— Ну, герр оберст, мы ведь не зря едим свой хлеб… умная голова всегда найдёт применение не только у коллег доктора Шнайдера!
— Я понимаю всю вашу ревность контрразведчика к стороннему специалисту, но в данном случае вам ещё предстоит работать вместе! И, как я надеюсь, долго и плодотворно. При всем моем уважении к вашему ведомству, специалистов в организации систем связи у вас там нет!
— Ну, отчего же, герр оберст?
— Таких? Нет. Заслуги доктора на этом поприще неоспоримы! Специалистов такого уровня в рейхе просто больше не существует.
Шнайдер смущенно кашлянул и поёрзал на сидении.
— Право слово, господин полковник, вы преувеличиваете. Я, безусловно, не самая большая фигура в этой области.
— Но, зато — самая многообещающая! Уж этого-то вы отрицать не станете? Я хорошо помню ваш доклад по системам управления французских оборонительных сооружений! Да и не только его… Однако я отвлекся, майне херрен. Так вот, нам стало ясно, что не меньшую, а то и большую ценность может представлять доступ к системам связи и управления всеми этими сооружениями.
— А вот тут уже я — пас, герр оберст! — Вайсман поднял обе руки в примиряющем жесте. — Эта тема вне моей компетенции.
— Ошибаетесь! Как вы полагаете, господа, возможно ли, что большевики, построив такие сооружения, оставили бы их в нашем тылу совсем бесхозными и без должного присмотра?
— Ну… герр оберст! Уж настолько дураками-то их мы никогда не считали!
— А каким образом, тогда, осуществляется контроль и передача информации? Как должна была осуществляться связь между такими объектами в случае необходимости? Это, точно не радиосвязь, хотя и она, безусловно здесь имеется. Здесь, неподалеку от этих мест, существует целая сеть законспирированных советских агентов, которые замкнуты на данные системы управления. Кто-то ведь должен был встать у телефонов, запустить и обслуживать все это хозяйство. Да просто даже и у пулеметов в дотах должна же быть какая-то охрана? Что же вы полагаете, в каждом таком конкретном случае, все эти люди прибывали откуда-то из центра? Вы хоть представляете себе масштаб таких приготовлений? Проблему их своевременного прибытия в указанную точку? А знание местных реалий, дорог, наконец!
Голубоглазый в замешательстве замолчал и некоторое время что-то осмысливал.
— Однако… под таким углом я ещё не рассматривал данную проблему, герр оберст. Выходит так, что в наших тылах постоянно присутствует немаленькое количество хорошо подготовленных и обученных специалистов противника? И эти люди ждут только сигнала?
— У вас есть другие соображения по данному вопросу? Готов их выслушать!
— Отчего же в Берлине нас никто не проинструктировал столь подробно?
— Отвечу вашими же словами, Вайсман. И у стен есть уши!
— И снова вы правы, герр оберст! — развел руками контрразведчик. — Понимаю адмирала…
— Даже он сам — и то не знал всех подробностей! Не от недоверия, поймите меня правильно, господа! У русских есть такая пословица… а, вот! Орлы мух не ловят! Не дело адмирала вникать во все мелочи. Это просто ни к чему. А все мои сотрудники сидят здесь. Официально — на различных мелких должностях в тыловых подразделениях. Оттого нас и невозможно обнаружить. Невозможно найти то, чего не существует. Я должен учитывать возможное противодействие агентуры противника! Они тоже не зря едят свой хлеб!
— Если не ошибаюсь, то это ещё римляне так говорили… Но ведь можно было бы привлечь для обеспечения безопасности территориальные подразделения гехаймфельдполицай?
— И оповестить всех заинтересованных лиц, что мы проводим тут какие-то спецмероприятия? Проще уж в газете объявление дать! Даже офицеры, выполнявшие отдельные поручения в рамках операции — и то не могли предполагать их конечной цели. Уж об этом-то я позаботился! Система прикрытия была продумана самым доскональным образом.
