ни на что, иначе давно одолели бы богов.
— Может мы плохой день выбрали… Не вернуться ли?
Идарий расхохотался, глядя как Вторяк силится придать лицу выражение отваги. Он похлопал товарища по плечу и рассказал откуда по его мнению черпают силы черти и другие невидимые твари.
Юный римлянин слушал размеренную речь друга и размышлял. Он надеялся увидеть Дельфину, еще раз заглянуть в ее небесно-голубые глаза. Ожидал найти в них покой и нежность. «Конечно она должна быть со всеми в лагере на болоте! Она наверняка похорошела за лето, стала еще красивей. Как она, должно быть, напугана всеми невзгодами этой войны. Обрадуется ли увидев меня? Улыбнется ли?» Он мечтал о ней, не зная даже что делать со счастьем, которое могла подарить взаимность.
Невзор неожиданно остановился. Ткнул влево длинным шестом.
— Вон видите на островке кривое дерево растет, все во мху. Знак это старый. От него гуськом пойдем. Топь тут. Впереди я, а вы по одному позади. Запомнили сюда путь? Дальше запоминайте, кроме меня кто еще покажет?
Сын медвежатника был доволен собой. Душа его пела: он нашел наконец друзей, тех кто не задирал его обидными фразами, а слушал и был готов помочь. Грустное время одиночества оставалось позади.
Мальчики подвигались дальше. Слышались трескучие голоса жаб и лягушек. Ноги мокли в зеленой пахучей каше. Солнце пекло, забыв об исходе жаркой части года. Вскоре ребята увидели вдали заросли. Остановились. Сын медвежатника приложил ладони ко рту и криком утки оповестил сторожей о приходе своих.
— Добрались, — заметил Идарий. Улыбнулся Вторяку: — Без всяких болотных чертей дошли, через самую жуткую топь.
— Это верно… — согласился тот.
Амвросий оглянулся, опершись на посох. Он попробовал смерить взглядом пройденное расстояние. Неразличимой серо-зеленой полосой лежал лес. За ним в сутках пути расположилось городище Магуры обложенное аварами. «Как там Валент? Как красавица Ирина с братцем, Рыва и остальные?» — мысленно вопрошал мальчик. Вновь в его памяти всплыли сцены увиденной недавно битвы: враги карабкались на стены, гремели барабаны кагана и гудели рожки защитников. «Перун дай им сил удержать город!»
Невзор повторил свой клич.
— Ну? — спросил его Идарий.
— Идем!
Они выбрались на сухую поверхность. На открытом месте, возле молодой ивы их окружил десяток подростков вооруженных копьями и дротиками. Среди них Амвросий сразу узнал Деяна.
19
В лагере общинников горели костры. Огонь разводили ненадолго только под вечер. Почти весь скот несколько смелых пастухов отогнали далеко. Люди остались в шалашах посреди болота. Собрать урожай они не успели: рожь и пшеница достались воинам каганата. Селение сгорело дотла. Перебивались беженцы дичью, простыми супами, лепешками из кореньев и болотными травами. Остров приютил около двухсот человек.
По дороге к тайному поселению Деян поведал о невзгодах своего рода. Пятеро мужчин погибли в стычках с хорватами. Среди них один оказался его братом. Все, кого старики сочли в достаточных силах, ушли воевать в леса.
— А вы как тут очутились? — спросил темнобровый мальчуган Ёрш, ростом чуть пониже Деяна.
— Верно!? Разве не всех кто в городище живет авары обложили? — поддержал другой паренек.
Идарий принялся рассказывать. Он приукрашивал все эпизоды недавних приключений, отчего Вторяк с удовольствием надувал щеки. Ребята расселись возле огня, отгонявшего насекомых. Невзор отдал загорелой худощавой женщине медвежье мясо и вернулся к товарищам. Приятели Деяна не скрывали своего восторга от прозвучавшей повести. Юный римлянин почти не слушал, что они говорили. Он искал глазами знакомый профиль среди мелькавших фигур. Здесь ли сейчас Дельфина? Хватит ли у него духу подойти к ней и заговорить? Помогут ли в этом Эрот и Лада?
