соизволит снизойти до согласия — но Гарри решил, что лучше всё-таки сбегать узнать, в чем там у Хагрида дело; никогда тот не звал к себе Гарри так поздно.
В полдвенадцатого вечера Гарри (который уже некоторое время притворялся, что спит), снова натянул Плащ-невидимку и пробрался по ступенькам вниз, через гостиную, в которой было немало народу. Оба брата Криви, где-то раздобывшие горсть значков «Болейте за СЕДРИКА ДИГГОРИ», пытались переколдовать их так, чтобы вместо «Седрик Диггори» там стояло «Гарри Поттер». Пока, однако, всё, что им удалось сделать — это прочно заклинить надпись на варианте «Поттер-Вонючка». Гарри проскользнул мимо них к проходу за портретом и минуту-другую подождал. Тут Гермиона, как условлено, снаружи открыла ему выход. Он проскользнул мимо неё, шепнув «спасибо!», и направился через весь замок к выходу.
Снаружи было темным-темно. Гарри прошёл по лугу на свет, льющийся из хижины Хагрида. Он заметил, что гигантская Бобатонская карета тоже была освещена изнутри; он услышал голос мадам Максим как раз, когда постучался к Хагриду.
— Это ты там, Гарри? — хриплым шёпотом осведомился Хагрид, высовываясь из-за двери, и оглядываясь по сторонам.
— Угу, — сказал Гарри, забираясь в хижину и стягивая с себя Плащ. — В чём дело?
— Да есть тут чего тебе показать, — был ответ.
От Хагрида только что искры не сыпались, так он был возбуждён. В петлице у него красовался цветок, напоминающий сильно переросший цвет чертополоха. Машинное масло для волос, как будто, получило отставку, но причесаться Хагрид определённо постарался: Гарри заметил в его шевелюре обломанные зубья от расчески.
— Что это такое ты хочешь мне показать? — не без опаски спросил Гарри. Уж не отложили ли Крутоны яйца, подумалось ему. Или Хагрид нашел ещё какого-нибудь незнакомца в таверне, и купил у него другую трехголовую собаку?
— Идём со мной, потише и давай, надень этот свой Плащ обратно, — сказал Хагрид. — Клыка с собой брать не будем — ему это не по вкусу пришлось бы…
— Слушай, Хагрид, я ведь ненадолго… Мне нужно назад в замок к часу ночи…
Но Хагрид уже не слушал; он отворил дверь хижины и зашагал в темноту. Гарри поспешил за ним — и тут его ожидал первый сюрприз: они направлялись прямиком к Бобатонской карете.
— Хагрид, что за…?
— Ш-ш-ш! — Хагрид постучал в дверь со скрещенными золотыми волшебными палочками ровно три раза.
Открыла сама мадам Максим. На ней была шёлковая шаль, охватывающая могучие плечи. При виде Хагрида она улыбнулась.
— А, Агрид. Пора?
— Бомбо-свар, — Хагрид, просияв, протянул руку, чтобы помочь ей спуститься по золотым ступенькам.
Мадам Максим закрыла за собой дверь, оперлась на руку Хагрида, и они двинулись вместе мимо загона, где стояли её огромные крылатые лошади. Гарри почти бежал за ними, стараясь не отстать, и ничего не понимая. Не мадам же Максим хотел показать ему Хагрид? Её и так трудно было не заметить…
Нет, конечно нет: чем дальше, тем яснее ему становилось, что для мадам Максим тоже был приготовлен сюрприз — причём тот же самый, что и для Гарри — и наконец, она сама игриво воскликнула: — И куда же ти меня ведёшь, Агрид?
— Тебе понравится, — пропыхтел Хагрид. — Стоит взглянуть, уж поверь. Вот только… не надо никому ни слова, что я тебе показывал. Так полагается, чтобы ты про это не знала.
— Ну конечно же, — захлопала длинными чёрными ресницами мадам Максим.
Гарри уже начинал раздражаться, поспешая за ними и временами тревожно поглядывая вокруг, не шпионит ли кто. Кончится это все когда-нибудь или нет? У Хагрида какие-то нелепые планы, а он, того гляди, не успеет вернуться вовремя, чтобы встретить Сириуса. Ещё немного — и он просто повернётся и пойдет назад в замок, а Хагрид с мадам Максим пусть себе гуляют дальше при луне в полное своё удовольствие…
И тут — как раз когда уже и замок, и озеро исчезли из виду — Гарри услышал что-то странное. До него донеслись громкие звуки мужских голосов… а потом раздался оглушительный рёв…
Обойдя густую поросль деревьев, Хагрид, вместе с мадам Максим, внезапно остановился. Гарри подбежал к ним. На секунду ему показалось, что невдалеке горят костры, а вокруг них мечутся люди… и тут у него отвисла челюсть.
Там были ДРАКОНЫ.
Четыре огромных, в самом расцвете сил, и явно свирепых дракона гарцевали на задних лапах в изгороди из толстого дерева, рыча и фыркая. Струи огня вырывались из клыкастых пастей в тёмное небо — футов на пятьдесят над землёй, потому что чудовища вытягивали шеи до предела. Один из них был серебристо-голубого цвета, с длинными острыми рогами, и он щёлкал зубами и шипел на сгрудившихся внизу волшебников; другой, в гладкой зелёной чешуе, извивался и топал изо всех сил; ещё один, красный, посверкивал золотыми шипами, то там, то здесь растущими вокруг его морды, изрыгавшей грибовидные облака пламени — и наконец, самый большой из них был весь черный, больше всего похожий на ящерицу: к нему они стояли ближе всего.