— Но… отдавая должное вашей предусмотрительности, герр оберст, хочу сказать, что это могло повлечь неоправданные потери среди личного состава. Чего можно было бы избежать, задействовав для должной безопасности нужные силы.
— Увы, Вайсман, но таковы правила игры… Я не мог рисковать успехом операции. На объекте существует система самоликвидации и, мне очень не хотелось бы созерцать грандиозную воронку на месте бункера. А потери… да, вы правы, они были. Порою очень серьезные. Практически полностью уничтожена спецгруппа обер-лейтенанта Лемке. А это были очень серьезные ребята! Да и сам обер-лейтенант… я имел на него виды. Случались и другие потери.
— Но, тогда, каким же образом вы смогли их переиграть?
— Перед своей гибелью Лемке сумел вычислить расположение некоторых постов противника. Вот я и устроил им театральную постановку! Перехватив последнего уцелевшего парашютиста противника, отправил вместо него своего агента. Ему прострелили ногу, переодели, снабдили необходимым снаряжением и отправили к одному из постов. Перед этим, через местную вспомогательную полицию, распустили слухи о том, что кто-то из парашютистов сумел уйти от преследования. Это было сделано в расчете на тот случай, что об этом узнает агентура противника. Обер-лейтенант вышел к посту, имея за плечами группу преследователей. На глазах у красных открыл по солдатам огонь, подстрелил собаку. Мы заранее условились, что при каждом третьем выстреле обер-лейтенанта на землю будет падать один из наших людей, имитируя ранение.
— И как? Прошло?
— Более или менее. Пост красных открыл огонь по нашим солдатам, бой пошел уже всерьез. Мы даже потеряли несколько человек! А раненого обер-лейтенанта часовые унесли с собой туда, где ему могли оказать помощь — в бункер. Легенду ему я разрабатывал сам, используя для этого сведения, полученные от нашей агентуры в тылу противника. Хорошим подспорьем было то, что мы знали имя старшего офицера, который командовал всей группой советских солдат в этом районе. Это был начальник Особого отдела дивизии майор Осадчий. В некотором роде — ваш коллега, Вайсман! Перебежчик помог, на допросе он подробно об этом рассказал, назвал фамилии командиров. Упомянул и факт посылки ими связных для установления контакта с командованием. На наше счастье, архивы той части, где ранее служил Осадчий, были захвачены ещё в начале войны. Там нам удалось найти некоторые документы, фотографии, ещё кое- что… В целом, легенда вышла вполне правдоподобная, во всяком случае, русские ей поверили. К нашему агенту в деревне пришёл их связной, назвал пароль. Тогда мы и подкинули им состряпанный нами приказ. И прислали группу, якобы десантников, сброшенную специально для вывода этих войск из окружения. Заодно, они и заняли опустевший бункер. Я резонно полагал, что агентура противника не заметит десятка человек, которые там остались. На фоне постоянного перемещения туда-сюда относительно больших групп советских солдат, десяток наших ребят проскользнул незамеченным. Именно поэтому, я и не отдал сразу же приказа о занятии нашими солдатами бункера. Русские могли это заметить и успеть его подорвать. Кто знает, какие меры безопасности у них придуманы на этот случай?
— А сейчас? Вы уже не опасаетесь такого фокуса с их стороны?
— За бункером постоянно наблюдает наш секрет. У них есть с собою радиостанция. Так вот, вчера от них пришло сообщение о том, что наши ребята в бункере дали условленный сигнал, означавший то, что все помещения ими обследованы и мин там больше нет. Только после этого я и принял решение о нашей поездке туда. Следующая с нами рота солдат, займет бункер и обеспечит охрану района. Так что, герр доктор, вы сможете работать там, не опасаясь никаких неприятностей. По полученным нами сведениям, вся связная аппаратура бункера функционирует нормально. Ну а вы, Вайсман, приступите к выявлению агентуры противника в окрестностях. Моя же работа на этом этапе операции завершена. Теперь это ваше дело, господа!
Глава 32
Коридор снова идет вниз, поворачивая влево. Сюда я раньше спускался только один раз, когда
