Сиро, переодевшись в пижаму, добавил в горячий кофе побольше виски и поставил чашку на обеденный стол. Попивая кофе, он неспешно просматривал гранки.
В первой части гранок, обнаруженной в Идайра, было рассказано о жизни Тэрутака Кагэяма начиная с детства и до периода старшей школы. Стиль повествования, начинающегося от третьего лица, постепенно меняется с того места, где рассказывается, как ранней весной в преддверии окончания старшей школы Тэрутака на велосипеде, который купила для него бабушка, взбирается на гору Хорайдзисан. Возникает такое чувство, словно душа автора захвачена душой описываемого объекта. В процессе такого переселения души, называемого также «авторством по озарению», повествование от третьего лица переходит в повествование от первого.
Сиро предполагал, что последующее описание также продолжится от первого лица и таким образом наверняка раскроет внутреннюю сущность Тэрутака Кагэяма. Однако, только начав читать, Сиро сразу же разочаровался, наткнувшись на слово «создатель».
Перед самым окончанием школы Тэрутака Кагэяма, взобравшись на гору Хорайдзисан, достиг просветления и получил определенный мистический опыт, после чего он вступил в секту, которая называлась «Общество поклонения Солнцу» и являлась предшественницей «Тэнти Коронкай», и довольно скоро оказался во главе учения. Этот этап его жизни был описан, так же как и в первой части гранок, с объективной точки зрения. Сиро думал, что независимый и отстраненный стиль начала повествования в дальнейшем сменится более живым и одушевленным, но все вернулось к прежней объективности.
Сиро отложил гранки.
Они разорваны.
Было совершенно очевидно, что первая и вторая части гранок сильно расходятся. Сиро оставалось оценить это стилевое изменение как вызванное временным интервалом. Нередко бывает, что через какойто промежуток времени пыл угасает, подобно тому как перечитанное наутро любовное письмо, которое было написано ночью в пылу страсти, может вызвать чувство стыда. Но разве такое может случиться с профессиональным репортером?
Кроме того, именно в этом месте стилевого расхождения Мацуока поделил гранки на две части и лишь первую из них оставил в руке статуи Христа, хранящейся в подвальном помещении прихода «Тэнти Коронкай» в Идайра.
Одолеваемый вопросом, скрыт ли какойто важный смысл в месте разделения гранок или же это простая случайность, Сиро был вынужден продолжить чтение.
Однако в этой части гранок не было чегото отличного от того, что Сиро уже знал. Это повествование почти один в один походило на все те материалы, что он прочел на днях в библиотеке.
В гранках описывался процесс стремительного развития секты и увеличения числа верующих заслугами Тэрутака Кагэяма, возглавившего секту благодаря своим уникальным способностям священнослужителя, а также его достижения в усовершенствовании структуры секты. И описание это было настолько традиционным, словно оно было заимствовано из старинных книг.
Сиро быстро прочитывал гранки по диагонали. Его интересовало только одно имя — Кэйсукэ Китадзима — и все, что с ним было связано.
Когда описание дошло до 1970х годов, на середине этого временного отрезка наконецто возникло долгожданное имя.
—
Сиро смог ясно представить себе сцену, когда Кэйсукэ Китадзима пришел в приход «Тэнти Коронкай» в Фукудэ. Появляется неожиданно и без всяких объяснений спрашивает о панихиде… Если заглянуть немного назад, то за несколько дней до этого яхта его друга затонула в море Энсю, и он зашел в этот офис, чтобы отслужить панихиду по экипажу, который считался без вести пропавшим.
Друзья Кэйсукэ Китадзима совершали плавание на двадцатисемифутовой яхте от Тоба до Ёкосука. В открытом море они попали в шторм, и их яхта перевернулась. Один из членов команды своими силами добрался до берега, благодаря чему была спасена одна жизнь. А вот трое остальных считались пропавшими. Прошло четыре дня, но их тела так и не всплыли. Убитый горем Китадзима примчался из Токио. Случайно проходя мимо, он заметил вывеску секты и обратился к ним с просьбой проводить его до места трагедии. Оказавшийся там по стечению обстоятельств Тэрутака Кагэяма почемуто предложил сопровождать его. Когда они вдвоем стояли и смотрели на штормовые волны моря Энсю, словно по какомуто сговору тела всех троих одно за другим вынесло на берег. Оказавшиеся в такой трагической ситуации тела были чудесным образом почти не повреждены, и было понятно, что это погибшие люди. О чем говорили Тэрутака Кагэяма и Кэйсукэ Китадзима, глядя на море?
Смерть друзей, встреча с Тэрутака Кагэяма… все это предопределило вступление Кэйсукэ Китадзима в «Тэнти Коронкай».
Не было необходимости тщательно прослеживать все аспекты изменений, произошедших в секте с приходом Китадзима. Все это почти не отличалось от содержания тех справочных материалов, что Сиро читал прежде, и при этом выражения были настолько похожи, что даже использованные слова и термины совпадали.
Если вкратце, то был осуществлен переход к миссиям, придающим большое значение ощущению жизни. На основе чисто мужской иерархии была сформирована система отдачи указаний сверху вниз. На смену материнскому укладу, издавна являвшемуся отличительной чертой секты, пришел отцовский…
Сиро надеялся найти подробное описание, непосредственно связанное с конкурсом «Miss Campus Nippon», которое могло бы стать ключом к разгадке таинственного исчезновения Мацуока. Нет, ну если бы удалось найти еще чтото, было бы еще лучше. Сиро жаждал обнаружить более живые детали, которые помогли бы раскрыть характер Кэйсукэ Китадзима. Както незаметно интерес к образу Китадзима вырос до такой степени, что Сиро уже не мог его унять.
Продолжая читать по диагонали дальше, Сиро замер, ахнув от удивления:
— Надо же! Вот оно снова!
Сиро обнаружил место, где натурализация чувств и эмоций автора была настолько значительной, что он заметил это, несмотря на беглое поверхностное чтение. Сиро решил внимательно прочитать этот отрывок.
