Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

чтобы посмотреть, как у Фаджа к лицу приливает кровь, но Гарри ума не мог приложить, как ему удастся выкрутиться: если Амбридж кто-нибудь донес про «ДА» и про то, что ее возглавляет именно он, то можно тут же отправляться упаковывать сундук.

— Так значит, вы впервые слышите, — голос Фаджа от ярости стал хриплым, — что в стенах школы была зафиксирована незаконная ученическая организация?

— Впервые, — согласился Гарри, не очень убедительно изображая лицом невинное удивление.

— Министр, я полагаю, — льстиво встряла Амбридж, стоявшая рядом с Гарри, — что мы сможем добиться большего, если я приведу нашего осведомителя.

— Да, да, приведите, — кивнул Фадж и, когда Амбридж вышла, злобно взглянул на Дамблдора: — Ведь нет ничего лучше, чем хороший свидетель, лучше хорошего свидетеля ничего и быть не может, не так ли, Дамблдор?

— Вот именно, — кивнув, серьезно подтвердил Дамблдор.

Прошло несколько минут, в течение которых все избегали смотреть друг на друга, и вот Гарри услышал, как за его спиной открылась дверь. Амбридж прошла мимо Гарри, придерживая за плечо кудрявую подружку Чо Мариетту, которая старательно прятала лицо в ладонях.

— Не бойся, милочка, бояться нечего, — ласково пропела Амбридж и похлопала Мариетту по плечу, — теперь все будет замечательно. Ты поступила совершенно верно, Министр тобой очень доволен. Он передаст твоей матери, какая ты оказалась умничка. Министр, — добавила она, обращаясь к Фаджу, — мать Мариетты мадам Эджкомб работает в Департаменте магического транспорта, в отделе каминных сетей. Помните, это она помогла нам проследить за каминами Хогвартса?

— Превосходно, превосходно! — оживился Фадж. — Какая преемственность, да? Ну, подойди сюда, милочка, посмотри на меня, не тушуйся, давай послушаем, что ты знаешь о… Захлебнитесь, горгульи!

Едва Мариетта подняла голову, Фадж шарахнулся назад, чуть не угодив в камин. Выругавшись, он принялся топтать каблуком задымившуюся полу мантии. Мариетта протяжно всхлипнула и натянула воротник мантии до ушей, но прежде все увидели, что ее лицо обезображено густой чередой багровых гнойников, которые покрывали и нос, и щеки, и складывались в слово «СТУКАЧ».

— Ладно, милочка, плюнь на прыщи, — нетерпеливо окликнула Амбридж, — убери мантию ото рта и расскажи Министру…

Но Мариетта издала еще один приглушенный всхлип и отчаянно затрясла головой.

— Ну, ладно, ладно, глупышка, я сама расскажу, — раздраженно объявила Амбридж. Она натянула на лицо дежурную слащавую улыбочку и отрапортовала: — Итак, Министр, сегодня, сразу после ужина, мисс Эджкомб пришла ко мне в кабинет и рассказала, что у нее есть для меня кое-какая информация. Она сообщила, что если я поднимусь на восьмой этаж в потайную комнату иначе известную, как Покои-на-Потребу, я узнаю нечто важное для себя. Я расспросила ее еще немного, и она призналась, что там должно состояться некое собрание. К сожалению, в этот момент начала действовать порча, — она небрежным жестом ткнула в закрытое лицо Мариетты, — после этого девчушка заметила свое отражение в зеркале, разнервничалась и больше ничего дельного мне не сказала.

— Теперь понятно, — Фадж уставился на Мариетту взглядом, который, видимо, считал добрым и по- отечески нежным. — Деточка, с твоей стороны было очень смелым поступком — прийти и рассказать все профессору Амбридж. Ты поступила совершенно правильно. А теперь расскажи мне, что произошло на этом собрании? Какова была его цель? Кто там присутствовал?

Но Мариетта не произнесла ни слова, только снова затрясла головой и вытаращила испуганные глаза.

— А что, у нас нет противопорчи от этого? — раздраженно спросил Фадж у Амбридж, махнув в направлении лица Мариетты. — Чтобы она могла свободно разговаривать?

