Гарри оглянулся. К нему спешил Джек Слоупер, один из загонщиков гриффиндорской команды по квиддичу в прошлом году, со свитком пергамента в руках.
— Это тебе, — выдохнул запыхавшийся Слоупер. — Слушай, говорят, ты теперь капитан. Когда ты проводишь отбор?
— Еще точно не знаю, — ответил Гарри, думая про себя, что Слоупер попадет обратно в команду только если ему очень повезет. — Я тогда дам тебе знать.
— А, ну ладно. Я просто думал, может, в эти выходные…
Но Гарри уже не слушал: он сразу узнал мелкий наклонный почерк на пергаменте. Не дав Слоуперу договорить, он направился прочь вместе с Роном и Гермионой, на ходу разворачивая свиток.
Дорогой Гарри!
Я бы хотел приступить к нашим дополнительным занятиям в эту субботу. Прошу тебя прийти ко мне в кабинет к 8 часам вечера. Надеюсь, ты доволен первым днем в новом учебном году.
Искренне твой,
Альбус Дамблдор
P. S. Мне нравятся кислотные леденцы.
— Ему нравятся кислотные леденцы? — удивился Рон, читавший послание через плечо Гарри, с озадаченным видом.
— Это пароль, чтобы пройти мимо горгульи перед его кабинетом, — чуть слышно пояснил Гарри. — Ха! Вот ведь досада для Снейпа… Я не смогу выполнить его взыскание!
До конца перерыва он, Рон и Гермиона гадали, чему же Дамблдор будет обучать Гарри. Рон считал, что, скорее всего, это будут какие-то сильнодействующие проклятия и порчи, каких не знают даже пожиратели смерти. Гермиона заметила, что такие приемы незаконны, и предположила, что Дамблдор вероятнее будет обучать Гарри углубленной защитной магии. После перерыва она отправилась на нумерологию, а Гарри с Роном вернулись в гостиную, где нехотя занялись выполнением задания Снейпа. Оно оказалось настолько сложным, что, когда Гермиона присоединилась к ним в свободное время после обеда, они все еще не успели с ним справиться (хотя с ее приходом дело пошло значительно быстрее). Они закончили как раз перед звоноком на послеобеденное сдвоенное занятие по зельеварению, и знакомым путем направились в подземелья, так долго бывшие владениями Снейпа.
Войдя в коридор, они обнаружили, что к занятиям уровня ТРИТОН допущена всего дюжина учеников. Крэббу и Гойлу, видимо, не удалось получить необходимую оценку по СОВ, но четверо слизеринцев, в их числе Малфой, все-таки прорвались. Кроме того, было четверо когтевранцев и один хаффльпаффец — Эрни Макмиллан, который нравился Гарри, несмотря на несколько напыщенные манеры.
— Гарри, — театрально приветствовал его Эрни, протягивая руку, когда тот приблизился к нему, — хотел поговорить с тобой еще утром, на защите от темных сил. Неплохой урок получился, по-моему, хотя, конечно, для нас, ветеранов ДА, отражающие чары — такое старье… А вы как поживаете, Рон… Гермиона?
Не успели они вымолвить «хорошо», как дверь подземелья распахнулась, и оттуда показался живот Снобгорна, выплывший впереди обладателя. Когда они один за другим вошли в комнату, стали видны и его моржовые усы, нависшие над широко улыбающимся ртом. Особенно радостно профессор приветствовал Гарри и Забини.
Как ни странно, подземелье уже было наполнено парами и диковинными запахами. Гарри, Рон и Гермиона на ходу с любопытством вдыхали ароматы, исходящие из больших кипящих котлов. Все четверо слизеринцев сели за один стол, так же, как и четверо когтевранцев. Гарри, Рону и Гермионе ничего не оставалось, кроме как занять стол вместе с Эрни. Они выбрали тот, что стоял всех ближе к котлу золотистого цвета, испускавшему один из самых соблазнительных запахов, какие только приходилось вдыхать Гарри. Этот запах каким-то образом одновременно напомнил ему пирог с патокой, благоухание дерева, исходившее от рукоятки метлы, и еще какой-то цветочный аромат, который ему, по всей вероятности, случалось вдыхать в Норе. Он заметил, что дышит неторопливо и глубоко, и пары от этого зелья, казалось, наполняли все его нутро, словно напиток. Необычайно приятная истома все больше охватывала его, он через стол улыбнулся Рону, и тот тоже ответил томной улыбкой.
— Так-так-так, так-так-так! — заговорил Снобгорн, чья массивная фигура занятно искажалась в смеси многочисленных паров. — А теперь, пожалуйста, все весы на стол, а также наборы для зельеварения, и еще не забудьте ваши учебники по «Углубленному зельеварению»…
— Сэр? — обратился к нему Гарри, поднимая руку.
— Да, Гарри, мой мальчик?
— У меня нет ни учебника, ни весов — вообще ничего… и у Рона тоже… мы не знали, что сможем заниматься у вас на ТРИТОН…
— Ах, да, профессор Макгонагалл мне говорила… Ничего страшного, дорогой мой мальчик, совершенно ничего. Сегодня вы можете воспользоваться запасами из моего шкафа, я одолжу вам весы, да и парочка учебников найдется — сойдет на первое время, а потом закажите в «Росчерке и Клякксе»…
Снобгорн шагнул к шкафу в углу, и, порывшись немного, возник из его недр с двумя основательно потрепанными экземплярами учебников «Углубленного зельеварения» Либатиуса Бораго. Он вручил их Гарри и Рону вместе с двумя потемневшими наборами весов.
— Итак, — начал Снобгорн, возвращаясь на преподавательское место перед классом и раздувая свою и без того выпяченную грудь так, что пуговицы его жилета грозили вот-вот отскочить, — я приготовил несколько зелий для того, чтобы вы взглянули на них — просто из любопытства, знаете ли. Они из тех, которые вы должны научиться варить по завершении курса ТРИТОН. Вам наверняка приходилось слышать о них, пусть вы даже и не умеете пока их готовить. Кто может сказать мне, что у нас вот здесь?
Он указал на котел, ближайший к столу слизеринцев. Гарри слегка приподнялся со своего места и увидел внутри что-то вроде простой выкипающей воды.
Наметанная рука Гермионы выстрелила в воздух, опередив всех. Снобгорн указал на нее.
— Это сыворотка правды — зелье без цвета и запаха, заставляющее того, кто его пьет, говорить
