Рождественский бал, Хагрид? — спросил Рон.
— Да, думаю, загляну туда, — хрипло ответил Хагрид. — Думаю, это будет неплохо. Ты открываешь танцы Гарри, правда? С кем ты идешь?
— Пока ни с кем, — сказал Гарри, чувствуя, что снова краснеет. Хагрид деликатно сменил тему.
Последняя неделя семестра становилась всё более шумной по мере того, как праздник приближался. Слухи о Рождественском бале росли как грибы, хотя Гарри не верил и наполовину. Например, поговаривали, что Дамблдор купил у мадам Розмерты восемьсот баррелей медовухи. Хотя, похоже, что слух о выступлении «Вещих сестричек», скорее всего, был правдой. Гарри не знал, кто такие «Вещие сестрички», потому что никогда не слушал волшебное радио, но из разговоров с теми, кто вырос рядом с приёмником ВВС (Волшебной Волновой Сети), он понял, что это ужасно популярная группа.
Кое-кто из учителей оставил попытки впихнуть в их головы хоть чуточку знаний.
Они понимали, что ученикам сейчас не до занятий. К примеру, профессор Флитвик разрешил им играть в игры весь урок в среду, а сам большую часть урока разговаривал с Гарри о том, как замечательно тот применил Призывающее заклинание на Турнире Трёх Волшебников.
Однако другие учителя оказались не столь великодушны. Ничто не могло сбить с курса профессора Биннса — ведь даже его собственная смерть не охладила его страсти к чтению лекций, поэтому такая мелочь, как Рождество, уж точно не могла этому помешать. Самое удивительное, что в его изложении кровавые мятежи гоблинов звучали столь же захватывающе, как и доклад Перси про толщину котлов. Профессор МакГонагалл и Хмури-«Дикий глаз» заставляли их работать от звонка до звонка, и, уж конечно, Снейп, скорее бы усыновил Гарри, чем разрешил бы им играть на своих уроках. Окинув класс мрачным взглядом, он объявил, что проведёт тест по противоядиям на последнем занятии.
— Злыдень, вот он кто, — горько вздохнул Рон тем же вечером в Гриффиндорской гостиной. — Отличный он нам подарочек преподнёс. Надо же так испортить последние денёчки, завалив нас домашкой!
— Гм-м… но вы-то не очень напрягаетесь, не правда ли? — ехидно заметила Гермиона, глядя на него поверх своих пергаментов по Зельеварению. Рон строил карточный замок из колоды для Подрывного Дурака — это было гораздо интереснее, чем с картами магглов, потому что всё в любую секунду могло взлететь на воздух.
— Гермиона, ведь скоро Рождество, — лениво произнес Гарри; он перечитывал по десятому разу «Полёты с Пушками», устроившись в кресле у камина.
Гермиона переключилась на него: — Гарри, я думала, ты будешь заниматься чем-нибудь более конструктивным, даже если тебе не хочется учить Зельеварение!
— Например? — спросил Гарри, наблюдая, как Джоуи Дженкинс из Пушек Чадли направила Бладжер в нападающего из Купольных крыс.
— Яйцо! — прошипела Гермиона.
— Ну, Гермиона, у меня еще куча времени до двадцать четвертого февраля, — отмахнулся Гарри.
Он положил золотое яйцо в свой чемодан и не открывал его с той самой вечеринки после Первого задания. У него впереди было два с половиной месяца, чтобы узнать, что, в конце концов, означает этот визгливый вопль.
— На это могут уйти недели! — возмутилась Гермиона. — Ты будешь выглядеть полным идиотом, если все будут знать, в чём состоит Второе задание, а ты — нет!
— Гермиона, оставь его в покое, он заслужил передышку, — произнёс Рон. Он положил две последние карты на свой домик, и тот бабахнул, опалив ему брови.
— Рон, отлично выглядишь… пойдёт к твоей праздничной мантии, точно пойдёт!
Это были Фред и Джордж. Они присели за стол к Гарри, Рону и Гермионе, пока Рон ощупывал своё лицо, составляя перепись повреждений.
— Рон, можно мы одолжим Пигвиджена? — спросил Джордж.
— Его нет. Он доставляет письмо, — сказал Рон. — А что?
— Джордж хочет пригласить его на Бал, — фыркнул Фред.
— Мы хотим отправить письмо, ты, тормоз, — пояснил Джордж.
— Кому это вы всё пишите, а? — поинтересовался Рон.
— Не суй свой нос не в своё дело, или я его тебе тоже подпалю, — провозгласил Фред, грозно размахивая палочкой. — Ну… вы уже определились с кем пойдёте на бал?
— Нет, — вздохнул Рон.
— Вы бы поторопились, коллега, а то всех хорошеньких разберут, — сказал Джордж.
— А с кем идёшь ты? — поинтересовался Рон.
— С Анджелиной, — быстро произнес Фред, без тени смущения.
— Правда? — ошеломлённо произнес Рон. — Ты её уже пригласил?
— Хорошая мысль, — согласился Фред. Он повернулся и крикнул через всю залу. — Эй! Анджелина!
Анджелина, болтавшая с Алисией Спиннет у камина, повернулась к нему.
— Чего надо? — ответила она.
— Пойдёшь со мной на бал?
Анджелина окинула его оценивающим взглядом.
