О недостатке рвения у любителей Холокоста и Либеральных Ценностей

Константин Крылов О недостатке рвения у любителей Холокоста и Либеральных Ценностей

Давеча наткнулся я на интересный пример публичного доноса.

Известный Кралечкин обратил внимание на тот факт, что в последние годы переводится и издаётся много немецких консервативных авторов (читай – «фошшистов», вссяких «Шмидтов и Юнгеров»), а вот книжек про Холокост и Либеральные Ценности переводится и издаётся недостаточно. И дальше – «люди, будьте бдительны», «фашизм не пройдёт», «я, конечно, не за цензуру, но». И так далее.

Андрей написал по этому поводу нечто в своём духе – то есть проблематизируя проблематику. Интересно, кстати (это, если что, без иронии говорю – правда интересно и острО).

Я, однако, имею некое представление о том, что происходит вокруг изданий Шмидта, Юнгера и прочих. И поэтому проблематизировать у меня не получится, а получится сказать несколько очень простых вещей.

А именно. Чтобы появилась книжка, её нужно найти, прочесть, перевести, издать, и к тому же продать. Это всё РАБОТА. Но либеральная (или просто академическая) публика просто так работать не дура: только за нормальные деньги и с гарантиями признания её заслуг перед научным и мировым сообществом. Если таких гарантий нет и серьёзных денежных проектов под это тоже не видно, она вкачивать сок селезёнки в эти дела не будет, и никаких своих Хабермасов, Беньяминов и прочих товарищей такого рода переводить-издавать-продавать не будет опять же. Дураков-то нет – за спасибки вкалывать.

Больше скажу – сколько-нибудь умные либералы и прочие «нефашисты» не очень-то и заинтересованы в том, чтобы западные авторы переводились и издавались. Потому что тогда у них не будет возможности вещать от их имени, да ещё с трёхсотпроцентной наценкой на значимость высказывания. Ибо в колониальной стране любая импортная шмотка, в том числе интеллектуальная, предлагается потребителю с многосотпроцентной наценкой, и зачем терять такой бизнес? Тем более, что уже были прецеденты. Перевели сдуру в конце восьмидесятых Карлу, извините, Попёра, и теперь от его имени вещать как бы и не с руки, ибо всем интересующимся уже известно, что Карла Попёр уныл чуть более чем полностью. А попридержали бы, так до сих пор можно было бы раздувать защёчные мешки – «ещё великий Поппер предостерегал человечество от ужасов тоталитарного тоталитаризма, начиная с красно-коричневого фашизоида Платона». Но больше так никто не подставится. Опять же, дураков-то нет.

А вот с «фошшистами» дело обстоит иначе. Люди, которые их читают, переводят, издают и распространяют, движимы, как правило, идеалистическими мотивами. Проще говоря – они ЛЮБЯТ «всех этих карлов шмидтов и юлиусов эвол», и готовы работать за очень умеренные деньги (зачастую не покрывающие трудов и расходов), а то и без денег, только чтобы сделать эти книги доступными для читающей публики. Теми же соображениями зачастую руководствуются и издатели - хоть идеалистов среди них меньше, но тоже ведь есть. Наконец, сам круг читателей этих книг – иной, нежели у потребителей прочей интеллектуальщины: «правых немцев» читают люди, чувствующие, извините за неприличный пафос, духовное родство и принадлежность к кругу избранных. Они могут сраться по сотне вопросов, но ЭТО – то есть наличие в домашней библиотеке некоторых изданий, а также и некоторых цитат а в голове – их сближает. Что отражается и на спросе, и на предложении тоже.

Это, конечно, всё не абсолютно. То есть – встречаются и честные энтузиасты либерастии, и поклонники чистого академизма, работающие из чистого академизма. Равно как и среди «фошшистов» есть коммерческие товарищи, юзающие Шмидта, Юнгера и чёрта лысого в видах карьерных и эпатажных. Но интерес-то создан не ими, ага-ага.

Да, ещё: всё вышесказанное ровным счётом ничего не говорит о том, «кто прав». Никакое подвижничество не гарантирует того, что двигают хорошее. Можно двигать и плохое, можно писать кровью, но с ошибками. Были же в своё время чистейшие идеалисты, которые марксистские книжки переводили. Из самых лучших побуждений.

Но. В ситуации, когда с одной стороны «крепкие профессионалы» (или просто блядва), а с другой - подвижники, подвижники имеют больше шансов. Ибо даже в экономических играх побеждают в конечном итоге те, кто эту самую экономику имеет в рот и в душу, а не которые наоборот.

Так что, когда я вижу «по сю сторону» похогубого ездеца на философские конгрессы, в аквамариновом галстухе от хуюччи и хорошо продуманными запросами по части признательной и поощрительной – а «по ту сторону» маленькую женщину с прокуренными зубами, которая за бесценок переводит тома Генона и Эволы, то я очень хорошо понимаю, какие книжки в конце концов появятся на прилавках. А также – где корыто и свиньи, а где терновый венец и прочие вещи, помянутые в известном афоризме Василь-Васильича, чьи труды, кстати, тоже издаются в основном на энтузиазме, и тоже весьма успешно и продавабельно.

Конечно, ненавистники «старых консервативных немцев» всё это понимают, даже слишком хорошо – как и то, что противопоставить бескорыстному энтузиазму им нечего. Поэтому они настаивают на всячески запретах, официальных и нет, на заушениях и заглушениях, на составлении реестров запрещённой литературы и на негласном объявлении некоторых тем закрытыми для обсуждения, а некоторых авторов – скажем так, контрактуальными. «Патамушта фашизм и рассиядлярусских», и антисемитизм, антисемитизм, жу-жу-жу.