бронетранспортеров, проходившей по берегу Шароаргуна четным порядком двое суток назад. Вспоминал и сразу же сопоставлял с работой бронемашины, идущей теперь в колонне второй. — Работает тот же самый двигатель — один в один! И совпадений быть не может!»
— Слушай меня внимательно, Павел, — нащупывая фал, привстал на здоровое колено майор. — Это не наши войска! Это и есть начало той самой чеченской операции, которой так опасался Серебряков! Беги по просеке вправо…
— Но с чего ты взял, Костя?.. — растерянно хлопал глазами Ниязов.
— Некогда объяснять. Все вопросы потом! Дуй вправо и постарайся подстрелить на мосту замыкающую машину. Бей по колесам, по двигателю, по тем, кто в кабине…
— Понял, щас устроим!..
И схватив «винторез», старшина быстро помчался через кустарник. Яровой тем временем впился взглядом в головную машину, дожидаясь верного момента для подрыва заложенного над дорогой «сюрприза».
— Я м-могу чем-то помочь? — заикаясь и подсевшим от волнения голосом справился Берг.
— Можете. Срочно свяжитесь с Центром и передайте координаты вторжения. Вот возьмите карту и действуйте…
Инженер схватил обеими руками свернутые листы…
— Да и еще, — остановил его офицер. Выдернув из кобуры «Гюрзу» и присовокупив к ней пару запасных обойм, протянул Артему Андреевичу: — Возьмите на всякий случай… Оставайтесь на площадке и присмотрите за Ризваном Халифовичем. В случае опасности уходите верхом — по густому лесу, а потом довернете на север…
«Теперь понятно, почему «чехи» не сцепились с пограничниками! Обошли посты безлюдьем, бездорожьем; а отсюда хотели двигаться вглубь республики асфальтом и под русским флагом. Поднаторели в стратегии и военной хитрости, мать их! Поднаторели… — рассуждал он, понемногу натягивая фал. — Ну, давай, родимый, не подведи! Осталось пятьдесят метров… сорок… тридцать… Пора!!»
Константин с силой дернул капроновый шнур. Подчиняясь усилию, тот змейкой выскользнул из пушистого снега, однако ожидаемой слабины за рывком майор к великому разочарованию не почувствовал. Вероятно, где-то у глыбы фал попал в расщелину между камнями и накрепко зацепился за их острые края. Спецназовец все сильнее дергал шнур, а тот не поддавался…
Ругнувшись, он вскочил и побежал вниз, на ходу вынимая из автомата магазин с обычными патронами и вставляя рожок с бронебойными. Привычно передернув затвор, пропустил УАЗ с флагом, не представлявший серьезной угрозы и на ходу всадил в первый бэтээр прицельную очередь…
Глыба нависала над дорогой не так уж далеко от ее узкой крутой обочины. В летнюю пору шанс остаться незамеченным среди густой «зеленки» у сотрудника «Шторма» определенно б имелся. А сейчас… Редкие стволы деревьев, черневшие на голубоватом фоне снега, такого шанса, увы, не давали. К тому же и последний грузовой «КамАЗ», споро катящий по мосту, вдруг стал сбавлять скорость и забирать влево, покуда не ткнулся туповатым носом в металлическое ограждение. Из кузова посыпали люди в солдатской форме, что-то крича, и беспорядочно стреляя из автоматов в воздух и по ближайшим склонам.
По колонне пронесся сигнал тревоги.
Несколько человек облепивших броню бэтээра скатилось на дорогу — пули спускавшегося к не сработавшему заряду Ярового так же достигли целей. Мощный «вал» продолжал поливать свинцом серо- зеленые борта БТР, пытаясь его остановить, а тот все ехал и ехал, с каждой секундой приближаясь к спасительной исполинской норе. Автомат майора легко прошивал насквозь штатный бронежилет с дистанции в сотню метров, мог одолеть и прочный корпус легкой бронемашины, но при этом надо было еще ухитриться поразить двигатель или водителя.