— Пойду, — сказала она и, усмехнувшись, повернулась обратно к Алисии Спиннет.
— Вот так, — сказал Фред Гарри и Рону, — раз плюнуть.
Зевнув, он поднялся и произнёс: — Ну, мы, пожалуй, воспользуемся школьной совой. Джордж, пошли…
Они ушли. Рон перестал ощупывать брови и посмотрел через тлеющие остатки карточного домика на Гарри.
— Мы должны что-то сделать, ну… пригласить кого-то. Он прав. Мы же не хотим остаться с парочкой троллей.
— Простите, с парочкой КОГО? — с негодованием спросила Гермиона.
— Ну, знаешь ли, — сказал Рон, пожимая плечами. — Я лучше один пойду, чем с — с Элоизой Миджен, например.
— Прыщи у неё почти прошли — и она очень милая!
— У неё нос не по центру! — возразил Рон.
— О, кажется, я поняла, — рассвирепев, бросила Гермиона. — Вы готовы пригласить самую красивую девочку, которая с вами пойдет, даже если у неё ужасный характер?
— Ну… да, что-то в этом роде, — согласился Рон.
— Я иду спать, — отрезала Гермиона и удалилась в спальню девочек, ничего не добавив.
Персонал Хогвартса, желая произвести впечатление на гостей из Бобатона и Дурмштранга, старался изо всех сил. Гарри пришёл к выводу, что в этом году украшения были самыми великолепными на его памяти. Нетающие сосульки украшали перила мраморной лестницы; двенадцать Рождественских Ёлок в Большом зале были увешаны всевозможными ёлочными игрушками, начиная от светящихся ягод падуба и кончая настоящими, ухающими золотыми совами, а все доспехи были заколдованы, чтобы петь рождественские гимны, когда кто-нибудь проходил мимо. «Придите, верные сыны» в исполнении пустого шлема, который к тому же не знал половины слов, — это было нечто. Филчу пару раз пришлось извлечь Пивза из лат, где тот скрывался, заполняя пробелы в песнях строками собственного сочинения, не столь рождественского содержания.
А Гарри до сих пор не пригласил Чо на бал. Они с Роном теперь ужасно нервничали, хотя, как сказал Гарри, Рон будет выглядеть не так глупо, как он, без партнёрши; ведь Гарри должен был открывать танцы вместе с другими Чемпионами.
— Ну, всегда есть Плакса Миртл, — угрюмо добавил он, вспомнив о привидении, живущем в женском туалете на третьем этаже.
— Гарри, мы должны стиснуть зубы и сделать это, — сказал Рон в пятницу утром, таким тоном, как будто они собирались штурмовать неприступную крепость.
— Ну… ладно, — согласился Гарри.
Но каждый раз, когда он видел Чо — во время перемены, потом в обед и однажды по пути на Историю Магии — с ней были её подружки. Неужели она вообще никогда никуда не ходит одна? Может, перехватить её по пути в туалет? Но, нет — она даже туда умудрялась ходить в компании пяти или шести девочек. Но он знал, что, если этого не сделает он, её точно пригласит кто-то другой.
Ему было трудно сосредоточиться на тестах по Зельеварению, которые дал им Снейп, и он совершенно забыл добавить ключевой ингредиент — безоаровый камень — а это означало, что он получит низший балл. Хотя ему было абсолютно всё равно; он собирал в кулак всю свою храбрость. Когда прозвенел звонок, он схватил сумку и поспешил к выходу из подземелья.
— Встретимся за ужином, — сказал он Рону и Гермионе и ринулся вниз по лестнице.
Ему просто надо отозовать Чо в сторонку на пару слов, и только… Он пробежал по переполненным коридорам, ища её, и (даже раньше, чем рассчитывал) обнаружил её рядом с кабинетом Защиты от Тёмных Искусств.
— Гм… Чо? Можно с тобой поговорить?
Хихиканье должны объявить вне закона, яростно подумал Гарри, когда все девочки рядом с Чо прыснули. Но Чо не засмеялась. Она сказала — Хорошо, — и последовала за ним подальше от ушей одноклассниц.
Гарри повернулся к ней, и желудок у него подпрыгнул так, словно он оступился и рухнул вниз через весь лестничный пролёт.
— Гм, — выдавил он.
Он не мог попросить её! Просто не мог! Но он должен! Чо в замешательстве смотрела на него.
Слова вылетели сами собой, хотя Гарри едва ворочал языком.
— Падёшсмнойнбал?
— Что ты сказал? — переспросила Чо.
— Ты — ты пойдешь со мной на бал? — повторил Гарри. Почему же он краснеет? Почему?
— А! — сказала Чо и тоже покраснела. — Гарри, мне очень жаль, — казалось, так оно и было. — Я уже обещала пойти с другим.
— А! — пробормотал Гарри.
Странно: всего секунду назад ему казалось, что в животе ползает десяток гадюк, а теперь ему почудилось, что там вообще ничего нет.
— Конечно, — сказал он, — нет проблем.
— Мне очень жаль, — повторила она.
— Всё в порядке, — сказал Гарри.
Они стояли и смотрели друг на друга, а потом Чо сказала, — Ну…
— Да, — сказал Гарри.
— Ну, пока, — сказала Чо, всё ещё краснея. Она пошла прочь.
Гарри окликнул её
