позволяя ему этого, совершить cavatione di tempo» – то есть перевести оружие в темп.
«Contra cavatione[107] можно выполнить в то время, пока противник делает перевод, совершив перевод самому, чтобы он оказался в прежнем положении…
Ricavatione[108] можно выполнить после первого cavatione и пока ваш противник совершает contra cavatione; другими словами, сделать второй перевод, чтобы обмануть его действие…
Мы называем meggia cavatione[109] действие, когда меч не переходит до конца с одной стороны на другую, но остается под клинком противника».
Этот переход с высокой линии на низкую по-прежнему называется у итальянцев mezza cavazione.
Что касается финтов, то Фабрис спешит предостеречь своих учеников от бесполезных и потому опасных трюков.
«Некоторые, делая финт, совершают больше движения ногами, чем клинками, сильно топая, пытаясь напугать противника и сбить его с толку перед тем, как нанести удар. Порой это приносит плоды, особенно в школах, где дощатый пол и потому сильно резонирует, но на открытом воздухе, в поле, где земля глуха, такого эффекта не добьешься… Больше того, если это делать в пределах дистанции, то потеряешь время…
Другие делают ложные атаки корпусом, но не слишком вытягивают руку, надеясь, что противник, может быть, не встретит их меч, защищаясь, и они нанесут удар, когда он тщетной попыткой сместит свое острие. Но если с робким человеком эта уловка и может иметь успех, то с опытным фехтовальщиком толку от нее не будет, ибо он, безусловно, остановит ее ударом в оппозиции…
Есть еще и третьи, которые делают вид, что выдвигают острие вперед, а когда противник защищается, сначала втягивают меч, а затем отбивают укол. Эта ошибка еще хуже прочих, ибо тогда меч, который должен совершить только одно движение, совершает вместо этого три».
Затем автор доказывает, что для того, чтобы ложная атака имела результат, нужно довести ее до такой степени, чтобы противник заметил ее, и нацеливать в явно не защищенные части тела, чтобы она казалась действительно опасной. Фабрис объясняет, что переходить от ложной атаки к настоящей нужно только в том случае, если противник начинает парировать первую; «помня, что всегда остается опасность, что противник остановит вас ударом или уколом, если не сохранять правильную contra guardia», – иными словами, если нападающая сторона откроется во время ложной атаки.
Если бы Фабрис учил делать выпад даже в том виде, в котором его применяли более молодые современники Фабриса, Джиганти и Капо Ферро, его метод можно было бы с полным правом считать настолько совершенной системой фехтования, насколько это возможно для рапиры. Но, видимо, он не смог оценить важность нововведения, ибо говорит о ferire a piede fermo как о приеме, которым нужно пользоваться лишь в редких случаях. Вот как он определяет несовершенный выпад, приобретавший в фехтовании все большую важность:
«Под ferire a piede fermo я подразумеваю такой способ совершения выпада, когда правую ногу переносят вперед и тут же отступают назад, или удар за счет броска тела, но без переноса левой ноги. Шаг, с другой стороны, подразумевает, что обе ноги одна за другой переступают вперед».
В обоих случаях он советует постоянно тренироваться, наклоняясь вперед для увеличения дальности выпада и быстро возвращаясь в стойку, чтобы избежать контрудара.
«Существует множество способов держать меч и множество положений руки. Некоторые держат меч под углом, а руку чуть впереди колена[110]. Другие отводят руку назад, но меч помещают так, чтобы от локтя до острия образовывалась почти прямая линия. Третьи же держат руку и меч на прямой линии от плеча»[111].
Фабрис отдает предпочтение последним двум способам; второму потому, что считает его подходящим для защиты, а третьему потому, что он держит противника на расстоянии и удобен для останавливающего удара в оппозиции.
Рассмотрев наилучшие стойки, Фабрис очень убедительно объясняет, для чего человеку нужно уменьшить свою фактическую длину, сложившись вдвое, и тем самым лучше защититься сзади, а также сэкономить время в атаке, «поскольку атака гораздо более действенна при наклоне тела вперед». Больше того, если добиваться разнообразия положений тела в каждой стойке и возможностей при переходе от одной к другой, то, по его мнению, следует тренироваться, принимая как можно больше разных положений, чтобы свести к минимуму опасность останавливающего удара в оппозиции в результате непредсказуемого характера атаки.
Эти принципы Фабрис применяет к ста девяноста случаям, разбитым по сериям и проиллюстрированным таким же количеством рисунков, начиная от противопоставления postura и contra postura и заканчивая самыми сложными приемами, накопленными за долгую фехтовальную практику.
Наука о фехтовании обязана Фабрису тем, что он разъяснил многие дотоле малопонятные принципы: дал четкое определение стойке под названием contra guardia; оппозиции, которую он называет trovare di spada; перевода оружия; круговых защит и обманных приемов, соответственно названных им contra cavatione и ricavatione; финтов, темпа и дистанции. Фабрис был первым, доказавшим неоспоримое превосходство такой системы фехтования, в которой главной целью является быстрота действий и соблюдение темпа, на чем основывается тщательная подготовка атаки.
Ему приписывают честь изобретения вольта – инкартаты, – но без оснований. В частности, книга Савиоло доказывает, что в то время вольт был общепризнанным фехтовальным приемом. Среди любимых botta Фабриса встречается один, который он называет ferita di prima[112] ; его до сих пор применяют в современной неаполитанской школе под названием sbasso и passata sotto.
В последней части книги в очень лаконичной форме рассматривается практическое использование принципов в нестандартных случаях, например, применение кинжала против меча, плаща против меча или кинжала, меча против алебарды или пики, удары навершием в ближнем бою, различные способы обезоруживания и т. д.
Сочинение Фабриса имело такой успех, что за XVII век в Италии и Германии вышло не меньше пяти его изданий и столько же переводов или адаптации. Болонья, хотя и подарила миру не одного и не двух знаменитых мастеров фехтования, все же воздвигла монумент в память своего доблестного сына. В то время предпочитали изучать Фабриса, чем его современников Кавалькабо, Патеностриера и Джиганти, так как его труд был полнее, чем у первых двух, и более насыщен старыми теориями, чем у третьего, которого можно считать первым из мастеров, развивших фехтование до его теперешнего безупречного состояния.
Глава 7
В самом конце XVI века несколько мастеров в Италии преподавали усовершенствованное фехтование и проповедовали принципы, столь ясно изложенные Фабрисом, – правда не усложняя свои системы анализом
Болонец Иеронимо Кавалькабо – наверно, сын Закарии Кавалькабо, издавшего работу Виджани, – в последние годы века опубликовал трактат, оригинал которого, по всей видимости, не дошел до наших дней. Но его автора пригласили к французскому двору, и трактат был переведен на французский язык вместе с сочинением великого римлянина Патеностриера, трактующим применение меча без парного оружия. Его первое издание также утеряно. Эти мастера вместе с Джиганти, Капо Ферро и великим Таппе из Милана, которого упоминает Брантом, хотя тот, кажется, ничего не написал, так высоко вознесли превосходство итальянских фехтовальщиков, что аристократы всех стран – как всегда, за исключением Испании, неизменно поклонявшейся Каррансе, – почитали совершенной необходимостью путешествие на ту сторону Альп, дабы узнать их бесценные секреты. Позднее Кавалькабо обосновался во Франции, а
