воровать». Гарри знал, что Рон и Эрмиона размышляют о том же. Если Снэйп участвовал в наложении заклинаний, то он мог запросто узнать, какие заклинания наложили другие преподаватели. Очевидно, он знал их все – кроме, кажется, заклинания Квиррелла и как обойти Пушка.
«А ты единственный, кто знает, как пройти мимо Пушка, правда, Хагрид? – спросил Гарри с нажимом. – И ты никому не скажешь? Даже преподавателю?»
«Никто не знает, кроме меня и Дамблдора», – сказал Хагрид с гордостью.
«Ну, хоть что-то, – прошептал Гарри остальным. – Хагрид, можно открыть окно? Я сейчас сварюсь».
«Я не могу, Гарри, прости», – сказал Хагрид. Гарри заметил, что он посмотрел в камин, и бросил взгляд туда же.
«Хагрид – что это?» Но он уже знал ответ. В глубине камина, под чайником, лежало большое черное яйцо.
«Ах, – сказал Хагрид, запуская пятерню в бороду. – Это, гм…»
«Где ты его взял, Хагрид? – спросил Рон, придвигаясь к камину. – Наверное, заплатил целое состояние».
«Я его выиграл, – сказал Хагрид. – Прошлым вечером. Я ходил в деревню, пропустить пару стаканчиков в баре и выиграл в карты у незнакомца. Думаю, он был рад от него избавиться».
«Что ты собираешься с ним делать, когда он вылупится?» – спросила Эрмиона.
«Ну, я тут кое-что почитал, – сказал Хагрид, вытаскивая из-под подушки огромную книгу. – Вот взял из библиотеки – Разведение драконов для себя и на продажу – она, конечно, старовата, но тут есть все. Надо держать яйцо в огне, потому что мать постоянно дышит на него, а когда он вылупится, давать ведро бренди с цыплячьей кровью каждые полчаса. И вот – как распознавать разные яйца – видите, у меня норвежский спинорог. Они ужасно редкие». Он был чрезвычайно доволен собой, но Эрмиона не разделяла его радости.
«Хагрид, ты живешь в деревянном доме». Но Хагрид не слушал. Он весело мурлыкал под нос, помешивая угли в камине. Теперь у них появился новый повод для беспокойства: что случится с Хагридом, если кто-то узнает, что он нелегально прячет дракона в своей хижине.
«Интересно, что это такое, спокойная жизнь», – вздохнул Рон, когда они вечер за вечером сидели над дополнительной домашней работой. Эрмиона начала писать расписание занятий для Гарри и Рона, и это приводило их в бешенство. Потом, однажды за завтраком Хедвиг принесла Гарри записку от Хагрида. В ней было всего два слова:
«Он вылупляется».
Рон предложил пропустить травоведение, чтобы сразу побежать в хижину. Эрмиона даже слышать не хотела об этом.
«Эрмиона, сколько раз в жизни мы можем посмотреть на то, как вылупляется дракон?»
«У нас занятия, если мы их пропустим, то у нас будут неприятности, но это ничто по сравнению с тем, какие будут у Хагрида, если кто-то узнает, чем он занимается…»
«Помолчи!» – прошептал Гарри. Малфой стоял всего в нескольких футах и старательно прислушивался. Как много он услышал? Гарри совсем не понравилось выражение его лица. Рон и Эрмиона не переставая спорили по дороге на травоведение, и, в конце концов, Эрмиона согласилась сбегать с ними к Хагриду на перемене. Когда они услышали звонок из замка в конце урока, то бросили свои лопатки и помчались к опушке леса. Их приветствовал Хагрид, ликующий и возбужденный.
«Уже почти вылупился», – он пустил их внутрь. Яйцо лежало на столе, покрытое сеточкой трещин. Внутри что-то двигалось. Раздавался странный щелкающий звук. Они подтащили стулья к столу и стали смотреть, затаив дыхание. Почти тотчас же раздался скрежет, и яйцо раскололось. На стол выбрался маленький дракончик. Его нельзя было назвать красивым; Гарри подумал, что он похож на сложенный черный зонтик. Его шипастые крылья казались огромными по сравнению с кожистым блестящим телом, у него была длинная морда с широкими ноздрями, маленькими рожками и огромными оранжевыми глазами. Он чихнул. Из его ноздрей вылетела парочка искр.
