— Тебе легко говорить.
— Легко, и, кстати, я все сказал, пока!
Я отключился.
Набрал номер Джоша. Сработал автоответчик.
— Джо, привет. Друг, я не виноват, не сердись на Джордан, она хорошая, но глупая. Пресса все придумала. Люблю тебя, брат.
Следующая в списке была Эм.
— Алло? — Сонно произнесла она. Странно время уже двенадцать часов.
— Эм, почитай прессу, думаю, ты будешь довольна.
— Что?
— Я сказал почитай. Когда прочтешь, не звони мне. Я устал, хочу побыть один, вернусь, когда буду готов.
— Не смей делать этого Лэндон!
— Пока, — раздраженно сказал я. — У меня сезон молчанья и виски.
Part 67
Прошло пять дней.
Чувствую себя последней стервой на всем белом свете. Джош звонил, сказал, что ожидал чего-то подобного, он может и не верит Лэнни, но мои слова ему важны. Мне стало стыдно. Все из-за меня и моего паршивого характера. Джош также сказал, что не может дозвониться Лэнни, его телефон выключен. Эмили молчит. Сердце подсказывает, что добром это не закончиться.
Я должна извиниться, хоть кто-то должен верить ему.
Part 68
Разбитый, уничтоженный, смятый как окурок сигареты, в котором по-прежнему что-то тлеет. Душа, как тихий огонек, который хочет жить, но не может, потому что есть тот, кто сильнее его, тот, кто раздавит каблуком, плюнет, швырнет в мусорный бак, а потом наступит конец.
Я умираю, убиваю себя, потому что мечты рушатся, и я не знаю почему. Почему мне все равно. Мне плевать. Мне просто надоело, может просто уйти? Чтобы никогда не слышать 'Я тебе не верю'. Зачем оставаться, если у меня у самого нет веры? В жизнь, в людей, в любовь, в дружбу?
У меня нет ангела, который бы хранил меня, хранил мою веру.
В Нью — Йорке нет ангелов.
Есть только демоны.
Мои собственные. Сигареты, наркотики, алкоголь.
Глубоко затянувшись, я отпил из третьего стакана, в котором была водка. Я не просыхаю уже неделю, а что? Очень помогает, утопить все то, что накипело, несмотря на то, что эта дрянь убивает меня. Хотя Джо, тоже убила меня. Ее я выпить не могу.
Моя домработница взяла отпуск на две недели и забрала кошку. Я в полном одиночестве и мне охренеть как хорошо. Тяжелые черные портьеры закрывали окна, на всех этажах царил мрак и пустота. Сигаретный дым и запах алкоголя едко впитался во все окружение. Так легче пьянеть.
Взглянув на себя в зеркало в ванной, я не узнал этого парня. Обросший щетиной, не с серыми как обычно, а с красными от выпитого глазами, непонимающе смотрел на меня из зеркала.
Его помятое лицо вызывало отвращение, ну и хрен с ним. Нужно просто не смотреться в зеркало.
Закурив очередную сигарету, я решил прогуляться на первый этаж. Где-то в холодильнике был лед.
Шатаясь, спустился вниз, набрала льда в ведерко.
Лед холодный, кожа покрылась мурашками. Я был без футболки, в тренировочных штанах.
Все по-домашнему.
Стук в дверь привлек мое внимание. Пусть стучат, я еще не закончил свой сезон.
Развернувшись лицом к лестнице, я уже занес ногу на первую ступенька, как снова настойчивый удар разбежался по глухому дереву. Черт подери того, кто решил нарушить мой покой.
— Кто бы ты ни был, катись отсюда. Меня нет дома.
Тук-тук — тук… — отбойным молотком ударяло по голове.
— Я сказал, уходи!
— Дон, открой дверь, я знаю, что ты дома.
Сердце бешено забилось, скрипнув зубами, я подошел к двери и открыл замок.
Part 69
Я слышала его шаги, ужасное шарканье об пол, говорило о том, что он был пьян и вряд ли особо осознавал, как он громко ходит. Он пьет. Вот почему он пропал. Пропал для всех. Топить себя в вине, самый легкий способ, уйти от проблем.
Дверь скрипнула, но не открылась. Пришлось толкнуть ее вперед.
Пересиливая свой страх и вину, я шагнула в квартиру, похожую на темницу.
— Дон? — Шепнула я, вглядываясь во мрак. — Ты здесь?
Как же здесь темно, запах сигарет щекотал ноздри.
— Здесь.
Я подпрыгнула от неожиданности, он стоял прямо за моей спиной, дыша мне в шею. Захлопнул дверь, а я даже боялась пошевелиться. От него пахло виски или водкой.
Сглотнув, я набралась смелости, повернулась к нему.
— Мне нужно поговорить с тобой. Это важно.
Его бровь вздернулась, к губам поднялся стакан.
— Не нужно. — Я перехватила его руку, убирая оттуда стакан. Поставила его на небольшой столик.
— Опять ты диктуешь свои правила. О чем поговорить? — его голос был надорван, хрипл и сух. — Я уже все слышал.
Грудь тяжело вздымалась вверх, как и моя. Нужно сдерживать, чертовы эмоции.
— Обо мне и тебе. О нас.
— Нет никаких нас. Есть ты и Джош, Джош и Эм, Эм и еще кто-нибудь. Нас нет!
— Заткнись, придурок. Есть мы, есть что-то между нами, с первой нашей встречи и ты знаешь об этом. Мы не можем оставить все так, как есть.
— Ничего нет. — Его красные глаза, были холодны как никогда.
— Есть. — Упрямо ответила я. — Прости меня, Дон.
— Мне не за что прощать меня, ты никто для меня, ты ничем не обязана мне. Уходи, я хочу побыть один.
— Хватит! — Крикнула я. — Хватит убегать от себя, Лэнни! Ты нужен нам.
— Не нужен. Я сам решу, когда мне вернуться.
— Прекрати! — Я потянула его за шею, заглядывая ему в глаза. — Борись с собой, выкинь эту фигню из своей головы.
— У меня все в порядке с головой. Ты все сказала?
— Нет. — Я оттолкнула его от себя.
