Молодчик уселся в «Жигули» и, не включая фар с габаритниками, запустил двигатель. Сам же усатый, бросил под насыпь пустой футляр, сделал несколько шагов вверх и встал так, чтобы были хорошо видны неспешно плетущиеся по мокрому шоссе автомобили. Спустя несколько минут, он передернул затвор автомата и молвил:
— А вот и «Таврия» грязно-белого цвета. Следующим должен быть черный Мерседес нашего клиента. Встречная полоса свободна — пошел!..
Старенький «Жигуль» медленно выполз на обочину, пропустил уродливое украинское авто и встал поперек дороги, преграждая путь тяжелому Мерседесу. Тот несколько раз мигнул дальним светом и, притормаживая, стал противно сигналить. В этот момент раздался треск первой короткой очереди, вдребезги разбившей фары. Вторая очередь разнесла лобовое стекло дорогой иномарки. Послышался визг тормозов, а следом удар, потерявшей управление машины в бок «Жигулей»…
— Наконец-то, один допрыгался… — не без злорадства подвел итог Волчков, глядя с дороги на лежащий внизу, в свете боковой фары УАЗика, труп в кожаном плаще, едва не в обнимку со скрипичным футляром.
Севидов, пыхтя сигареткой, время от времени давал короткие советы эксперту судебной медицины, удачно прихваченному следователем по срочному вызову. Маленького росточка медик, дождался окончания съемки фотографом тела мертвого бандита и теперь копошился возле него сам.
— Док, причина смерти мне и так ясна, не заставляй народ обрастать льдом.
— До причины я уж докопался… — отвечал коновал и чуть слышно ворчал, — черт, и впрямь холодрыга, сил нету… Благо хоть об этого паразита руки погреть можно… Почему же ты еще теплый-то? С температурой что ли в засаде сидел? Странно. Хотя, чему удивляться — больничных вам, скорее всего, не оплачивают…
— Будьте добры, — вмешался теперь Лешка, узрев прислоненную к ближайшему дереву трость, — осмотрите его ноги. Нет ли на них ранений недельной давности…
— Сделаем… — покорно отвечал тот и, прикрыв грудь убиенного, перешел к осмотру нижних конечностей.
У обочины, вдоль автомагистрали на Пулково, стояла вереница автомобилей: Вольво ДПС, «Волга» ППС, УАЗик прокуратуры, черный Мерседес, расстрелянный преступниками и, наконец, помятый отечественный «Жигуль», использованный ими в качестве тарана. Два милицейских сержанта следили за движением, а три офицера из любопытства отирались рядом со следственной группой.
— Пойдем-ка Леша, пообщаемся с участниками перестрелки, — привычно увел подопечного от ликов смерти мэтр.
Дознаватели приблизились к стоявшим чуть поодаль и беспрестанно курившим охранникам фирмы «Фрегат», облаченным на этот раз не в камуфляж, а в цивильные костюмчики и теплые куртки. Два бугая изрядно нервничали после жаркой баталии, но выговориться и излить душу по поводу правомерности применения оружия хотелось неистово, посему, лишь почуяв интерес к своим персонам со стороны уже отчасти знакомых сыскарей, наперебой загалдели:
— Вы не поверите! Мы совершенно не ожидали! Ведь раньше они донимали нас возле офиса, а тут…
— Как только «Жигулек» выскочил — я по томозам! Мерс пошел юзом, думал все — хана!..
— Стоп! — скомандовал Анатолий Михайлович. — Говорю сначала я, точнее — задаю вопросы, а вы отвечаете. Итак, первый: господин Фельцман был с вами?
— Так точно, — по-военному ответил один из телохранителей, — везли к какому-то рейсу… Извините, но куда улетал босс, мы не знаем…
— Не важно. Второй вопрос: где он?
Другой с готовностью отвечал:
— Как стрельба стихла, так Яков Абрамович и выскочил на дорогу — попутку ловить в аэропорт…
— Он был один, без семьи?