Она появилась внезапно. Вышла с подругой из какого-то шалаша. Обе они держали ведра. Говорили о своем. Не замечали мальчишек на краю лагеря. Как взрослые, заняты они были собственным делом.
Дельфина мало изменилась с весны. Она подросла. Манеры ее сделались менее резкими, но взгляд остался смелым. На ней было старое льняное платье. Яркий амулет из расписанного дерева висел на груди. Вместо двух кос появилась одна, еще более пышная. Щеки девочки были румяны. Пунцовый ротик приоткрывался так притягательно, когда она говорила.
Амвросий не мог отвести взор. В груди его ныло. Глаза болели от едва сдерживаемых слез отчаянья. Она не заметила его! Он сидел от нее всего в десяти шагах, а она даже не посмотрела в его сторону. Как мог он теперь подойти к ней? Она не могла не видеть его? Может быть ей хотелось не замечать его настойчивый взгляд? «Пусть так! Тогда я вижу ее в последний раз. Никогда больше я не посмотрю в ее сторону».
Ёрш захохотал. Раскрыл большой рот.
— Перун все время был с нами! Вот так мы впервые увидели авар! — закончил фразу Идарий, подняв кулак.
— Молодцы, что живы остались, — сдержанно заметил Деян.
Юный римлянин оторвался от фигур уходящих девочек. «Пускай идет своей дорогой, зазнайка!» — сердито произнес он одному себе. Глаза его увлажнились, а душа переполнилась болью. «Возможно ли, что ты действительно так горячо ее любишь?» — простонало что-то внутри него. Сдавило горло. Он опустил брови и закрыл ладонями лицо, сделав вид будто чихнул.
Заночевали мальчики на болоте. На рассвете они вернулись в лес прежней дорогой. Воздух был сыр и холоден.
Покидая спящий еще лагерь Амвросий оглянулся. Думала ли она вчера о нем, как он думал о ней? Ноги мальчика вновь ступали по вязкой болотной почве, а мысли возвращались и возвращались к минувшему вечеру. Она не думала о нем ни вчера, ни прежде, он чувствовал это. Безвестная боль терзала его. Чтобы отвлечься юный римлянин воскресил в памяти лица людей прятавшихся на острове. Ему представились старухи и белобородые старики, печально глядящие вниз, женщины с опухшими лицами и взорами полными печали, дети напряжено ждущие чего-то каждый миг. «Война принесла нам столько бед!» Могли ли эти люди быть сейчас другими? Их дома сгорели, а хлеб, должный кормить всю зиму, достался врагу. Как могли они не быть тревожны? До мук любви, до забав ли им всем было? Подростки провожавшие их полны огня, но все ли они способны понять?
Солнце все сильнее пробивалось сквозь туман.
— Смотрите еж! Тоже не спит, как мы, — бодро заметил Невзор.
Колючий зверек копошился в листьях. Почувствовав внимание, он попробовал ускользнуть. Идарий остановил его, перекрыв путь палкой. Еж ощетинился еще больше и зашипел. Амвросий понял, что они давно миновали болото и уже продвигаются по лесу. Не было кругом пожелтевших кочек и мутной воды. Тяжелый запах сменился свежестью.
— Оставь его, — сонно прошептал он.
— Что? А! Пусть бежит, змеелов…
Сделали привал.
— Говорят анты на стороне аваров дерутся. Слышал ты такое? — спросил Невзора Идарий. — Расскажи, что знаешь. Правда это?
Сын медвежатника кивнул:
— Так все и есть! Как Даврит погиб, они в наш край хлынули.
— Отплатим им, придет час, — важно заключил Вторяк.
Идарий вопрошающе взглянул на Амвросия:
— Покажем им нашу пещеру? Чего ты, брат, такой кислый?
