капитан утлого суденышка доставил его в Котумек, на самую южную оконечность восточного континента. В одном из невзрачных портовых городков этой страны незнакомец расстался с последними дарами обитателей полюса, поменяв их на монеты. Дальше его путь лежал через неизведанные, часто почти непроходимые, полные опасностей земли. Не раз и не два нападали на него хищные звери, а огромные птицы камнем падали с неба, надеясь на легкую добычу. Наконец дорога привела его к Траннадену, одной из трех могучих рек, что стремили свои воды через весь континент к обширной дельте на западном берегу. Спускаясь по течению, путник добрался до широкой равнины, где стоял город Элберон. Здесь, как поведал ему умирающий Избавитель, он и должен был найти Корбилиана, если тот еще ходил по земле.
И вот по обе стороны дороги потянулись городские улицы. Новое поселение не было обнесено крепостной стеной, лишь несколько дозорных башен возвышались по его периметру. Никто не окликнул незнакомца и не поинтересовался, куда он идет, когда тот ступил с проезжей дороги на городскую мостовую. По всему было видно, что Элберон еще совсем молодой город. Обитатели окрестных земель десятками прибывали сюда каждый день, одни – чтобы торговать, другие – чтобы остаться здесь насовсем. Повсюду шли приготовления к празднованию. Еще пересекая равнину, путник узнал, что в Элбероне скоро состоится свадьба. Руан Дабхнор, молодой военачальник и правитель города, собирался жениться на дочери Странгарта, повелителя северного королевства. Во всех близлежащих городах и деревнях только и говорили, что об этой паре. Ажетта была непредсказуемой, темпераментной девушкой, напористой и быстрой, как горная река. Руана, который, несмотря на молодость, уже успел проявить себя хорошим командиром, многие считали слишком воспитанным и утонченным для такой дикарки, как она. Как бы там ни было, ухаживал он за нею уже год, и те, кто близко знал молодого человека, утверждали, что делал он это не из политического расчета. Одни говорили, что Ажетта, хотя и выросла в лесу, в состоянии оценить деликатность молодого воина, другие, напротив, предсказывали, что через год она будет вытирать о него ноги.
Центральная площадь города превратилась в ярмарку. Столы и палатки торговцев стояли так тесно, что между ними едва-едва можно было протиснуться. Каждый день с утра до вечера здесь толпились люди, до хрипоты спорившие обо всем на свете, начиная с цен на урожай и заканчивая погодой. Все постоялые дворы в центре города были заполнены до отказа, и путешественнику пришлось искать ночлег в районе гавани. Однако и здесь таверны не пустовали; набережная буквально ощетинилась бушпритами и мачтами, словно все суда, бороздившие морские воды к западу от нового города, решили бросить якоря в его порту.
Однако чужестранцу все же удалось найти комнату в одной из припортовых таверн. Там он упал в постель и проспал всю ночь. Было уже далеко за полдень, когда он спустился в общий зал, чтобы подкрепиться. В этот сравнительно ранний час посетителей было мало и внизу царило неожиданное для такого заведения спокойствие. Лишь кучка заядлых игроков за угловым столом нарушала тишину. Хозяин, внушительного вида здоровяк, закаленный в трактирных драках, пользовался затишьем, чтобы приготовить заведение к приему вечерних гостей, и хладнокровно прикидывал, сколько голов будет разбито сегодня. В последнее время городская стража в кабаках даже не показывалась, особенно в районе порта: слишком много всякого пришлого люда собралось здесь. «Скорее бы уж сыграли эту свадьбу, да и дело с концом. Хотя с другой стороны, конечно, прибыток большой».
Путешественник сидел у стойки, глубоко задумавшись. Трактирщик уже давно приглядывался к нему, наметанным глазом опознав чужестранца. Он был лыс, и наблюдательному кабатчику показалось, что дело тут не в бритве и уж тем более не в возрасте, – просто голова эта от рождения не знала волос. Кожа на ней была гладкой, как отшлифованный камень, и темной от загара. Черты лица, заостренные и угловатые, поражали своей необычностью: казалось, сами кости черепа соединены между собой не так, как у всех остальных людей. Серые глаза были начисто лишены блеска, точно неполированная сталь.
