упрямства, а Рону сама Лиза старалась не дерзить.
— Увидишь, Витар, — ответил Агнар, — Егор решил помочь строителям. А ты чем занимался?
— Плетения учил и математикой занимался. Потом подскажешь кое-что, Егор? — у Витара в стихиях давно сидели почти все известные нам заклинания, он их вызывал к себе в ауру и старательно плел 'руками'. Что поделаешь, плохо давался ему этот основной элемент чародейства, но за счет упорства он быстро нас догонял. А математику он искренне полюбил. Как и Дарину, по утверждению Лизы.
— Разумеется. Пока купол шьют, успеем.
После еды прошли к Витару.
Вот это да! Он уже степени проходил, скоро к логарифмам подступится. Огромное спасибо Фионе, это она 'вспомнила' почти дословно школьные учебники, а записали только до элементарной алгебры с тригонометрией и элементарной геометрией. И, думаю, хватит. По крайней мере, пока. Ну, очень устал говорить в записывающий амулет и писать формулы. Два месяца почти бессонных ночей! Причем не только для меня: все, без исключения, члены сообщества стихия записывали разными потоками с разных кристаллов, а я вписывал формулы. Врагу не пожелаешь! Потом набирали в типографии, пригласив еще способных из местных, и набрали только арифметику с началом алгебры. Напечатали. Примерно по наш пятый класс. Остальное до сих пор в наборе и набирают, не торопясь, трое нанятых человек.
Витар учился по рукописям.
Поспрашивал меня, я подсказал, указал ошибки, и не заметили, как пролетело время.
— Готово. Давай быстрее, скоро темнеть начнет, — сказал в разговорник Рон.
— Я пошел, Витар, а ты отдохни, так и с ума сойти можно.
Он вздрогнул от моих слов и помотал головой:
— Я с тобой. Действительно, развеяться надо.
С лесов донжона на мощном рычаге спускалась веревка метрах в трех от настилов. На высоте метров пяти от земли висел раскрытый легкими деревянными рейками матерчатый купол, продетый в эту веревку и укрепленный все той же каменной пеленой. 'Ого, вот и наша первая разработка. Интересно, где амулет… ага, по центру'. Веревка была закреплена на земле, а с 'парашюта' свисали стропы с привязанной корзиной, в дне которой была дыра, куда проходила 'направляющая', и далее стропы связывались вместе к медному крюку. Мда… впечатление ненадежности это производило.
Вокруг собрались почти все обитатели замка, их оказалось неожиданно много. 'Ничего себе, я хозяйством оброс!', из толпы выделялись знакомые мне Медиан с Прунисом и оба смотрели с огромным любопытством, а служитель в светлой хламиде, еще и с беспокойством.
'С богом!' и залез в, висящую на полметра над землей, корзину.
— Господа, первый пробный подъем неподъемного груза объявляю открытым, — торжественно произнес я, — первый груз — ваш покорный слуга. Поехали!
Направив амулет в купол, плавно нажал на усиление. Сила ветра медленно нарастала. Скорость прироста силы была сделана в зависимость от силы нажатия, помимо времени давления на кнопку. Наконец, корзина плавно пошла вверх. Купол потрескивал, корзина болталась на 'направляющей' в зависимости от малейшего дрожания руки. 'Надо будет закрепить амулет', ветер почти не отражался от купола, вернее отражался и обтекал корзину, поэтому практически не чувствовался. Поднялся на полста метров, до упора, почти не растратив маны, и уменьшил поток до поддержания высоты:
'Косяк, надо сходни предусмотреть для груза и корзины, чтоб затянуть на них и ветер выключить. И замок для купола, чтоб не падал. Дам задачу', подумал и плавно спустился, почти выключив артефакт, как на обычном парашюте. 'Мальчишки так и будут делать', усмехнулся про себя.
— Цепляйте груз, все потом расскажу.
Поднимался и опускался раз десять, пока не стемнело и купол стал трещать совсем опасно. Максимальный груз, камни на тачке, поднятый мною весил килограмм 500 и ветер достигал силы шторма и буквально ревел. Купол держался исключительно на каменной пелене и его края опасно трепетали.
