Переведи часы назад (сборник)

И звездой на подушке дрожит.

Ты вздохнешь легким облачком пара

На замерзшее к ночи окно.

Мы и правда с тобою не пара,

Нас любовь превратила в одно.

С ТОЙ ДАЛЕКОЙ НОЧИ...

Опять в саду алеют грозди,

Как подобает сентябрю.

Ты был моим недолгим гостем,

Но я судьбу благодарю.

Мы были оба несвободны,

И в этом некого винить.

И не связала нас на годы

Судьбы запутанная нить.

С той далекой ночи нашей

Ты совсем не стала старше,

Хоть глаза глядят серьезней,

А в улыбке грусти след.

С той далекой нашей ночи

Изменился ты не очень,

Хоть сто зим прошло морозных

И сто грустных, долгих лет.

Летучей молнией мелькнула,

Влетела в жизнь и обожгла.

Нет, нас судьба не обманула,

Она нас просто развела.

Но все всегда идет по кругу,

Как предназначено судьбой.

И несвободны друг от друга

Все эти годы мы с тобой.

Он лучше всех (Ответы на записки из зала)

– Считается, что поэту для творчества необходимо состояние влюбленности. А вы влюбляетесь?

– Нет. Да и чего влюбляться-то? Я его жду, своего мужа, я люблю, когда он приходит домой, когда мы бываем вместе. Он лучше всех. Ведь это он, Давид, познакомившись с моими первыми поэтическими опусами, сказал: «Пиши песни, у тебя получается». А потом нашел Мигулю, показал ему. Так и тащит меня всю жизнь. А сейчас занимается подготовкой моего вечера, придумывает сценарий, заключает договоры, встречается с художниками, со спонсорами. Разве я сама все это осилила бы? Хотя он тоже занят работой в институте, он стоматолог.

– Лариса, вы доверили ему свое сердце, свою музу, но ведь зубы – это гораздо страшнее?

– Ну что вы, у него это отлично получается. Давид действительно хороший врач. Что же до музы, то муж отдельно, муза отдельно.

– Вы знаете, после всех ваших рассказов о Давиде я как-то в этом засомневалась.

– Да? Впрочем, если бы он меня обижал, ревновал, тиранил – разве мне было бы до песен? Но та жизнь, которую он мне дает, создает то душевное состояние, которое и позволяет мне писать.

– И не просто писать, но и преуспевать. Вы азартны?

– В моей жизни не было испытания на азарт. У меня не бывает бешеных денег, с которыми можно было бы легко расстаться. Да и мне как-то жалко их на развлечения тратить.

– И ни во что не играете?

– Хожу на съемки «Счастливого случая», но это интеллигентная игра. Это не азарт, это тщеславие тащит наверх.

– Лариса, а на что вам не жалко тратить деньги?

– На еду. Мы любим вкусно и хорошо поесть. Я, в отличие от дам моей комплекции, никогда не обещала себе сесть на диету или начать с понедельника. Много готовлю, балую мужа. Люблю саму суть готовки. Ничего не изобретаю, но пробую, чтобы вкусно было. Ну, а затраты соизмеряем с заработком. Я раньше очень плохо жила, так что знаю, что может быть и так, и этак. Поэтому в жизни неприхотлива, барских замашек не имею.

– Мне казалось, что вы фантазерка, а оказывается, вы все-таки реалистка.

– Да. Реалистка с налетом романтики. Я была всякая. Но сейчас, в моем возрасте, смешно жить фантазиями. Хотя мечта у меня есть: один раз пойти пройтись по промтоварным магазинам, которые постоянно рекламируют, посмотреть, что там есть на самом деле. Нет, покупать я ничего не собираюсь. Раз в год я бываю за границей и привожу оттуда несколько тряпок, которых мне на год вполне хватает. А вот просто походить, посмотреть. А то ведь все некогда, бываю только там, где нужно.

– К сожалению, цейтнот – неотъемлемая часть жизни творческой личности. И все-таки... Лариса, в ваших песнях часто упоминаются цветы: левкои, клевер, незабудки... Цветы скромные. А вот о гвоздиках – чуть ли не самом главном букетном цветке – сказано вообще очень сердито: «Равнодушны, как и ты, эти скучные цветы». А как вы в жизни относитесь к цветам?

– Я цветы не люблю вообще. Люблю цветущие ветки – жасмин, сирень, акацию. Но когда они растут, а не в вазе. Всем всегда говорю: «Только цветы не дарите». Вообще не люблю, когда дарят. Я себя чувствую как-то неудобно: люди на это тратятся. Сама люблю не то чтобы дарить, а поделиться тем, что есть. Вообще не люблю всякие ритуалы: дни рождения, праздники, поздравления. Моя среда обитания – неомраченные будни.

СЛУЧАЙНАЯ НОЧЬ

Был вечер, к десяти,

И не было такси.

И страшная гроза,

И ты, промокшая насквозь.

Спросил я: «Подвезти?»

Сказала: «Подвези»...

И встретились глаза,

И все внутри оборвалось.

Случайная ночь,

Сирени дурман.

Случайная ночь, наш случайный роман.

Запутавший нас,

Окутавший нас

Безумный ночной ураган.

Откуда ты взялась?

Влетела, ворвалась.

Дотронулась рукой

И сразу стала мне родной.

Меня на помощь звал

И тайны открывал

Негромкий голос твой

И поздний разговор ночной.