засыпала, если рядом не было ее любимого Билла. Правда, если раньше она в ожидании супруга могла либо читать, либо смотреть ночные программы по телевизору, то в последнее время ее развлекали лишь грустные мысли о необычном поведении Билла да смутное подозрение, что их семейная жизнь дала трещину…
— Почему ты еще не в постели?
— Странный вопрос. Разве я когда-нибудь засыпала без тебя? Я ведь беспокоюсь…
— Напрасно. Со мной все в порядке. — Голос у Билла заплетался. — Но очень хочу есть. Разогрей мне что-нибудь.
На кухню он прошел прямо в одежде, в которой приехал. Открыл холодильник, достал графин с холодным чаем и принялся жадно пить.
— Билл, ну есть же стаканы, — с укоризной проговорила Барбара, поставив в микроволновку картофельную запеканку.
Билл плюхнулся на стул, вытянул под столом ноги и принялся с удивительной прожорливостью уплетать ужин. Кэтрин стояла, прислонившись к стене, и наблюдала за ним. Она была безмолвна, но ее мучил вопрос: где и с кем проводил все это время Билл. Она была в растерянности. Но Билл этого не замечал. Он уже наелся и теперь осоловевшими глазами оглядывал кухню. Его взгляд остановился на обеденном столе, и он, ткнув указательным пальцем в столешницу, заявил:
— В скором времени ты будешь лежать на этом вот столе и писать в потолок золотом.
— Что ж, пока я не превратилась в золотоносный фонтан, пойдем, отведу тебя спать. — Кэтрин не хотела слушать несусветную чушь.
Она собрала все свои силы и, придерживая мужа за талию, повела в спальню. Поднимаясь по деревянной лестнице, Билл то и дело осведомлялся:
— Скажи, ты меня любишь?
— Люблю, — устало отвечала она.
— Очень любишь? Нет, ты правду скажи.
С трудом она терпела назойливость пьяного Билла.
В спальне Кэтрин привычно протянула руки к галстуку и только хотела развязать узел, как Билл резко отстранился от нее и порывисто проговорил:
— Нет, нет. Я сам.
Кэтрин в недоумении отошла. И хотя его поведение ей показалось странным, она не стала настаивать. Молча, сложив руки на груди, она наблюдала за мужем. А Билл, старательно отворачиваясь от жены, торопливо стаскивал с себя одежду и небрежно разбрасывал ее вокруг. Раздевшись, он одним махом нырнул с головой под Мягкое одеяло. И уже через мгновение по комнате разносился прерывистый храп.
Кэтрин хотела выключить ночник. Но в эту минуту муж заворочался, и одеяло соскользнуло на пол. Она сдержанно вздохнула, подошла к кровати, заботливо подняла одеяло. И тут ее уставший взгляд замер. Ее глаза с каждой секундой все больше расширялись от изумления. Так она простояла минуты две. Вскоре удивление сменилось растерянностью. Одеяло выпало из рук… Тело Билла было разукрашено синяками и ссадинами. И Кэтрин, как ни вглядывалась в эти ужасные узоры, понять их происхождения не могла. Она принялась его расталкивать. Билл спал как убитый. Кэтрин хлестала его по щекам, но он лишь безмятежно улыбался и бормотал: «Любимая, еще, ударь меня еще». Она устало опустила руки и стала прислушиваться к его дыханию. Оно было неровным: то он учащенно дышал, то замирал на доли секунды. То что-то принимался выкрикивать, словно командовал кем-то, то, наоборот, о чем-то умолял. Но, несмотря на все это, сон его был крепок.
Кэтрин хотелось самой постараться уснуть, чтобы быстрее настало утро. Но ее сонливость как рукой сняло. Она укрыла мужа, а сама принялась поднимать разбросанные вещи. Аккуратно расправила и повесила в шкаф голубую рубашку. Сняла со спинки кровати темно-синий в крупную розовую полоску галстук. Подняла с пола смятые брюки, сшитые из тонкой серой шерсти, а когда очередь дошла до пиджака… Господи, да когда же закончатся ее мучения!
