Жена студента

- Что было?

- Разве ты никогда не чувствовал, что растешь?

— Я уже не помню, — ответил он.

Наконец он приподнялся, зажег спичку и посмот­рел на часы. Перевернул подушку на другую сторону, что была прохладней, и снова лег.

Она сказала:

- Ну что ты спишь, Майк! Я так хочу поговорить.

- Давай поговорим, — сказал он, не шелохнув­шись.

- Просто обними меня и дождись, пока я засну. У ме­ня никак не получается.

Он повернулся к ней и обнял ее за плечо, она по­вернулась набок, лицом к стене.

— Майк?

Он дотронулся ногами до ее ступней.

- Почему ты никогда ни о чем не рассказываешь, что тебе нравится, что не нравится?

- Даже и не знаю, о чем бы рассказать, — ответил он. — Лучше ты расскажи, если хочешь.

— Только обещай, что ты потом тоже. Обещаешь?

Он снова коснулся ее ступни в знак согласия.

— Ладно... — сказала она удовлетворенно и пере­вернулась на спину. — Я люблю вкусную еду, стейки, запеченную в углях картошку, ну, всякое такое. Люб­лю хорошие книги и журналы, люблю ездить ночью в поездах, и люблю летать на самолетах. — Она за­молчала. — Я, естественно, не по порядку перечис­ляю, ну, что самое любимое, а что не так уж. Тут при­шлось бы сначала подумать. Но я очень люблю ле­тать на самолетах. Когда самолет взлетает, у меня такое чувство, что что бы ни случилось, все закон­чится хорошо. — Она положила свою ногу на его. — Мне нравится долго не спать, а потом, на следующее утро, лежать в постели до полудня. Мне бы хоте­лось, чтоб мы так чаще делали. Я люблю заниматься сексом. Я бы хотела, чтобы ты меня гладил, и не только тогда, когда я об этом прошу. Мне нравится ходить в кино и пить пиво с друзьями после фильма. Мне приятно, что у меня есть друзья. Мне очень нра­вится Дженни Хендрикс. Я бы хотела иногда потан­цевать, хотя бы раз в неделю. Мне бы хотелось но­сить только красивую одежду. Мне бы хотелось поку­пать детям хорошие вещи именно тогда, когда они им нужны и не ждать, пока появятся лишние деньги. Лауре, например, нужно что-нибудь новенькое к Пасхе. И мне хотелось бы купить Гэри детский пид­жачок. Он уже достаточно большой. Я бы хотела, чтобы и ты купил новый костюм. Тебе он даже сей­час нужнее, чем ему. И я бы хотела, чтобы у нас с то­бой был настоящий дом, чтоб мы не переезжали каждый год с места на место. Этого мне бы хотелось больше всего, — сказала она. — Мне бы хотелось, что­бы мы с тобой прожили хорошую и честную жизнь, и чтоб нам не приходилось волноваться по поводу денег и разных там счетов. Ты совсем спишь.

- Нет, не сплю, — возразил он.

- Больше ничего в голову не приходит. Давай, те­перь твоя очередь, рассказывай, чего бы хотелось тебе.

- Не знаю, много чего, — пробормотал он.

- Ну, давай рассказывай. Мы же разговариваем.

- Я хочу, чтоб ты оставила меня, наконец, в по­кое, Нэн, — он перелег на свою половину кровати и повернулся на бок, свесив руку. Она тоже поверну­лась на бок и прижалась к его спине.

- Майк!

- Боже ты мой! Ладно, погоди немного, дай мне потянуться, сейчас я проснусь.

- Через какое-то время она спросила:

— Майк, ты что, спишь?

- Она осторожно потрясла его за плечо, но никако­го ответа не последовало. Она лежала рядом, пытаясь заснуть. Сначала она лежала очень тихо, не ше­велясь, плотнее к нему прижавшись, стараясь мед­ленно и равномерно дышать. Но уснуть никак не уда­валось.