«Ну разве он не прекрасен?» – проворковал Хагрид. Он вытянул руку, чтобы погладить дракона по голове. Тот набросился на его пальцы, продемонстрировав острые клыки.
«Вы только посмотрите, он узнает свою мамочку!» – восхитился Хагрид.
«Хагрид, – сказала Эрмиона, – как быстро растут норвежские спинороги, ты можешь сказать точно?» Хагрид уже открыл рот, чтобы ответить, когда внезапно побледнел, вскочил на ноги и бросился к окну.
«Что случилось?»
«Кто-то подглядывал в щель между занавесками – это ученик – и он бежит к школе». Гарри подскочил к двери и высунул голову. Даже на таком расстоянии он не мог ошибиться. Малфой видел дракона. Что-то в улыбке Малфоя на следующей неделе очень тревожило Гарри, Рона и Эрмиону. Они проводили большую часть времени в хижине Хагрида, пытаясь переубедить его.
«Просто отпусти его, – настаивал Гарри. – Выпусти его на волю».
«Я не могу, – говорил Хагрид. – Он слишком маленький. Он погибнет». Они посмотрели на дракона. Дракон вырос в длину почти в три раза всего лишь за неделю. Из его ноздрей курился дымок. Хагрид совсем забыл о своих обязанностях лесника, потому что дракон занимал все его время. Повсюду на полу валялись пустые бутылки из-под бренди и цыплячьи перья.
«Я решил назвать его Норбертом, – сказал Хагрид, задумчиво наблюдая за драконом. – Он меня узнает, смотрите. Норберт! Норберт! Где мамочка?»
«У него шарики за ролики заехали», – прошептал Рон Гарри на ухо.
«Хагрид, – громко сказал Гарри, – через две недели Норберт будет размером с твой дом. Малфой может в любой момент наябедничать Дамблдору». Хагрид закусил губу.
«Я – я знаю, что не смогу оставить его навсегда, но я не могу его вот так бросить – не могу». Гарри внезапно повернулся к Рону.
«Чарли», – сказал он.
«У тебя тоже, – сказал Рон. – Я Рон, или ты забыл?»
«Нет – Чарли – твой брат Чарли. В Румынии. Изучает драконов. Мы можем послать Норберта ему. Чарли позаботится о нем, а потом выпустит обратно на волю!»
«Гениально! – сказал Рон. – Как тебе эта идея, Хагрид?»
В конце концов, Хагрид согласился, что они могут отправить – ну, сову Чарли и спросить его. Наступила следующая неделя. В среду вечером Эрмиона и Гарри сидели вдвоем в гостиной, в то время как все уже легли спать. Настенные часы отбили полночь, когда открылось отверстие в портрете. Рон появился из ниоткуда, снимая плащ-невидимку. Он ходил в хижину к Хагриду, чтобы помочь ему покормить Норберта, который начал лопать дохлых крыс корзинами.
«Он укусил меня! – сказал Рон, показывая руку, обернутую в окровавленный носовой платок. – Я неделю не смогу держать перо. Я хочу сказать, что дракон – это самое ужасное животное, которое я знаю, но если посмотреть, как Хагрид обращается со своим, можно подумать, что у него маленький пушистый кролик. Когда Норберт укусил меня, Хагрид сказал, что это я его напугал. А когда я уходил, он пел ему колыбельную». Раздался стук в стекло.
«Это Хедвиг! – сказал Гарри, распахивая окно. – У нее ответ Чарли!» Они втроем склонились над запиской.
Дорогой Рон, Как твои дела? Спасибо за письмо – я с удовольствием займусь норвежским спинорогом, но его будет нелегко доставить сюда. Думаю, лучше всего отправить его с моими друзьями, которые собираются навестить меня на будущей неделе. Проблема в том, чтобы никто не увидел, как они везут нелегального дракона. Не могли бы вы принести его на верхушку самой высокой башни в полночь с субботы на воскресенье? Они могут встретить вас там и забрать его, пока темно. Пошлите мне ответ поскорей.
Они посмотрели друг на друга.
«У нас есть плащ-невидимка, – сказал Гарри. – Это будет нетрудно. Я думаю, под ним поместится Норберт и двое из нас».
В подтверждение того, что прошедшая неделя была просто ужасной, Эрмиона и Рон тотчас согласились. Все что угодно – лишь бы избавиться от Норберта – и Малфоя.
