Греция и Рим, энциклопедия военной истории

Ганнибал попытался осуществить прорыв именно здесь, Марцеллу не составило бы труда прислать подкрепление через низкий перевал между Монте-Санта-Кроче и горой Массико, контролируемый колонией в Суесса-Аурунка (совр. Сесса-Аурунка). Единственный мост через Вультурн находился под Казилином (совр. Капуя), причем гарнизон города насчитывал около 1000 италийцев. Обеспечив себе выгодные позиции, Марцелл стал поджидать прибытия диктатора. Вскоре к Марцеллу явились посланцы из Нолы с предупреждением о возможности народного восстания, в результате которого город сдадут Ганнибалу. Однако до прибытия диктатора Марцелл ничего не мог предпринять. А в Риме диктатор Марк Юний Пера отчаянно пытался собрать силы, достаточные для преодоления кризиса. Только два легиона, сформированные для защиты города прошлой весной (двадцатый и двадцать первый), были должным образом обучены. К этому добавлялись 6000 освобожденных преступников; эти войска, пусть и необученные, можно было использовать, не считаясь с потерями. Во главе армии общей численностью около 25 000 человек Пера выступил в Кампанию. Диктатор прибыл, и Марцелл обрел свободу действий. Кампания была союзником Рима начиная с IV в., и обе стороны никогда не воевали друг с другом, в результате чего к югу от реки Вультурн колоний основано не было. Ряд колоний контролировали пути на юг, к Кампании; была колония и в Беневенте (совр. Беневенто), в самом сердце Самния. Пока к югу от реки существовали дружественные Риму города, в частности Калатия близ совр. Маддалони, в 40 километрах от Беневента, армию можно было ввести в Самний, не опасаясь нарушить жизненно важные пути сообщения. Сходная система колоний и дружественных городов существовала в Апулии, причем колонии располагались в Луцерии (совр. Лучера), Венузии (совр. Веноза) и Брундизии (совр. Бриндизи). Таким образом, римские армии проникали в самую глубь территорий, контролируемых Карфагеном, не подвергая опасности свои пути подвоза. Это стало решающим фактором в войне. Поскольку кампанские города Капуя и Калатия, последовавшая ее примеру, оказались во власти Карфагена, дорога к Беневенту была отрезана. Так что, отправляясь на помощь Ноле, Марцелл преследовал двоякую цель. Добраться до Нолы напрямую возможным не представлялось: дорога к югу от Вольтурно оказалась в руках карфагенян, чья конница существенно превосходила силы противника. Чтобы сбить Ганнибала с толку, Марцелл отступил от Теана и, скорее всего избрав путь, которым карфагеняне воспользовались годом раньше, перевалил через холмы напротив Алифе, спустившись по Вультурну к Кайатии (совр. Каяццо). Там он переправился через реку, а затем по долине Биферкиа провел армию за холмами на востоке от Капуи через территорию Сатикулы и Требулы и вышел на равнину у Маддалони. Тут Марцелл пересек Аппиеву дорогу и укрепился на хребте над Канчелло, откуда открывается вид на древний кампанский город Свессулу примерно в 12 километрах от Нолы. Так Аппиева дорога к Беневенту открылась снова. Это был стратегический ход исключительной важности: пожалуй, самое значимое из отдельно взятых действий за всю войну. Лагерь над Канчелло, названный в честь его основателя Марка Клавдия Марцелла Кастра Клавдиана, помешал Ганнибалу захватить всю Кампанию и восстановил сообщение с Беневентом. Он служил постоянным местом дислокации войск до тех пор, пока Кампания не была отвоевана окончательно. Ганнибал сознавал, что, пока Марцелл стоит лагерем над Свессулой, на дезертирство Нолы рассчитывать не приходится, и попытался снова подступиться к Неаполю. Но, приблизившись к порту, он обнаружил, что римляне уже ввели туда войска, подойдя к берегу на кораблях. Рим контролировал море, и это стало решающим фактором: несмотря на повальное дезертирство на юге, все основные гавани остались в руках римлян. Теперь Ганнибал повернул на юг, к Нуцерии (совр. Ночера), которую разграбил и сжег. Затем он снова подошел к Ноле, но Марцелл, предвидя это, заранее занял город. Осознав, что выбрал не лучшее время, Ганнибал снова отступил от Нолы и на этот раз атаковал Ацерры приблизительно в 10 километрах к западу от Нолы. Этот город разделил участь Нуцерии скорее всего только потому, что недостаточная численность войска не позволяла Ганнибалу поставить там гарнизон. Тем временем Марцелл казнил зачинщиков мятежа в Ноле, а затем возвратился в свой лагерь над Свессулой и укрепил его в преддверии зимы. /Две дороги от Рима в южную Кампанию — Аппиева дорога и Латинская дорога — в Калах сходились воедино и пересекали реку Вольтурно под Казилином. Там находился единственный мост через Вультурн; тот, кто удерживал в своих руках Казилин, контролировал и реку. Древний город располагался приблизительно на том же месте, что и его современный двойник, Капуя: на южном берегу Вольтурно, угнездившись на крутой излучине реки. Тут возникает некоторая