Опять волосы! Эти ужасные волосы!
Догадки, как ядовитые змеи, стали медленно заползать в ее душу. Они устрашающе шипели и безжалостно жалили своим желчным жалом. Ее застывший взгляд неотрывно смотрел на прилипшие к пиджаку женские волосы. Кэтрин их узнала сразу. И почувствовала, что цепенеет от страха. Кэтрин боялась признать, что мужчина, с которым она прожила двадцать лет, от которого родила двоих детей, стал другим.
Она верила, что Билл всегда будет только с ней. Она тешила себя надеждами и зарывалась с головой в иллюзии…
В груди образовался тугой узел. Ей стало трудно дышать. В голове бурлила каша из догадок и домыслов. Что ей делать и как поступить? От долгих раздумий Кэтрин так утомилась, что не заметила, как уснула прямо в кресле.
Разбудил ее Билл. Он проснулся от мучившей его жажды и решил спуститься в кухню, но тут обнаружил Кэтрин. Она спала сидя в неудобной позе, поджав под себя ноги и склонив голову на грудь. Он изумился. Накинув халат, осторожно подошел к жене, взял ее за плечо и тихонько проговорил:
— Кэтрин, ты почему не легла в постель?
Кэтрин тут же открыла глаза, словно и не спала.
— Ты мне можешь объяснить, что все это значит? — Кэтрин пытливо смотрела прямо в глаза мужа. — Откуда на твоем теле синяки? Ты посмотри на свои запястья! Тебя приковывали наручниками к батарее? Ты попал в компанию к сумасшедшим мазохистам? — Она была так взбудоражена, что слова сами сыпались из ее уст.
Билл судорожно принялся себя оглядывать. И действительно, из-под распахнутого халата выглядывало тело, красноречиво напоминавшее ему о вчерашней любовной сцене. Он смутился, не зная, что ответить. Но одновременно его взбесило, как Кэтрин разговаривала с ним.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать? — вскричал он.
Слов не было, и Кэтрин вышла из спальни. Она спустилась в гостиную и легла там на диван.
Утром Билл, ничего не объяснив, сел в машину и укатил в неизвестном направлении. Завтракали без него. Кэтрин тяжело было смотреть в глаза детям, почему-то она ощущала себя виноватой перед ними. А они чувствовали ее настроение и, видимо, догадывались, что между родителями что-то происходит, поэтому не приставали к ней. Лишь Ноэль после завтрака спросила:
— Мама, а вы с папой придете ко мне в школу на спектакль? Премьера состоится в следующую субботу. Миссис Гудхард уже всем разослала приглашения.
7
В этот день Билл вернулся около двенадцати ночи. От него несло алкоголем. Он был зол. Кэтрин сидела на диване и листала рекламный проспект. Ее сил хватало лишь на бездумное перелистывание страниц. Билл остановился в дверном проеме и обвел тусклым взглядом гостиную. Кэтрин подняла на мужа глаза.
— Будешь есть?
Она была готова простить ему все. Но Билл был нем как рыба. С мрачным видом прошел мимо. Прошел так, будто жены вовсе и не было в комнате. Зашел в кухню. Сам себе разогрел ужин, поел, помыл посуду и отправился спать. Он не обмолвился с женой ни единым словом.
Кэтрин подождала, когда муж уснет, и только тогда решилась подняться в спальню и взять подушку, чтобы лечь в гостиной на диване. На своей тумбочке она обнаружила записку. В ней было написано «Разбуди меня в семь». Кэтрин грустно ухмыльнулась, пожала плечами, немного постояла в нерешительности. Может, все-таки лечь здесь? — промелькнуло у нее. Но как только взглянула на самодовольную физиономию мужа… Уверенно взяла подушку, прихватила с собой будильник и отправилась спать на диван.
Сон не шел. Она ворочалась с боку на бок, перекладывала подушку. Нет, ничего не помогало. Она
