– Мы не можем похвастаться громкими победами в последние три-четыре года. И вы знаете об этом не хуже меня.
– А как же Балканы, северное побережье Черного моря, Закавказье? И вся, так называемая Балтийско-Черноморская дуга?..
– Никак, – проронил статный мужчина в белой сорочке. Расхаживая вдоль окон, он отхлебывал кофе из огромного бокала и внешне оставался спокойным. Однако фразы, произносимые отрывистым, резким голосом, выдавали изрядное негодование: – Просто никак! Для установления в названных регионах дружественных нам режимов мы вбухали столько сил и средств, что узнай общественность об этих суммах – скандал разразиться погромче произошедшего в семьдесят втором.
– Уотергейт? – догадался сидевший в кресле собеседник – полненький круглолицый мужчина лет пятидесяти.
– Совершенно верно. Пиррова победа…
– Вы так считаете?
– Уверен! При желании Россия вернет названные вами регионы и страны в стан своих союзников с гораздо меньшими усилиями и затратами.
Толстый расплылся в ядовитой ухмылке:
– Одного желания тут маловато. Необходимо умение работать с тонкой эффективностью.
– Согласен. Но не следует относиться к противнику столь презрительно – подобное пренебрежение порой заканчивается плачевно. Особенно если дело касается России. В этой непредсказуемой стране достаточно умных людей, чтобы с легкостью сделать то, чего мы так опасаемся. И тогда плакали все наши денежки…
Непростой напряженный разговор длился около часа. Полный круглолицый мужчина – шеф службы внешнего наблюдения, в десять утра явился к руководителю Европейского отдела Национальной контрразведки США с коротким еженедельным докладом. Начальник отдела – Симон Ван Клайв, вертя в руках блестящую зажигалку, выслушал набившие оскомину фразы и долго безмолвствовал, разглядывая в залитый солнечным светом Брюссель. Затем вызвал секретаршу и попросил ее принести кофе, как всегда позабыв предложить напиток подчиненному…
Только что в кабинет заглянул и представитель разведки Дэн Колт – высокий сорокалетний мужчина, регулярно куда-то исчезавший, постоянно мотавшийся самолетом то в Штаты, то в Канаду, то в Африку. Поздоровавшись, он уселся за торец длинного стола и выжидающе глянул на присутствующих. Для перехода от заурядного отчета к не терпящим отлагательства делам ждали только его.
– Начнем, – обратил к гостям хмурое лицо начальник отдела. – Прошлой ночью в тринадцатом округе Парижа сотрудники службы внешнего наблюдения бездарно упустили двух русских агентов. Это уже четвертый провал с весны текущего года. За пять прошедших месяцев с тем же «успехом» службой наблюдения были провалены операции в Амстердаме, в Риме, в Лондоне…
Шеф «наружки», как неофициально величали только что названную службу, долго копошился портфеле и выкладывал на стол фотографии, какие-то квадратные листы бумаги… И старательно делал вид, будто обидные фразы Симона Ван Клайва ни к его службе, ни к нему лично не относятся.
Однако, не выдержав пристальных взглядов собеседников, все же заговорил:
– Операции в названных столицах европейских государств я бы провальными не назвал. Как бы там ни было, но до контакта и передачи информации русскими агентами дело не дошло – мы не позволили им встретиться с теми, кому она предназначалась.
– Но и доказать мы ничего не можем! – резко долбанул донышком пустого бокала по крышке стола глава Европейского отдела контрразведки. – Мало того, мы не получили и крупицы той информации, которую русские с такой настойчивостью пытаются кому-то переправить. А самое главное: мы до сих пор не знаем, кому она предназначалась!
– И, тем не менее…
– Не перебивайте! – повысил голос Симон. – В соответствие с новой Национальной стратегией контрразведки, Америка больше не собирается уступать инициативу противнику и ожидать появления но вых угроз. Чтобы успешно противодействовать нашим врагам, мы должны сами идти в наступление. А мы топчемся на месте – все три агента попали к нам в руки мертвыми и толку с них… как от промокших ку бинских сигар! К тому же у меня есть сведения, что информацию русские передать адресату все же умудрились.
– Как, умудрились?! Когда?.. – опешил руководитель «наружки».
– Очень просто, – состроил ироничную гримасу молчавший до сего момента Колт. – Нашей разведкой получены исчерпывающие доказательства встречи русского агента с представителем политической разведки одной из ближневосточных стран. И произошла эта встреча в конце июля сего года – чуть больше месяца назад.
– А-а… где же она произошла? – потерянно молвил толстяк.
– В ста семидесяти километрах восточнее Лиона или в шестидесяти юго-восточнее Женевы.
Лицо полного мужчины озаботилось мыслительным процессом…
– Это где-то у Итальянской границы? – осторожно предположил он.
– Совершенно верно. Там где сходятся границы трех государств: Франции, Швейцарии и Италии.
– Что скажете? – поглядывая на главного филёра, подпалил сигарету Ван Клайв.
Вместо ответа тот достал платок и нервными движениями промокнул вспотевшую шею…
– Да-а… – усмехнувшись, протянул Симон. – Молчите? Не мудрено… А между тем, на вас работает добрая половина Европейского отдела: разведка своевременно поставляет информацию – ее сотрудники выявляют потенциальных русских агентов едва ли не в России, до предела облегчая вам жизнь; я выбиваю хорошее финансирование и удовлетворяю все ваши просьбы относительно увеличения штатов; служба адаптации и связей обеспечивает для вашей деятельности «зеленую улицу» в любой стране. И вы даже представить себе не можете, насколько сложно в последнее время стало договариваться с властями некоторых европейских стран! Ведь с русскими сейчас никто не хочет портить отношений и тем более ссориться! И что же мы получаем в итоге от доблестной службы внешнего наблюдения? Провал за провалом!
– А-а… для чего же они продолжают эту возню? – схватился за пришедшую в голову мысль как спасительную соломинку толстяк. – Не понимаю! Если информация передана, то, какого черта им пона добилась еще одна встреча в Париже?..
Начальник отдела опять прошелся вдоль окон.
– Полагаю, в июле, – задумчиво сказал он, – с тем удачливым курьером передана только часть информации.
– Либо передана вся целиком, но в зашифрованном виде, – вставил свою ремарку Колт. – А сейчас они пытаются переправить ключи к шифрам, которыми была закодирована основная посылка.
– Хм… Разумный ход. И очень осторожный, – кивнул тучный американец.
– Вот-вот. А вы говорите: они не умеют работать, – осуждающим тоном заметил Ван Клайв. – Еще как умеют! Ладно, довольно дебатов. Что мы имеем на сегодняшний день?
Чувствуя себя виноватым, шеф «наружки» спохватился, встал с кресла и развернул на столе бумаги.
– Вот. Несколько фотографий, часть из них снята на одном из парижских кладбищ, другие на улицах Парижа из автомобилей. Ракурсы не совсем удачны, но лица кое-где видны хорошо. И портретные фото- роботы, – тасовал он на гладкой столешнице изображения.
– Негусто, – проворчал Симон, рассмотрев сначала мужчину и женщину, запечатленных среди могильных плит и среди случайных прохожих, а затем переключившись на изучение составленных по словесным описаниям лиц.
Подошедший сзади разведчик подключился к изучению и через минуту заключил:
– Качество не ахти. Но это лучше, чем ничего.