Костюм постояльца тоже выдавал его иностранное происхождение: материя, из которой он был сшит, напоминала хорошо выделанную кожу, но при ближайшем рассмотрении могла оказаться и тонкой работы кольчугой. Оружия при нем не было никакого, если не считать металлического прута на поясе, на вид совершенно бесполезного.
Поколебавшись, чужеземец взял поданный ему стакан вина и положил на стойку несколько монет. Деньги явно были отчеканены в одной из южных стран: в Котумеке или Онатаке. Однако незнакомец, видимо, прибыл из краев еще более дальних: он явно выменял эти деньги на какой-то товар и совершенно не знал их ценности.
– Держи-ка, незачем давать так много, – сказал трактирщик, с ухмылкой возвращая постояльцу большую часть денег. – На это можно купить ведро вина.
– Ну, тогда считай, что я покупаю немного твоего времени, – ответил тот, снова пододвигая монеты к хозяину.
Поколебавшись с минуту, трактирщик кивнул и опустил деньги в карман.
– Что ты хочешь узнать?
– Я ищу человека по имени Корбилиан. Если ты укажешь, где его найти, я дам тебе еще монет. Все, что у меня есть.
Кабатчик опустил глаза. В устремленном на него взгляде не было ничего оскорбительного или неприятного, но выдержать его было невозможно. Случалось ему встречать солдат-ветеранов с таким же тяжелым взглядом, однако подобного выражения лица он не видел ни у кого. Оно было жестким, но не жестоким, притягивающим, но не гипнотическим. А еще от него веяло нечеловеческим холодом и равнодушием, недоступным смертному.
– Корбилиан, говоришь? – Трактирщик облокотился о стойку с таким видом, будто собирался поделиться с незнакомцем неким секретом. – Думаешь, он здесь, в Элбероне?
– Так мне сказали.
– Кто?
– Один Избавитель.
Взгляд хозяина сразу сделался подозрительным.
– Вот как? Кто-нибудь из людей Варгалоу? И где ты с ним разговаривал? Здесь?
– Я не знаю Варгалоу. Человек, который сказал мне искать здесь, говорил со мной в ледяных землях Йанначука.
Трактирщик покачал головой.
– Никогда о таком не слышал. Даже и не знал, что южнее Котумека кто-то живет. Ты оттуда?
Теперь настала очередь чужеземца качать головой.
– Где Варгалоу?
– Он правит своими воинами из крепости, которая называется Неприступная Башня, это на востоке. Его народ зовется Избавителями. Раньше это были кровожадные негодяи, которые шастали по всей Омаре и проливали кровь, но с тех пор как Варгалоу стал у них за главного, людей они больше не трогают. Говорят, правда, что их крепости разбросаны повсюду и не все они признают власть Варгалоу. Но, когда он добирается до смутьянов, то им не остается ничего, кроме как взять его сторону или умереть. – Кабатчик нахмурился, точно вспомнил что-то неприятное, но тут же прищелкнул толстыми короткими пальцами и продолжал: – А! Я понял, о ком ты говоришь. Этот Корбилиан был союзником Варгалоу на войне. Но тебе не повезло. Его убили на той войне, а вместе с ним полегло еще немало честных людей. Все они остались где-то в Молчаливых Песках, это такая пустыня на востоке.
– Убили? – повторил чужестранец таким тоном, словно не знал значения этого слова. – Здесь его никто не мог убить. Куда он пошел?
– В Ксаниддум. Вернувшиеся из того похода не любят о нем распространяться. Что-то вроде запретной темы. Если и вправду хочешь узнать, что там произошло, поговори с ними сам. Может, тебе и удастся что- нибудь из них вытянуть. Хотя обычно их и деньгами не соблазнить.
– Где их можно найти?
– Давай сделаем так, – ответил трактирщик, понизив голос до шепота, хотя сидевшие в углу игроки были слишком заняты костями, чтобы обращать внимание на окружающих. – Я поговорю с нужными людьми, глядишь, и наберу пару-тройку ветеранов, которые не откажутся ответить на твои вопросы. Но об этом никто не должен знать.
– Сделай это прямо сейчас, – коротко кивнул чужеземец.
