е. хорошая сторона Белинского, — в Григорьеве. Ты знаешь, что я очень его любил, и потеря его для меня очень прискорбна… Сходит наше поколение со сцены! Заменяется новым… и, право, сам ли глупеешь, что нового никак принять не можешь, или новое так ново, что зелено и молодо, что и хорошо, что не принимаешь? Во всяком случае, разлад в жизни невообразимый и что любить, во что верить? — вопросы, которыми заболевает сердце, не могущее не любить, не могущее не верить в то, что любит…' (там же).
См. примеч. к п. 50.
14 декабря 1864 г. И. Н. Шидловский (см. о нем в примеч. 5 к п. 3) писал Достоевскому:
'…Михаила-то Михайловича уже нет на свете! Слишком недавно нет его для того, чтобы вполне сознать его отсутствие. Я верил теплому его чувству ко мне; последнее его письмо поручилось мне в том. Искренняя память такого человека возвышает наше существование при всей бедности жизненного достоинства. Я все мечтал еще свидеться с вами обоими. И вдруг так разом и так рано не стало одного из вас. Кажется, большая часть сердца моего замерла. Слышал я от племянников моих и о вашей потере, еще более близкой. Редакция 'Времени' по поводу печатания 'Записок Мертвого дома' два раза извещала о вашем нездоровье. Все это не по-моему. Грустно и очень, право, грустно!
Покойник уведомил меня о ваших сборах написать ко мне, я радовался и ждал, но, верно, сладкий досуг словесного творчества не жалует урывок. Не ропщу на вас и не хотел задирать вас моими строками, отнимать хоть минуту у труда вашего, сладостного и дельного. Но теперь — другое дело. Отношусь к вам, как проситель покорный, униженный, но жалобно-горячий. У вас, верно, есть фотографические карточки ваши и Михаила Михайловича. Пришлите мне по одной похожей и, если можно, в виде самом простом. Продажных переснимков мне бы не хотелось. Ведь вы не можете не верить моей любви к вам обоим; отдайте ж мне мое, как Божие богови, как кесарево — кесареви. Пожалуйста! Дело невеликое и нетрудное! <…> Не откажите душе моей!
Не забыл я песнь заветную, Песню дружбы юных дней!..' (Авт. // ЛБ. — Ф. 93.II.9.143а).
Анонимный агент доносил в III Отделение 13 июля 1864 г.:
'На похоронах бывшего редактора журнала 'Эпоха' М. Достоевского не произошло ничего особенного. На кладбище покойного сопровождали литераторы: Милюков, Полонский, Зотов, Майков и Миллер. Посторонних лиц было очень мало. Надгробной речи никто не говорил. — Достоевский похоронен в Павловске' (Авт. // ЦГАОР. — Ф. 109. — Оп. 1. — Ед. хр. 72).
Александр Устинович Порецкий (1819-1879) — публицист, сотрудник и официальный редактор 'Эпохи'.
Статья Милюкова 'Вопрос о малороссийской литературе' в № 4 'Эпохи' (ц. р. 3 июня 1864 г.). В том же номере журнала были помещены заметки Милюкова 'Листки из памятной книжки'.
Милюков пародирует известное выражение 'быть крепким земле', т. е. быть крепостным. Почва — символическое определение основного направления 'Эпохи'.
Яков Петрович Полонский (1819-1898) — поэт, сотрудник 'Эпохи'.
В № 9 'Эпохи' (ц. р. 22 ноября 1864 г.) Достоевский поместил (со своим обширным 'Примечанием') статью Страхова 'Воспоминания об Аполлоне Александровиче Григорьеве'. Страхов ввел в свою статью адресованные ему Григорьевым письма, которые и цитируются ниже по этой публикации во 'Времени'.
Из статьи Страхова:
'Теперь, когда его нет с нами, когда вдруг мы почувствовали пустоту, оставленную по себе этим глубоким человеком, этим веянием, как он сам любил называть себя, на нас невольно нападает тяжелое раздумье <…> Теперь, когда его нет с нами, мы невольно отдаемся печальной отраде воспоминаний, невольно вдумываемся в урок, завещанный нам его совершившеюся жизнью'.
См. примеч. 3. 'Веянье' принадлежало к числу любимых и часто повторяемых Григорьевым слов.