'Какая максимальная сила маны потратилась?'
'До второго уровня немного не дотянуло'
'Ограничим для строителей вторым'
Люди не расходились. Из радиоточки играла маршевая музыка, слышался восторженный гул.
— Концерт окончен, спасибо за внимание.
— Рон, надо жестко закрепить амулет, сделать сходни наверху, придумать замок там же для купола и все укрепить — трещит страшно! Края купола сделать жесткими. Ну, и сам что-нибудь придумай. Все видел, сам полетай. Я амулет немного подправлю. Молодец с пеленой внутри купола! Я упустил этот момент, а если бы не она, порвалась бы парусина. Где достал, кстати.
— Учту. А парусина была. Зачем — не знаю и вся старая, поэтому и подумал про пелену. Как раз и испытали, нам её еще в стены разместить надо, и, гляди, получится!
— Поздно ты придумал все это, — добавил он, когда мы уже подходили к столовой, — донжон почти закончили. Но ничего, продадим.
Ужинали полным составом. Настроение у всех было приподнятым, поэтому дружно решили обмыть все это дело.
— Поздравляю, барон, — пробился ко мне после далеко не первого бокала, Медиан, — вы знаете, я не люблю магов. Большинство. Но вы к ним не относитесь. Редко кто из них думает о нуждах простых людей. Собственно поэтому я и ушел из магического сообщества, — он поморщился, язык заметно заплетался, — еще и чернокнижники, но это к делу не относится. Так вот, вы, Агнар, Рон, да все ваше общество Стихия, откуда такое простое название? Ах да, вы говорили. Так вот, хочу выпить за вас всех и что бы таких, как вы становилось больше! Выпьем, господа!
— Я, со своей стороны, приложу к этому все свои скромные возможности служителя.
Я тоже опьянел. В голове вяло копошились мысли, что выдумал крайне неэффективную ерунду, можно было просто механику с магией совместить, электричество, в конце концов, но потом… мысленно махнул рукой. Когда этим заниматься? Древние запасы вскользь просмотрели — ничего быстро разгадываемого не нашли и бросили до расшифровки языка. Да тут и без этого дел полно! Код постепенно разгадывается! Заклинания новые клепаем. Ну… не совсем клепаем, создаем помаленьку, пусть и на старом принципе. Уже даже не совсем на старом, и новые добавились.
Между этими мыслями и веселиться на вечеринке успевал: пел что-то хором, страшно фальшивя, но с энтузиазмом, танцевал, а потом Лиза грубо утащила меня в спальню.
Утром, после службы, меня отозвал Медиан.
— Скажите, барон, насколько крепко вы верите в Спасителя?
— Вам честно? Я верю, но… как бы вам сказать… недостаточно ревностно. Уж простите, так воспитан, а священных откровений мне не было.
— Прекрасно вас понимаю, сам таким был. До одного случая. Не важно. Я к чему это начал. Вы — местный владетель и хотите того или нет являетесь примером для подражания, особенно со стороны молодежи. И не спорьте! А проживаете в неоформленном браке, то есть по существу, прелюбодействуете. Понимаете?
— Знаете, господин настоятель, я всегда считал это своим личным делом, а вы как-то так ставите вопрос… да и не владетель я, я же маг! — кажется, выкрутился.
— Не скажите. На вас здесь все смотрят с обожанием, подумайте об этом. Я ни в коем случае не хочу вас заставлять, но… подумайте.
На том и раскланялись. С утра расстроил, служитель чертов. Не люблю, когда лезут в личную жизнь. А, интересно, есть те, кто любит?
Через неделю строители закончили возведение стен донжона и последние пять дней всех страшно раздражали периодические завывания ветра. Громкое. Но все обитатели замка мужественно терпели и с надеждой смотрели на ускорившееся завершение строительства центральной башни. Потом строители меня поблагодарили и… вернули амулет.
— Извините, ваша милость, неудобно — страсть, и раздражает всех. Уж больно громкий. Мы уж дальше по старинке, не обижайтесь.
