хуже бройлерной птицефабрики, и вверенный вам отдел призван бороться с терроризмом и всяческими его производными в самом отчаянном темпе. А мы что имеем?..
Сергеич молчал, ожидая, когда шеф выговориться, тот же порывисто покинув кресло, опять расхаживал по излюбленному маршруту — вдоль трех зашторенных окон.
— О стреляющей авторучке я уж и не вспоминаю, бог с ней — дела старые и давно забытые. Но автоматы! Я ведь не спрашиваю: известно ли вам, какое количество их собрано, и сколько еще остается в руках преступников? Самые главные вопросы: где скрывается их производство, и сколько они там еще их наклепают, пока мы тут заседаем? Вот для решений каких кроссвордов нашу «контору» кормит народ. И потом, я же в прошлый раз недвусмысленно предложил подключить к данному делу УРПО…
— Не стоит Александр Павлович беспокоить столь засекреченную структуру ради довольно простой задачки… — ровным и на удивление спокойным голосом произнес начальник отдела. — Пусть Управление по Разработке и пресечению деятельности Преступных Организаций занимается своими проблемами. Надо полагать у них и без того головной боли хватает, а я сейчас в состоянии ответить, по крайней мере, на один из двух только что озвученных вами вопросов.
Генерал не без интереса глянул на собеседника:
— Так в чем же дело — я весь во внимании…
— Предложенная мной ранее версия о возможном изготовлении автоматического оружия в одной из колоний полностью подтвердилась нашей экспертизой.
Он подвинул по лакированной столешнице в сторону шефа заключение экспертов. Тот нахлобучил очки и принялся бурчать под нос, глотая и комкая некоторые слова:
— Автоматическое оружие под малокалиберный патрон… Лабораторным исследованием установлено следующее: Общая длина… Вес — 2,8 килограмма. Масса со снаряженным магазином… Дальность стрельбы прицельная — сто метров. Емкость магазина… Техническая скорострельность — тысяча сто выстрелов в минуту. Практическая… Начальная скорость пули… Исключается заводское изготовление многих деталей… Так, это уже интереснее! Ударник, экстрактор, затворный и спусковой механизмы выполнены посредством ручной обработки обычного прокатного металла. Специальные твердые сплавы, применяемые, как правило, для сборки силовых узлов огнестрельного оружия в представленном образце не использованы. Конструкция имеет минимальный набор компонентов, кроме того, некоторые технические и технологические решения так же говорят о дефиците инструментария и недостаточной станочной оснастке авторов-изготовителей. По результатам лабораторного анализа экспертизой установлено: автомат собран от двух до четырех месяцев назад…
Назаров от нахлынувшего волнения не знал, куда деть руки. В конце концов, схватив декоративную зажигалку, подпалил трясущуюся в губах сигарету.
— Как видите, товарищ генерал — специалисты недвусмысленно настаивают на уже известной вам версии. Посему мне необходима санкция на проверки трех из девяти колоний, что расположены в пределах Ленинградской области, — бесстрастно изрек полковник.
— Так-так-так… Но почему только трех? — справился Александр Павлович, выпуская в потолок клуб дыма.
— Одна — женская и, само собой, отпадает, остальные никоем образом не связаны с металлообработкой.
— Да? А чем же они занимаются? — продолжал по инерции любопытствовать несведущий в данной области старый фээсбэшник.
— Разным… — пожал плечами Сергеич, — швейное производство, ширпотреб, деревообработка…
— Понятно… А может так случиться, что наша ревизия никакой сборки огнестрельного оружия не выявит?
— Теоретически — да. Эту дрянь, конечно, могут завозить сюда, откуда угодно. Только ведь ни в одной сводке за последние месяцы, о подобных находках на территории России не упоминалось. Стало быть — либо мы первые кто умудрился напасть на след чужих оружейников-нелегалов, либо производство питерское, так сказать — родное.