— Жену с ребенком отправил заранее, кажется, еще вчера.
— Стало быть, отбыли… — задумчиво произнес Севидов. — Хорошо. Ну, теперь непосредственно о происшествии. Рассказывайте, как было дело, а ты, Алексей, записывай. Значит, с этой проселочной дороги выскочили Жигули…
— Значит, выскочили Жигули… — повторил охранник-водила, — я давай уворачиваться — дорога-то влажная, а «Мерин» тяжелый, сразу не осадишь. Кручу туда-сюда, а тот гаденыш, видать, опытный, выехал потихоньку и отслеживает мои перемещения. Ну и…
— Что «ну и…»? — поторопил Лешка после паузы.
— Воткнулся я в него слегка, — понурил голову тот, — вон на его правой бочине отметина.
— Ладно, это не проблема, — утешил парня пожилой следователь. — С вас, думаю, не взыщется — вы, как-никак, жизнь своему патрону спасали. Что стало с водителем Жигулей?
— Когда мы повыскакивали, его в салоне уж и след простыл, — объяснил второй страж, — за миг до столкновения он выкатился из машины и дернул к остальной братве за обочину. Чуть-чуть не добежал — прихрамывал слегка. Кажись, за пару метров до овражка его и подстрелили…
— Палить по вам начали сразу?
— Оружие у них, надо полагать, не шибко большого калибра — особого грохота не производило. Как только поняли, что в Жигулях никого, тут и услышали трескотню, да как пули по бортам щелкают…
— Из ваших кто-нибудь пострадал?
— Нет, слава богу…
— Сколько, по вашим оценкам, было нападавших? — задал очередной вопрос Анатолий Михайлович и вновь полез за сигаретами.
— Стрелял один или двое, да плюс водитель, — неуверенно пожал плечами старший из фрегатовцев, — получается — не больше трех…
— Михалыч, я закончил, — раздался позади следователей тенорок врача-коротышки, — заключение интересует?
Севидов оглянулся на голос:
— Давай в двух словах.
— На вид — лет тридцать восемь-сорок. Смерть наступила от огнестрельного ранения в грудь, приблизительно час-полтора назад. А может и меньше…
— В грудь… — тихо повторил мэтр и вновь обратился к охранникам: — так выходит — его свой же и подстрелил, когда он бежал к обочине. Так что ли?
— Кто его разберет?.. — оправдывался один из людей Фельцмана, — темнота, суета, стрельба со всех сторон…
— А на ногах-то отметины есть? — нетерпеливо встрял Лешка и уставился на эксперта.
— Есть… — равнодушно ответил медик и, заметив заинтересованный взгляд старого следователя, пояснил: — несколько касательных пулевых ранений. Калибр пуль небольшой. Судя по тому, что швы еще не сняты — примерно пяти-семи дневной давности…
— Европеец… — пробормотал Волчков и сделал пометку в блокноте.
— Спасибо дружище, — похлопал по плечу давнего приятеля по работе в прокуратуре дознаватель и предложил: — иди, погрейся в УАЗе, там у меня горячий чаек в термосе. Сейчас фотограф сделает еще пару снимков окрестностей на память, и тронемся в путь…
— Это можно… — скупо улыбнулся эскулап, направляясь к светло-серому внедорожнику, — с моей-то работой — мертвяков лапать, надобно не чай, а по литру спирта в день хлебать…
Проводив взглядом коллегу, сыскарь вновь обернулся к молодцам:
— Ну-с, продолжим, господа. Когда вы открыли ответную стрельбу?
Молодцы переглянулись, старший неуверенно отвечал:
— Как только поняли, что машина не случайно преградила дорогу и шефу угрожает опасность — затащили его в противоположный кювет и стали палить по вспышкам.
— Долго продолжалась перестрелка?
— Нет. Минуту, может — две…