— Пока мне не удалось подобрать, — с неохотой призналась Амбридж, и Гарри ощутил прилив гордости за ведьминские навыки Гермионы. — Но ничего страшного, если она не сможет говорить, я продолжу за нее. Припоминаете, Министр, как в октябре я направила вам письмо, в котором сообщала, что Поттер встречался с большой группой учеников в «Кабаньей Голове» в Хогсмеде…

— Какие у вас есть доказательства тому? — перебила ее профессор Макгонаголл.

— Показания Уилли Уиддершинса, Минерва, который, случайно, в это же самое время находился в этом пабе. Он, правда, был забинтован с ног до головы, но слух его при этом не пострадал, — горделиво заявила Амбридж. — Он-то и услышал каждое сказанное Поттером слово, и тут же направился прямиком ко мне в школу…

— Так вот поэтому его не осудили за ту выходку с извергающимися туалетами! — вскинула брови профессор Макгонаголл. — Какая любопытная особенность нашей системы правосудия!

— Коррупция налицо! — заревел портрет тучного красноносого мага со стены над столом Дамблдора. — В мое время, господа, Министерство не якшалось с мелким хулиганьем, даже и в помине такого не было!

— Благодарю вас, Фортескью,[231] достаточно, — мягко прервал его Дамблдор.

— С этими учениками Поттер встречался затем, — продолжала профессор Амбридж, — чтобы убедить их вступить в тайное общество, целью которого является изучение заклинаний и проклятий, признанных по решению Министерства для школьников неприемлемыми…

— Боюсь, вот тут у вас промашка выйдет, Долорес, — негромко заметил Дамблдор и глянул на нее поверх очков-полумесяцев, висевших на кончике горбатого носа.

Гарри внимательно следил за Дамблдором. У него в голове не укладывалось, каким образом Дамблдор вытащит его из этой переделки: если Уилли Уиддершинс в самом деле подслушал все, что он, Гарри, говорил в «Кабаньей Голове», то деваться некуда.

— Ого! — возликовал Фадж и вновь принялся перекатываться с пятки на носок. — Давайте, давайте, послушаем очередную байку во спасение Поттера! Ну, Дамблдор, вперед… Так значит, Уилли Уиддершинс наврал? Или в тот день в «Кабаньей Голове» был близнец Поттера? Или, может, есть какое-нибудь простенькое объяснение вроде путешествия во времени, воскрешения из мертвых или парочки дементоров- невидимок?

Перси Уизли покатился со смеху:

— Ой, господин министр, ну точно!

Гарри захотелось ему врезать. Но, к удивлению Гарри, Дамблдор тоже заулыбался.

— Корнелиус, не стану отрицать… я уверен, что и Гарри тоже не станет… ни того, что в тот день он был в «Кабаньей Голове», ни того, что он пытался организовать компанию учеников заниматься Защитой от темных искусств. Я всего лишь отмечаю, что Долорес решительно заблуждается, когда утверждает, что та компания нарушала правила. Если вы помните, декрет Министерства, которым запрещались любые ученические организации, вышел спустя два дня после встречи в Хогсмеде, так что в «Кабаньей Голове» Гарри никаких правил вообще не нарушал.

Перси изменился в лице, словно схлопотал пыльным мешком по уху. Фадж замер на полуслове, забыв закрыть рот.

Первой опомнилась Амбридж:

— Все это замечательно, Директор, — она приторно улыбнулась, — но с введения Декрета об образовании номер двадцать четыре прошло уже почти полгода. Если первая встреча и не была незаконной, то все последующие ими уже безусловно стали.

— Верно, — Дамблдор с учтивой заинтересованностью посмотрел на Амбридж поверх сплетенных пальцев, — стали бы, если бы продолжались после вступления в силу декрета. У вас есть какие-нибудь доказательства, что эти встречи продолжались?

Пока Дамблдор говорил, Гарри услышал за спиной шорох, ему показалось, будто Кингсли что-то шепчет. Гарри мог бы поручиться, что почувствовал, словно рядом с ним перышком проскользнуло нечто, и повеяло холодком, но, опустив глаза, ничего не обнаружил.

— Доказательства? — с мерзкой жабьей улыбкой во всю ширь повторила Амбридж. — Дамблдор, вы