Поморщившись от последней гипотезы, генерал-майор сделал последнюю затяжку табачной отравой и затушил сигарету. Что-то по-прежнему изрядно тревожило его.
— Максимилиан Сергеевич, как бы нам решить этот вопрос без межведомственных скандалов? Понимаете… — задумчиво выговорил он со страдальческой миной, — по бумагам и всяким там Законам мы, разумеется, замыкаемся непосредственно на Президента и, вроде как, имеем полное право, руководствуясь поставленными задачами, плевать на всех остальных, но…
— Понимаю, — не первый год живу в России… — проворчал, подтверждая неписаные истины, пожилой полковник, — корпоративный дух Системы Исправительных Дел, родственные узы, дружеские связи с влиятельными олигархами и прочее…
Согласно кивая, Назаров вздохнул:
— Вот-вот… И даже если мы отыщем чертово производство в подвале их Управления, руководство ГУИН сделает все, чтобы обелить себя и облить грязью нас. В подобном исходе можете не сомневаться…
— Имеется один вариант, Александр Павлович, гарантирующий полную секретность предстоящей операции, а, следовательно, и сохранность чести мундира в случае неудачи операции по контролю.
— Излагайте… — посмотрел на него с интересом и надеждой шеф.
А в это время двое широкоплечих мужчин неопределенного возраста, скрывающих глаза за темными очками с абсолютно круглыми стеклами, быстро двигались по Садовой в направлении Гороховой улицы. Оба были длинноволосы, небриты и, несмотря на моросящий дождь — в расстегнутых длиннополых кожаных плащах. В одежде присутствовал некий шарм этакой нарочитой небрежности и презрения ко всякой традиции: старые черные джинсы и заношенный темный свитер с огромным воротом у одного, и давно потерявшая цвет футболка, помятые брюки армейского покроя, заправленные в грубые высокие ботинки у другого. Тот, что был слегка повыше и помоложе слегка прихрамывал и нес овальный скрипичный футляр.
Дойдя до Гороховой и обогнув Балтийский банк, немолодые приверженцы андерграунда сбавили шаг, перешли на другую сторону и остановились под веселым навесом ресторанчика «Охотничий клуб». Осмотревшись по сторонам, они неспешно закурили. Один время от времени бросал взгляд на часы, второй незаметно осматривал освещенные желтым светом фонарей и рекламы окрестности. Спустя пару минут дверь кабака бесшумно отворилась, и под тот же навес вышел разодетый в костюмчик альпийского егеря здоровяк-вышибала.
— Вы к нам, господа? — прервал молчаливую задумчивость странных незнакомцев молодой швейцар питейного заведения.
«Музыканты» не повели ухом и продолжали вглядываться куда-то через дорогу, где меж двумя фасадами старых домов виднелась свежая семиэтажная постройка навороченного жилья новых русских.
— Тогда, господа трубадуры, если не трудно, отойдите в сторонку, — не получив ответа, распорядился малец с накаченными мышцами.
Но и этот выпад высокооплачиваемого атлета остался незамеченным.
— Оглохли что ли, я к кому обращаюсь? — решительно положил он ручищу на плечо одного из мужчин и в этот же миг ощутил, как два ствола с силой уперлись ему в бока.
— Что же ты, какой надоедливый? — процедил высокий, клацая затвором какой-то внушительной пушки, — или твои хозяева считают этот тротуар швейцарской собственностью?
— Теперь тэбе, зануда, придется прогуляться с нами. Тут нэдалеко от ваших Альп… — зловеще прошипел второй с внешностью южанина, цепляя парня свободной рукой за ремень.
— Вы чё, вы чё, ребята!? — попытался было дать задний ход привратник, да дело для него приобретало неожиданный и пренеприятный оборот.
Не сговариваясь, мужчины взяли его под руки и, силой увлекая на другую сторону улицы, исчезли вместе с нежелательным свидетелем в темном проеме меж серых домов…
Спустя полчаса в тот же двор по улице Горохвой заехала темная, приземистая иномарка с
