить:
— Кто тебе этот мальчик? Ты же его ищешь?
— Да, мой младший брат.
Она повернулась к дяде Брониславу:
— Меня зовут Тереза. Я помогу вам, но как ты здесь оказался? Откуда ты узнал?
Задавая эти вопросы, Тереза хлопнула трижды в ладони, и к нам подплыли три белых лебедя.
— Садитесь, — приказала.
— Мне, наверное, не надо, — возразил дядя Бронислав.
— Надо! Сам ты будешь идти очень долго, а надо бы поторопиться. И разговаривать мы не сможем, если ты отстанешь.
Мы сели на лебедей. Все три птицы поднялись в воздух и легко понесли нас над озером.
— Рассказывай! — приказала Тереза.
— Я умер сегодня.
— Я знаю.
— Василько пришел проститься, и когда он стоял около меня, над ним появился черный лебедь. Потом пришла Тася. Над ней кружил белый лебедь. И еще, в разговоре она сказала, что сегодня уезжает. Я привык заботиться об этих детях, понял, что они в опасности и решил проследить за ними.
— Ты смелый человек.
— Возможно. Куда мы?
— Увидите! От меня не отходите, чтобы ни случилось!
Была темная ночь, звезды, которые так манили Василько, попрятались. Только луна светила серебряным светом, но и она не освещала ничего, кроме тонкой дорожки на поверхности озера. И по этой дорожке не торопясь плыла черная лебедь. На ее спине сидел мой брат и разглядывал что-то светящееся на своей ладони. Мы в полосу лунного света не попали. Птицы размеренно взмахивали крыльями, тень дяди Бронислава слилась с лебедем, Тереза низко наклонилась и прижалась к шее прекрасной птицы, ее тоже не было видно. Она недовольно махнула мне рукой. Тогда я прижалась к лебедю, стало страшно — далеко внизу темнело озеро, я зажмурила глаза и открыла их, когда почувствовала, что птица разворачивается и замедляет полет.
Мне открылось удивительное зрелище: посреди темной воды стоял ярко освещенный замок. Множество башенок, колонн, лестниц, балконов — все это причудливо соединилось в хаотично-строгую композицию. Крыши и парапеты балконов и лестниц покрывали яркие мерцающие то голубым, то розовым, то желтым светом огоньки. Они мне что-то напомнили. Лебеди сделали несколько кругов над замком и опустились на один из балконов. Тереза соскочила быстро и прошептала:
— Скорее и тише, пойдемте!
Тихо мог ходить только дядя Бронислав, я же споткнулась о порожек при выходе с балкона и чуть не упала. Дядя Бронислав инстинктивно подхватил и, что удивительно, удержал меня.
— Я же просила — тише, — почти свистела Тереза.
Она задернула тяжелые шторы, в комнате стало совсем темно.
— Где же вы, мавки? — крикнула она в темноту.
— Идем, идем, Тереза, — донеслось издалека.
В полной темноте появились два размытых светлых пятна, сначала чуть заметные, потом свет стал ярче, он колыхался, дрожал. Потянуло холодом. Наконец вырисовались очертания дверных проемов с двух сторон: справа и слева. И вот, оттуда вышли со свечами в руках длинноволосые обнаженные девушки.
— Тебе надо затеряться среди них, — сказала Тереза.
— Но как? — удивилась я.
— Хочешь брата спасти? — спросила хозяйка.
— Конечно, — не раздумывая, ответила я.
— Значит, затеряешься.
В комнате стало светло. Это была спальня. Напротив нас стояла огромная кровать под роскошным балдахином из тяжелого красного бархата. Из того же бархата были сделаны шторы на дверях, их задернули за собой вошедшие девушки. Слева от меня — резной черного дерева туалетный столик с огромным мутным зеркалом, перед ним глубокое мягкое кресло, обитое ярким атласом. На туалетном столике в полном беспорядке разбросаны баночки и флакончики самых вычурных форм и удивительных цветов. У другой стены стояла сложно изогнутая банкетка, обитая тем же атласом.
— Раздевайся, — приказала Тереза.
Она прошла к туалетному столику, взяла что-то похожее на палитру. Из одной склянки капнула в середину, из другой с краю. И так капала капли по кругу из разных баночек. Я подошла к ней. Капая очередную каплю, Тереза что-то шептала, потом протянула мне палитру и сказала:
— В левую руку возьми это, правой рукой — смешай, и быстро нанеси на волосы, лицо и тело.
Она не смотрела, как я выполняю наказ. Стремительно вышла на балкон, так же быстро вернулась. Я смешала капли, под рукой ртутными шариками раскатилась в разные стороны получившаяся смесь. Я испугалась, что капли упадут на пол и, положив палитру на столик, двумя руками принялась мазать себя. Я провела по волосам, и у них появился болотный оттенок, провела по лицу, и оно стало безликим и бледным, провела по телу и почувствовала удивительную легкость. Оглянулась. Тереза стояла неподвижно, глядя на ладонь, в которой светился голубой огонек. Она опять что-то шептала, потом бросила огонек в дядю Бронислава. Тень съежилась, изогнулась, свернулась клубочком, упала на пол и превратилась в маленькую синюю жабу.
— Ты будешь все время с ней. Если что-то пойдет не так, шепнешь мавкам. Они меня найдут.
— Слушаюсь, госпожа, — незнакомым голосом произнес дядя Бронислав и прыгнул мне на плечо.
Тереза вышла на балкон и зашла снова. Теперь в ее руке оказался желтый огонек. Она пошептала и бросила его на пол. Огонек рассыпался мелкими желтыми искрами и с полу поднялся красивый
