Вот где-то в глубине парка лупоглазая сова, неслышно перелетая с места на место, диким хохотом нарушает ночную тишину. Вот белопузый сом, разгулявшись, хлопает по воде длинным хвостом. Вот в темноте перешептываются о чем-то между собой старые лохматые ели. А там летучая мышь черным комочком заныряла между деревьев, ловя разных букашек. А вот игластый ежик, чмыхая, прошуршал в кустах, треснул тихонько веткой… ш-ш-ш…
— Товарищ Куприенко, который теперь час?
— Одиннадцать.
— Ждите, пока они все не зайдут в подвал. Как дам условный сигнал, тогда тихо, по одному — туда же…
— Знаем. Есть…
— У реки поставьте пионеров…
— Есть. Все?
— Все.
Где-то в вышине, мигая, рассыпались над парком вечерние звезды. А на реке снова слышен тихий плеск. Снова, наверно, тот же длиннохвостый разыгрался, никак успокоиться не может. Но сом ли это? Если сом, чего же журчит как-то странно вода, будто переливается, и — плеск, плеск… Вот вдруг на берегу зашепталась лоза: ш-ш-ша-а… Т-с-с… И смолкла. Притаилась. Тихий плеск и журчание слышатся все ближе и ближе. Нет, не сом это… Если б сом, чего бы он так осторожно плескался… Разве только утки жировать у берега надумали?..
— Грек и Цыган — на разведку: все ли спокойно? Как только вернетесь — понесем вещи. Ровно к двенадцати надо быть там. Нас будет ждать Бадаев…
— Который теперь час?
— Половина двенадцатого. У шлюпок часовым остался Митя. Понятно?
— Да.
— Пошли…
И вот сбоку откуда-то вырвалась тень, быстрая, подвижная. Режет она туман темно-серый, ногами по листьям шуршит. Вдруг тень замерла, послышался чей-то свист…
— Товарищ Куприенко! Приехали. Идет разведка. Двое…
— Их трогать не надо… Еще что?
— Груза много привезли. Будут его переносить сюда. В двенадцать, сказали, обязательно соберутся. Думают, что их в подвале ждет Бадаев…
— Еще?
— Все.
— Иди, Миша, и продолжай вместе с Костей наблюдать. Докладывайте мне подробно обо всем…
— Ладно, я пошел…
Тихо, бесшумно растаяла тень, расплылась в туманах, а вместе нее две новых тени приплыли. То остановятся они, то снова движутся, будто ищут что-то или следят за чем-то. Но в парке спокойно. Только сосны одни лохматые, как и раньше, перешептываются между собой да сова-полуночница изредка захохочет.
Тени проплыли и исчезли… Тихонько шепталась лоза…
— Все спокойно, можно идти…
— Хорошо смотрели?
— Хорошо.
— Ну так грузите на спины тюки да пошли друг за другом. Митя у шлюпок за часового. В половине первого мы уже будем тут. Вернемся. Груз забрать сразу…
Снова какие-то горбатые тени призраками движутся по парку, мнут темно-зеленую траву, выплывают из тумана. Но — так беззвучно, как перелетает та мягкокрылая сова. И чего это они расходились? Вот идут прямо в чащобу один за другим и исчезают, словно сквозь землю проваливаются. Сколько их? Раз… два… три… семь…
Притихло, замерло все вокруг. Только одна странная птица громко тенькает… И снова тени снуют в чащобе…
— По одному тихонько в подвал к самым дверям! Двоих к башне, к окну сейчас же!
— Есть!
Снова призраки проваливаются сквозь землю…
А в башне, освещенной лампой:
— Странно… Почему нет Бадаева? Что с ним? Может… Нет, не может этого быть!.. Распаковывайте и приводите в порядок тюки, чтобы все легко было сплавить. Потом я вам скажу самое главное: пароль для следую…
Вдруг человек замолчал. За стеной послышался тихий, приглушенный звон…
Контрабандисты испуганно насторожились.
— Кто это? Может, Бадаев? А может… мы в западне?.. — Главарь поперхнулся и затих.
Внезапно тишину резко и уверенно оборвал незнакомый голос восьмого человека — Акимова, подкрепленный двумя браунингами:
— Руки вверх! Вы арестованы!
В это время у реки:
— Костя, а Костя! Заползи сзади и изо всей силы толкни его на меня.
— Добро. Готовься… Молчание…
Контрабандисты встретили приказ по-разному: одни неуверенно начали поднимать вверх руки, другие схватились за оружие. Увидев это, Акимов быстро нырнул за дубовый косяк, и дверь мгновенно ощетинилась винтовками пограничников. Контрабандисты подняли вверх руки. Акимов голосом, не допускающим возражений, приказал:
— По одному выходите сюда! Первым ты, бородатый…
Но семь контрабандистов молча, с поднятыми вверх руками, стояли и не трогались с места. Один из них, молодой, горячий, рванулся к маленькому, обросшему мхом окошку, но оттуда его встретило грозное:
— Куда прешь? Дурило…
Молодой быстро отпрянул назад, со страхом глядя в окошко, за которым кто-то громко щелкнул затвором. Тогда бородатый, увидев, что ничего больше не остается, широко зашагал к щетине винтовок в темный коридор.
Куприенко коротко приказал:
— Связать и под охрану…
— Вторым выходи ты, черномазый! — приказал Акимов.
«Черномазый», нерешительно оглядываясь на друзей, вышел вперед, остановился у выхода, но потом, видно, пересилил себя и шагнул в темноту.
— Следующий…
Следующим был огромный широкоплечий мужчина, похожий на буйвола. Он угрюмо шагнул к дверям с поднятыми вверх руками. Его встретили не два, как прежних, а три пограничника.