Не меньше тридцати волшебников — семь или восемь на каждого дракона — пытались держать их в узде, дёргая за цепи, прикреплённые к прочным кожаным ремням, которые оплетали шеи и ноги драконов. Как завороженный, Гарри поднял голову, и взглянул ввысь, в глаза чёрному дракону, с вертикальными, как у кошки, зрачками — эти глаза вылезали на лоб, то ли от ярости, то ли от страха… Воющий вопль, раздающийся из драконьей пасти, был просто ужасен.
— Эй, поосторожнее, Хагрид, не подходи! — крикнул волшебник от изгороди, напрягаясь, чтобы покрепче натянуть цепь. — Знаешь, они ведь могут пулять огнем футов на двадцать, не меньше! А эта Рогохвостиха и на сорок достает, я видел!
— Ну, разве не красавица? — вздохнул Хагрид.
— Без толку! — крикнул другой волшебник. — Ну-ка, по счету три, Оглушающее заклинание!
Гарри увидел, как все драконоводы выхватили волшебные палочки.
— Ступефай! — загремели они разом, и в темноте огненными ракетами промелькнули заклинания, рассыпаясь искрами по чешуйчатым спинам драконов…
Он молча смотрел, как ближайший к нему дракон пошатнулся на задних лапах, теряя равновесие; как его пасть распахнулась во внезапно беззвучном вое; ноздри погасли, испуская лишь дым… и тут, медленно-медленно, дракон рухнул: многотонная, мускулистая, чешуйчатая туша, издавшая при падении такой «бум», что — Гарри мог бы поклясться — вокруг задрожали деревья.
Драконоводы опустили волшебные палочки и подошли к своим упавшим питомцам, из которых каждый был размером с небольшой холм. Они торопливо затянули цепи, и прочно привязали их к железным кольям, а те вогнали при помощи палочек глубоко в землю.
— Хошь поближе взглянуть? — восторженно спросил Хагрид у мадам Максим. Оба прилипли к ограде, а за ними потянулся и Гарри. Тут волшебник, который предупреждал Хагрида об опасности, повернулся к ним — и Гарри узнал его. Это был Чарли Уизли.
— Все нормально, Хагрид? — он ещё слегка задыхался, подходя поближе. — Теперь мы с ними, надо думать, управимся: по дороге сюда мы им дали Глоток Сна, решили, что им бы лучше проснуться в тишине и темноте. Но сам видишь, как им всё это понравилось. В восторг они не пришли, это точно…
— Каких они у тебя пород, Чарли? — перебил Хагрид, пожирая глазами ближайшего дракона — того самого, чёрного — чуть ли не с благоговением. Глаза у чудовища оставались открытыми, и Гарри разглядел жёлтый блеск из-под сморщенного века.
— Это Венгерский Рогохвост, — ответил Чарли. — А вон тот — Уэльский Зелёный Обыкновенный. Тот, поменьше, серо-голубой — Шведский Короткорылый, а красный — то будет Китайский Огнемёт.
Чарли огляделся; мадам Максим уже шествовала вдоль изгороди, изучая обездвиженных драконов.
— Ну, не знал я, что ты её с собой возьмёшь, Хагрид, — нахмурился Чарли. — Чемпионам не положено заранее знать, что их ждёт… она ведь теперь как пить дать скажет своей ученице, что, нет?
— Да я только подумал, что ей, может, тоже хочется посмотреть, — пожал плечами Хагрид, не сводя восхищённых глаз с драконов.
Чарли только головой покачал. — Да уж, могу сказать, романтическое у тебя вышло свидание, Хагрид.
— Четыре… — пробормотал Хагрид. — Стало быть, по одному на каждого Чемпиона, так значит? И что же им, драться с ними надо будет?
— Я так думаю, только прошмыгнуть мимо них, куда надо, — ответил Чарли. — Ну, а если уж совсем круто дело повернётся, мы же здесь. Все огнетушительные заклинания в полной боевой готовности. Уж не знаю зачем, но им понадобились самки с гнёзд… Одно тебе скажу — кому бы ни досталась эта Рогохвостиха, я тому не позавидую. Злющая, и сзади от неё оказаться не лучше, чем спереди. Посмотри.
Чарли показал на хвост драконихи, и Гарри увидел часто усеявшие его длинные, бронзового цвета шипы, между которыми не было и шести дюймов просвета.
Пятеро товарищей Чарли доковыляли, наконец, до Рогохвостихи. Их руки были полны больших, гранитно-серых яиц, завёрнутых в одеяло. Они осторожно уложили свою ношу прямо под бок драконихи. Хагрид застонал.
— Смотри мне, я их все посчитал, Хагрид, — строго сказал Чарли. Потом спросил: — Как там Гарри?
— В порядке, — Хагрид всё ещё не мог отвести глаз от яиц.
— Надеюсь, и останется в порядке, после свиданьица с этой компанией, — мрачно заметил Чарли, оглядывая загон. — Я уж маме не стал говорить, что у них на Первое задание: она и без того о нём причитает без перерыва на обед… — Чарли довольно похоже изобразил испуганный голос своей матери. — Ой, да как же они допустили его до этого турнира, он ведь совсем ещё дитя! Я-то думала, что нашим это не грозит, я думала, у них там будут возрастные ограничения!.. А уж когда вышла эта статья в «Ежедневном
