Глава 14.
Если бы подкова приносила счастье, лошадь стопудово была бы счастливее всех
Пока я ходил туда-сюда народ предался сибаритству. На кострах побулькивало несколько котелков с заманчиво пахнущим варевом. Отче опять затеял теологический спор или как там он называется с кашеваром. Он его расспрашивал и рассказывал ему о религии. Как не странно вера тут была весьма похожа на земную, я имею ввиду — христианство. Пресветлый и разные там заветы сильно смахивали на библейские. Я ещё пару дней назад подивился этаким вывертам, но делать ничего не стал. Пусть развлекается. Он из «нестяжателей» и если из его затеи, что-то выйдет — я буду только рад. Была у меня мысль по поводу религии. Единственное что приходило в голову (несколько сумашедшая идея) — это то, что сюда перекинуло энное количество верующих с Земли. От них и пошла вся эта религия. Она тут наложилась на разные местные реалии и получилось… то, что получилось.
Чика весь был в компе — игрался. Заодно и присматривал за замком. Дживс сидя под деревом, шил какую-то сумку — похоже, опять для какой-то взрывающейся игрушки. От прошлой-то я чуть не пострадал — еле успел отбросить. Правда, от грохота лошадка дернулась, и я изобразил планер — плавно вылетел из седла.
Баярд чуть подальше развлекался строевой. При этом он орал так, что в замке, наверное, было слышно.
— Как ружье держишь?! Олух царя небесного!!! Перехватывай за ремень. И поворот четче…
В общем, все были счастливы. Вскоре появилась и Юлька. Она шла, не пригибаясь вдоль ручья. В мимикрирующем комбезе её разглядеть и с пары десятков метров проблемно, не говоря о замке.
— Ну и как? — живо поинтересовался я. Первый минус вживую всё-таки.
— Никак… мишень она и есть мишень, — эмоций, что характерно в её голосе не наблюдалось, как и трагического надрыва.
— Неужели ничего не чувствуешь?
— Чувствую!
— Что?
— В туалет охота и жрать. Доволен?
— Угу…
Как не странно, но она и не врала, и не храбрилась. (Это я — ЧУВСТВОВАЛ, как «собак»).
«Бах» — покойник, и все нормально. Черт, я сам больше за нее боялся. Как ни крути — она дитя гуманного мира. Вон за какого-то там зайца недобитого переживала, когда он визжал подраненный. И потом переживала, когда его добивали. Даже поначалу есть его не хотела. А тут гляди-ка ты. «Сминусовала» человека и все нормально. Вот что тренировки-то нормальные делают… и тренажеры, что не отличить от настоящих «целей».
Прошло данных мною замку три часа. Мы поели и поплескались в ручье. Вечерело. На небо потихоньку высыпала куча звезд. Звезд тут было до фига. И света от них тоже. «Мы находимся очень близко к центру галактики!», — как-то так пишут в фантастике. Черт его знает, где мы! Но звезд тут прорва — это факт. Есть даже маленькая луна непривычно желтоватого цвета — Сестра. Почему сестра не знаю. И чья она тоже! Выслушивать ещё и местные легенды, и прочий фольклор — ну нах.
В замке мой ультиматум не приняли, что и следовало ожидать и решили обороняться. Чем все и подписали себе «вышак». Теперь моя совесть чиста. Предварительный план мы обсудили. Цу — я раздал. Осталось дождаться ночи и…
Сейчас я валялся на мульти-пенке и грыз травинку. Готовился поспать. Перед делом обязательно надо. Ночка и утро чувствую, у нас будут хлопотными.
— Чика, ну и чего там у них? Докладывай.
— Усилили посты. Вовсю готовятся к обороне… Этот ихний капитан правильно понимает, что шансы у нас — только ночью.
— Гля, какой грамотный, — уважительно отозвался я. — Может не убивать его? Всё-таки честный служака.
— Ага. Он думал о твоем предложении, но баронеска настояла на обороне. А вот сынок-то не сильно убивается по папику, — подтвердил мои мысли Чика.
— Чего говорит?
— Э-э… Во взглядах они сильно не сходились. Пацан вроде правильный, типа - по закону жить хотел. И жениться по любви. Я там сонет какой-то у него в комнате видел на столе — он сочиняет. Уси-пуси — любовь-морковь…
— Ага, а папенька у нас — беспредельщик. Вешал сука, направо и налево да грабил. И ещё, — я зевнул, — сыну жениться не давал. Говорили мне об этом.
— У них там ещё тюрьма есть. Но туда я не стал соваться.
— Что не видно?
— Почему не видно? Очень даже видно, можно ИК-камеры включить. Только чего там делать? Ночью замок возьмем и все выясним.
Мне понравилась такая безапелляционная вера в свои силы. Ну ничего… повоюет. Подстрелят пару раз — пооботрется. Я завалился спать.
Разбудил меня будильник — в три часа ночи. Я зевнул во всю пасть и зябко потянулся. Тут же обнаружив рядом спящее тело Юльки. Старый стал — не заметил, как и притулилась.
— Вставай!
— Тушка, я ещё посплю… — промычала она, пытаясь заспать дальше.
Я рывком вскочил и заорал:
— Подъём — сволочи! Вас ждут великие дела!!!
— И чего так орать? — тут же поинтересовался из темноты Чика. — В замке могут услышать…
— Да мне — похрен! Это — во-первых. А во-вторых — услышать голос с километра…? Это Страдивари надо быть!
— А он-то тут причем? — поинтересовался Дживс.
— Ну, у него же там был офигенный слух… - других я все равно не помню. Хорош базарить — пошли замок брать.
Мы одели десантные скафы, надели сбрую и были готовы…
…воины нашего отряда зарядили свои дрянные «фузеи» не менее дрянным черным порохом. Проверили, легко ли выходят мечи из ножен. Хотя, это скорее были тяжелые палаши. Черт их тут разберет, ну не знаток я таких тонкостей. Надели бронники — куски железа, нашитые внахлест на жилетку. И тоже приготовились.
— Все помнят — что делать? — начал я прощально-напутственную речь. — Напомню ещё раз! Стрелять — только если в вас целятся или угрожают оружием. Сейчас шлепаете к воротам и ждете там, пока вам их откроют. Тихо — ждёте! До сигнала. А потом начинаете стрелять. Всем понятно?! Вперёд!
И тут же не удержавшись, хрипло вполголоса добавил, копируя Карпа из «Места встречи…»:
— «Верю, ждет нас удача. На святое дело идем. Друга из беды выручать».
Юлька злорадно захикала и ответила:
— «Ну и рожа у тебя, Володя! Ох, и рожа! Смотреть страшно»…
Темновато всё-таки, от костров только рдеющие угли. Я надел очки (это обычный ПНВ, правда выглядят как спортивные очки) и за мной их одели все. Я обернулся и тут же опять сдавленно захихикал, указывая остальным пальцем назад. Надо было видеть настолько растерянны рожи у стоящих сзади бойцов. Хихиканье моментально стало всеобщим. Ошарашенные нашим спокойствием, темнотой и увидев наш жидкий строй сумашедших… (собирающиеся штурмом взять такую твердыню вшестером — явно сумашедшие) — они все имели настолько уныло-растерянные выражения лиц, что удержаться от смеха