путаница в названиях: древнюю Капую сарацины сровняли с землей еще в IX в., а обитатели ее перебрались в Казилин, дав ему привычное для них название. Ганнибал подошел к городу и, видя, что приступом Казилин не взять, осадил город, блокировав его снабжение. Затем, оставив у стен войско, достаточное для того, чтобы удерживать город в осадном положении, Ганнибал отправился на зимние квартиры под Капуей, в четырех километрах далее по дороге. Легенда о том, что зимовка среди капуанского роскошества разлагающе подействовала на войско Ганнибала, уже столько раз бывала развенчана, что возвращаться к этой теме здесь не имеет смысла. Воины Ганнибала больше не выигрывали великих битв только потому, что новой возможности им так и не представилось. В начале весны 215 г. Ганнибал вернулся к осажденному Казилину. Блокада уже начала оказывать эффект; силы изголодавшегося гарнизона были на исходе. Диктатор возвратился в Рим, передав командование Тиберию Семпронию Гракху, начальнику конницы. Гракх, не рискуя вступить в открытый бой, вынужден был беспомощно наблюдать за происходящим. Он попытался ночами сплавлять по реке кувшины с зерном, чтобы осажденные вылавливали их из воды, но карфагеняне вскоре разгадали хитрость и удвоили бдительность. Отчаявшиеся римляне попытались сплавлять орехи, но карфагеняне в ответ перегородили реку сплетенными из лозняка заслонами. Наконец, утратив надежду, изголодавшийся гарнизон сдался. Ганнибал даровал воинам свободу и поставил в городе собственный гарнизон из 700 человек. Рассказ Ливия о событиях 215 года настолько сбивчив и малоубедителен, что возникает искушение предположить, будто автор все выдумал. Консулами были Гракх, начальник конницы прошлого года, и Луций Постум Альбин, что в качестве претора прошлого года все еще служил в долине По. Альбина избрали заочно, однако сразу после этого и он сам, и два его легиона, восемнадцатый и девятнадцатый, попали в засаду, устроенную кельтами, и были перебиты. В результате долгих закулисных интриг в качестве замены Альбину был избран Фабий, а Марцелл, второй кандидат, стал проконсулом. Трое военачальников обосновались в Кампании, причем Марцелл — в Кастра Клавдиана. Сенат принял решение отправить в ссылку два легиона, сформированных из уцелевших при Каннах; в результате они были высланы в римскую провинцию Сицилию с приказом ночевать, не разбивая лагеря, до тех пор, пока война в Италии не закончится. Их место заняли два сицилийских легиона (7-й и 8-й). Гракх с двумя легионами рабов-добровольцев занял позицию так, чтобы контролировать Аппиеву дорогу у Синуэссы (совр. Мондрагоне). Фабий Медлитель взял на себя командование армией Перы и блокировал Латинскую дорогу у Кал (совр. Кальви). До сих пор в разумности этих мер сомневаться не приходится, но то, что произошло дальше, представляется полным абсурдом. Невзирая на то, что карфагеняне удерживали мост через реку под Казилином, Ливии отправляет не кого иного, как Фабия, через Вультурн, и дальше, под самым носом у Ганнибала, к Кастра Клавдиана, где Фабий замещает Марцелла, велев последнему поставить гарнизон в Ноле. История о победе Марцелла над Ганнибалом под стенами Нолы в равной степени вымышлена, поскольку Полибий утверждает, что до того времени, как Ганнибал покинул Италию, он не проиграл ни единой битвы. Похоже, что у Ливия возникла путаница с хронологией, и, поскольку излагает он события год за годом, год 215 оказался «пустым» и автору пришлось подыскивать что-нибудь, чтобы заполнить пробел. В любом случае ситуация в Кампании осенью 215 года нисколько не изменилась в сравнении с весной. Однако имели место два события, которым суждено было серьезнейшим образом повлиять на ход войны. Филипп V Македонский заключил с Ганнибалом договор о союзе, и скончался Гиерон, владетель Сиракуз, остававшийся верным союзником Рима со времен начала первой Пунической войны. Послы Филиппа попали в руки римлян; в результате римляне узнали о договоре раньше Ганнибала. И немедленно приняли меры: число военных кораблей в Таранто было увеличено до 50 для защиты побережий Адриатики. С приближением осени Ганнибал покинул Кампанию, перевалил через Апеннины и занял Арпы (город в Апулии). Гракх с двумя легионами рабов- добровольцев двинулся следом и расположился на зимние квартиры в римской колонии Луцерия (совр. Лучера). На следующий год (214) консулами были избраны Фабий и Марцелл. В течение прошлого года Ганнибала удавалось сдерживать, и теперь римляне вознамерились предпринять решающую попытку покончить с противником. В соответствии со стратегией Фабия было решено начать войну на как можно большем числе фронтов, поскольку Ганнибал, располагая весьма ограниченными силами, не смог бы защитить всех своих союзников. Было создано 6 новых легионов, так что общее их число достигло 20; заложили 100 новых кораблей. И снова полем действия для обоих консулов стала Кампания. Марцеллу