Она старалась не вслушиваться в его дыхание, но у нее не получалось. Каждый раз, когда он выдыхал, из носа его слышался странный звук. Она старалась дышать с ним в унисон. Но это не помогло. Мешал этот странный звук. И в груди его что-то посвисты­вало. Она отвернулась, теперь они лежали спина к спине, она протянула руку и осторожно прикосну­лась пальцами к холодной стенке. Одеяло у ног за­ дралось, и каждый раз, когда она шевелила ступня­ми, то чувствовала, как тянет холодком. Она услы­шала, как двое их соседей поднимаются вверх по лестнице в квартиру. Один басисто засмеялся, по­том открыл дверь. Потом кто-то передвинул стул. Она снова перевернулась в кровати. В квартире на­против спустили воду в туалете. И еще раз. Она сно­ва перевернулась, теперь на спину, попыталась рас­слабиться. Ей вспомнилась статья, которую она как-то прочитала в журнале: если удастся расслабить все мускулы, то сон придет наверняка. Она глубоко вдохнула, закрыла глаза, и лежала, не двигаясь, вы­тянув руки по бокам. Она попыталась расслабиться, представляя, что ее ноги лежат в чем-то мягком. Пе­ревернулась на живот. Закрыла глаза, открыла. По­смотрела на свои чуть согнутые пальцы, лежащие на простыне у самых губ. Подняла один палец вверх и снова опустила. Большим пальцем дотронулась до ободка обручального кольца. Опять легла на бок, по­том снова на спину. Ей вдруг стало страшно, и в ка­кой-то момент она даже начала молиться, совсем от­чаявшись заснуть.

- Господи, прошу тебя, помоги мне заснуть.

Она закрыла глаза.

— Майк... — позвала она шепотом. Никакого ответа.

Она услышала, как в другой комнате кто-то из де­тей перевернулся в кровати и задел локтем стену. Она стала вслушиваться, но больше никаких зву­ков не последовало. Приложила руку к левой груди и почувствовала, как бьется сердце. Она легла на живот и заплакала, уткнувшись в простыню. Какое-то время она рыдала. Затем перелезла через спин­ку кровати.

Пошла в ванную умыться. Почистила зубы, посмо­трелась в зеркало. Проходя по гостиной, повернула вентиль отопления. Потом села за кухонный стол, спрятав ноги под ночной рубашкой. Снова поплака­ла. Из лежавшей на столе пачки вынула сигарету и прикурила. Чуть погодя она вернулась в спальню и взяла халат.

Потом пошла посмотреть, как там дети. Накрыла сына одеялом — оно сползло. Затем прошла в гости­ную, уселась в кресло. Начала листать журнал, по­пробовала читать. Потом стала разглядывать фото­графии и снова попробовала читать. Время от вре­мени мимо дома проезжала машина, тогда она поднимала глаза и смотрела в окно. Когда проезжала машина, она каждый раз еще долго прислушивалась и только потом снова принималась за журнал. Око­ло кресла на столике лежала целая стопка этих жур­налов. Она пролистала их все.

Когда начало светать, она встала с кресла. Подо­шла к окну. Небо над горами, без единого облачка, постепенно светлело. Деревья и дома с двухэтажны­ми апартаментами обретали форму, проступая из ночных сумерек. Небо все светлело, свет стремительно разливался над горами. Если не считать тех ночей, когда ей приходилось не спать из-за детей (а они действительно не в счет, так как она все равно в окно не выглядывала, потому что носилась между детской и кухней), она всего несколько раз видела восход солнца, да и то еще когда была ребенком. Но ни один не был похож на сегодняшний. Ни на одной картинке, ни в одной книге, нигде она не видела та­кого ужасного восхода солнца.

Она еще немного постояла, потом подошла к две­ри, повернула ручку замка и вышла на крыльцо. За­ пахнула халат до самого горла. Воздух был влажный и очень холодный. Постепенно все вокруг обретало необыкновенную четкость. Взгляд ее жадно вбирал каждую деталь и в конце концов остановился на красном сигнальном фонаре радио вспышки, мигаю­щем на вершине горы.

***

Она прошла по полутемной квартире назад в спаль­ню. Он лежал, свернувшись в клубок, все простыни и одеяла сбились в кучу, голова под подушкой. Спал он беспокойно: обе руки были простерты в ее сторону, челюсти крепко сжаты. Пока она смотрела на него, спальню залил яркий свет, и прямо у нее на глазах се­рые от сумрака простыни засияли белизной.

Она облизала пересохшие губы и опустилась на колени, положив ладони на спинку кровати.

— Господи, — прошептала она. — Господи, ты ведь нам всем поможешь, правда?