— Насколько я понимаю, при лечении таких заболеваний важно избегать внешних раздражителей. Каждое эмоциональное воздействие может принести разрушительные последствия, которые могут быть трагичными.
— Вы совершенно правы, — с недоумением сказал доктор Ариел. — Но простите, вы меня просто озадачили. В чем дело, Перри?
— Шока можно избежать? — не отвечая на вопрос, спросил Мейсон.
— Тот, который врачи называют «индикаторным», невозможно.
— У меня такое чувство, что вскоре ее захочет видеть множество людей.
— Но никто не знает, где она, Перри.
— Пока не знают, но могут узнать.
— Вы имеете в виду газетных репортеров?
— Возможно. И кое-кого еще.
— Уж не имеете ли вы в виду полицию, Перри? Но ведь она против Элеонор Хепнер ничего не имеет.
— Я думаю, что нашу пациентку следует перевести в другое место, где бы ее никто не нашел и не беспокоил, — опять не отвечая на вопрос, сказал Мейсон.
Доктор Ариел на минуту задумался.
— О'кэй, — наконец согласился он. — Я сделаю все, что можно.
— Только немедля, — попросил Мейсон, положил трубку и обратился к Полу Дрейку: — Пол, ты говорил, что у тебя есть человек в полицейском управлении.
— Есть кое-кто, а что?
— Так вот, используй все свои связи, — попросил Мейсон, — Не скупись на расходы. Разузнай все, что им известно о найденном трупе. Уточни, не самоубийство ли это. Каким оружием совершено преступление. Где это оружие. Когда наступила смерть. Опознан ли труп. Разыщи местопребывание Хепнера. Найди его автомобиль…
— О'кэй, — устало ответил Дрейк. — Но сейчас я пойду домой. Где я тебя найду, Перри?
— Меня никто и нигде не найдет до тех пор, пока Элеонор не перепрячут в новое место и пока не будет опознан труп. Это значит, что я исчезаю до завтрашнего утра.
Глава 7
Выходя от Дрейка, Мейсон взглянул на часы. Было восемнадцать минут одиннадцатого. Он включил мотор и поехал к бензоколонке. Пока заправщик заполнял баки и мыл ветровое стекло, Мейсон позвонил в «Белинда эпартментс».
— Я понимаю, что время позднее, — сказал он телефонистке на коммутаторе, — но мне бы хотелось поговорить с мисс Гренджер. Я еще утром предупредил ее, что буду звонить.
— Один момент, соединяю.
Вскоре в трубке послышался спокойный женский голос:
— Да… слушаю.
— Прошу извинить меня за беспокойство, — сказал Мейсон, — но я хотел бы узнать о Дугласе Хепнере.
— Хепнер? — спросила она. — Хепнер… О да. Простите, а с кем я говорю?
— Это Перри Мейсон, адвокат. Я оставил записку в вашем почтовом ящике.
— О да.
— Я полагаю, что у вас было время для репетиции, — после небольшой паузы сказал Мейсон.
— Какой репетиции?
— Вашей истории.
— Что еще за история?
— Той самой, которую вы намерены поведать полиции и репортерам газет. Сначала лучше мне расскажите ее, а я задам вам несколько вопросов и внесу в нее коррективы.
— Мистер Мейсон, вы мне угрожаете?
— Совсем нет.
— Почему я должна что-то рассказывать полиции?
— Потому что вас будут допрашивать.
— О Дугласе Хепнере?
— Именно.
— Где вы сейчас находитесь?
— Неподалеку от вашего дома.
Она слегка заколебалась, а потом вдруг засмеялась.
— Знаете, мистер Мейсон, вы меня заинтриговали. Я много читала о вас и вашем таланте ведения перекрестных допросов. И знаете, я подумала, что, наверное, занятно будет испытать на себе взгляд ваших проницательных глаз. Во всяком случае, приезжайте. Я жду.
— Сейчас буду, — сказал Мейсон и повесил трубку.
В вестибюле «Белинда эпартментс» он приветливо улыбнулся привратнику — другому, не тому, с которым ему и Делле Стрит пришлось столкнуться утром, поднялся поверх, нажал кнопку звонка. Миловидная, молодая женщина почти тотчас же отворила дверь, устремив на адвоката изучающий взгляд своих серых глаз.
— Хочу поздравить вас, мистер Мейсон, — начала она. — Прошу вас, входите.
Мейсон вошел в квартиру.
— С чем вы хотите меня поздравить?
Она указала на стул.
— Поздравить с теми методами, которыми так умело пользуетесь.
— А именно?
— Предложение прорепетировать историю со мной, прежде чем ею заинтересуются другие.
— О, — невольно вырвалось у Мейсона.
— Он весьма эффективен. Вы часто им пользуетесь?
— Это один из моих любимых, — признался Мейсон. — Он всегда приносит желаемый результат.
— Но это провокация. Ощущаешь лишь легкую тревогу, а не угрозу.
— Я рад, что вы оценили это по достоинству, — сказал Мейсон.
Она предложила сигарету, закурила сама и только после этого спросила:
— Итак, мистер Мейсон, как вы предпочитаете — провести легкий обмен ударами или же сразу отправить меня в нокдаун?
— Это зависит от силы соперника.
— Тогда лучше обменяться ударами.
— Я думаю, что все же лучше быть с самого начала откровенными. Вы мне все расскажете, а затем я задам несколько вопросов.
— Мне эта процедура не подходит. Лучше сразу задавайте вопросы.
— Отлично. Вы знали Дугласа Хепнера?
— Да.
— Сколько времени вы знакомы?
— Мы встретились три или четыре месяца назад на судне, шедшем из Европы.
— Вы с ним были дружны?
— На судне?
— И там, и позже, на берегу.
— Давайте скажем так. Мы были дружны на судне, были дружны и позже, но потом настал перерыв, в течение которого я потеряла его из виду. Потом мы случайно встретились в художественном салоне и, естественно, возобновили отношения, Помнится, он предложил мне зайти куда-нибудь выпить, а потом