А с других автомобилей уже палили по Константину — противно свистевшие пули вздымали снежные фонтанчики под ногами и за спиной, застревали в древесных стволах, брызгали каменной и ледяной крошкой… Колонна замедлила движение, но не встала. Второй бронетранспортер разворачивал башню; крупнокалиберный пулемет рыскал в поисках прихрамывающего человека, наискось и в рваном темпе сбегавшего вниз по восточному склону высокой горы. Костя упал за основанием стройного дуба, спрятался за его толстым корнем и, перезарядив автомат, всадил половину магазина в центр второго бэтээра — туда, где под маленькой круглой башней находился стрелок. Попал или нет — не знал, но пулемет, способный в щепки разнести его временное прибежище, молчал… Выиграв секунды, командир группы заковылял к следующему дереву. До спрятанной дюжины гранат оставалось шагов сорок…
Снайпер бил расчетливо и наверняка.
— Молодчик Костя! Вовремя раскусил «чертей»!.. Получи, гостинец, абрек горбоклювый! Магазинов у меня в «жилете» торчит предостаточно!.. — приговаривал он, с плавной методичностью нажимая на спусковой крючок.
— Сейчас-сейчас, голубок, я стряхну с твоей головы перхоть… Получи! О как тряхануло башку-то! Небось с перхотью и блохи послетали… А уж в ранце моем этих патронов… килограммов пять — не меньше! Специально для вас, козлов бородатых, таскаю эту тяжесть… Сейчас я тебе мозги ваххабистские прочищу… Прими пилюлю!
Цели Ниязов выбирал грамотно, обстоятельно. Сначала обезвредил гранатометчиков, завалил несколько человек с пулеметами, а уж после, постоянно меняя позицию, лупил по тем, кого прежде выхватывал взгляд. Единственный танк повернул башню в его сторону, задрал орудие вверх, но стрелять не торопился…
— Правильно мыслишь, мусульманин! — громко хохотнул Пашка. — Первый же твой выстрел вызовет обвал. А под обвалом погибнешь и сам, придурок!..
Лидирующий УАЗ юркнул в тоннель, вот-вот под темными сводами должна была исчезнуть и первая бронемашина, под каменную глыбу подъезжала следующая, а взрыв гранатной связки все еще не прозвучал. Вереница понемногу уплотнялась — головная техника слегка притормозила, а шедшая сзади, за исключением дымившего на мосту «КамАЗа», напирала…
Берг закончил срочный сеанс связи, исправно доложив и координаты, и характер вторжения, и даже примерную численность боевиков. Теперь же яростно тормошил на площадке бедного старика. Тот закопался с головой в ворох спальных мешков, пригрелся и, крепко заснув, не слышал развязавшегося боя. С минуту улем не мог взять в толк: чего от него хотят, зачем тревожат… Осознав же, округлил глаза, вскочил, засобирался…
— Куда вы, Ризван Халифович? — окликнул Артем Андреевич, — нам приказано быть здесь.
— Как же здесь?! А Костя-майор?! А Паша?! — обеспокоено взирал он по сторонам и испуганно вздрагивал от особенно громких выстрелов.
— Они где-то там ниже — на склоне.
— А сколько на дороге врагов?
— Достаточно. Больше батальона.
— Батальон — это много?
— Много, Ризван Халифович. Чрезмерно много для двоих…
Богослов задумался и сказал с вескою важностью:
— Но вы, мой друг, должны ясно понимать: погибнут наши друзья — погибнем и мы с вами. А вдруг мы сможем им хоть чем-то помочь? Вдруг сейчас им не хватает нашей поддержки? Да и плохо это, не по- человечески
— они рискую жизнью там, а мы прячемся за их спинами здесь.
— Ну, хорошо, — не устоял против логики старца инженер. Вынув из-за пояса внушительный по размерам пистолет командира, пригнулся и, выставив вперед оружие, предложил: — Давайте осторожно подберемся к краю площадки…
Танковое орудие по-прежнему молчало, молчали и короткие гладкоствольные пушки боевых машин десанта и пехоты — чеченцы и впрямь верно оценили угрожающие последствия артиллерийского обстрела крутого горного склона. Однако автоматный и пулеметный огонь со стороны колонны набрал ураганную мощь. В тоннель успели нырнуть четыре машины — и оба бэтээра, и юркие «уазики». Под глыбу медленно подползал танк…
Майор уж не понимал, как преодолел оставшиеся метры, как добрался до заветной глыбы сквозь
