Цвет неба

Подавшись вперед, я коснулась его губ. Он ответил с таким напором, что сердце забилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди. И тут же отстранился.

— Нет, Алекс, не надо, — умоляюще прошептал он. — Я не хочу причинять тебе вред. Ты же слышала, я заберу твою душу!

— Глупый… — отчего-то я шептала тоже. — Она итак принадлежит тебе.

Мы целовались и не могли остановиться. Это… как пожар, охвативший нас обоих и грозящий сжечь дотла.

Меня бросала то в жар, то в холод, мурашки бегали по всему телу, а я хотела еще… больше… Его рука скользнула на затылок, прижимая к себе сильней, а мои пальцы запутались в его волосах. Я растворялась в нем без остатка, отдавая всю себя. Умирала и возрождалась, чтобы опять растаять среди бесконечной сладости его чувств, ставших частичкой меня.

И отстранились мы только тогда, когда губы занемели настолько, что ими двигать было уже невозможно. Казалась, что в них отчаянно бьется еще одно маленькое сердце.

Он смотрел на меня затуманенными глазами, и тяжелое дыхание его напоминало мое собственное. Вздохнув, он прижался лбом к моему лбу и счастливо улыбнулся. Вкладывая всю нежность, продолжающую разрастаться в груди, я улыбнулась в ответ.

Мы, держась за руки, вернулись к открытому залу. Оказалось, уже близился рассвет, уже первые его лучи раскрашивали небо. Сколько же мы пробыли в лесу? Никого, кроме стражи не осталось.

Как только мы ступили на мраморную площадку, подошел один их них и протянул большой плотный конверт Демму. Он кивнул и забрал его. И тут события стали развиваться с пугающей быстротой. Отовсюду высыпали Элементалы и мгновенно окружили нас. Приближались первые выпущенные сгустки огня, водные шары, поднимались в воздух крошащиеся куски мрамора, выломанные из колонн. Но они не успели нас достигнуть, Демм, став демоном, расправил крылья и стрелой взмыл ввысь, маневрируя среди бесконечного обстрела стихиями.

Один из водных шаров разбился о его правую руку, которой он его отбил от меня, и застыл ледяной коркой. Я вскрикнула.

Демм мощно взмахнув крыльями, заложил головокружительный вираж, небо и земля поменялись несколько раз местами и вернулись обратно. Я посмотрела вниз и с облегчением поняла, что оторвались. Повернулась, чтобы как раз увидеть, как тает намороженный на его руку лед, срываясь вниз крупными каплями воды.

— Больно? — обеспокоено спросила я.

Он усмехнулся.

— Ничуть. — И тихо добавил. — А я ведь ему поверил…

Глава 16 Ход сделан, мои послушные пешки

— Здравствуй, Старейшая. Как вижу, ты ведешь себя на свой извечный возраст… Отказываться от пищи в знак какого-то протеста — так делают лишь человеческие неразумные дети.

— Из нас двоих ты ребенок, Нхар. Потому что только дети трусливо прячутся за чужими спинами.

— Не забывайся. Ты находишься не в том положении.

— Я всегда нахожусь не в том положении, не в том времени, месте… перечислять можно долго. Все это началось еще во времена, когда на моих глазах убили моего брата, и перерождающийся мир выкинул меня в сумасшедшее небытие хаоса. И не ты, ничего еще не познавший, должен об этом напоминать. Но ведь ты пришел не за тем, чтобы просто поговорить с бедным ребенком? О, быть может, ты хочешь сказать, что под давлением Совета, придется меня освободить?

— Я признаю, твое влияние на Совет весьма велико. Не ожидал, что бывшие правители имеют такой вес.

— Не бывшие, Нхар, а истинные и испокон веков единственные правители нашего народа, имеющие полные права потребовать назад свой трон. У нас есть наследник, сила которого превосходит твою. Он придет. Он уничтожит всякое упоминание о тебе. Он поведет нас к будущему.

— Интересно, откуда такие силы у простого полукровки? А… пророчество, которое ты узнала в хаосе. Только вот почему тебе никто не верит? Ну конечно, кроме тебя самой.

— Все убедятся, когда он достигнет…

— Что ты замолчала? Сказала нечто лишнее? Достигнет… а чего он достигнет, а, Старейшая? Какого-то места? Определенного уровня силы? Чего?… Молчишь. А знаешь, вот почему-то, я всегда верил в это твое пророчество. Едва этот полукровка родился, моя вера укреплялась с каждым днем. Может, это предвидение? А как иначе объяснить его потрясающую живучесть? Вот как он смог выжить в чужом мире, без каких-либо сил и памяти? Как он смог пережить войну? Смотри, сколько вопросов…

— Твой минус, Нхар — ты очень любишь болтать. Разве тебе не кажется, что делать это с врагом чревато последствиями?

— Ну, если этот враг у тебя под носом и даже на свободе связан по рукам и ногам обязательствами, тогда можно. Даже нужно, потому что ты — одна из главных фигур моего плана.

— Что ты задумал на этот раз?

— Поговорив с тобой, я убедился, что лучше держать врагов поближе… и заставить их делать что тебе самому нужно. Я не хочу, чтобы он «достиг» чего-то загадочного. И знаешь, я не прятался за спинами. Просто ждал подходящего момента… как сейчас.

* * *

— Где вы были??

Цун по кошачьи спрыгнула с ветки, приземлившись на все четыре конечности, и со сдвинутыми бровями орала на нас с Деммом.

— Вы хоть понимаете, что с нами было? Что мы только не успели передумать! День!!! Почти день! Да Илдран уже вас пошел искать!! Неужели нас нельзя было подождать или хотя бы записку какую-нибудь оставить?

— Ну и какую? — буркнул Демм, который, похоже, опускать меня на землю не собирался.

— Да хоть на земле бы начеркали!!

Я тихо пискнула:

— Да ведь мы за вами пошли! Я волновалась за тебя, вот и…

Демм опустил меня, и я пересказала наши приключения, опустив подробности… Я покраснела, вцепилась в волосы, замотала головой. И это была я?? Да откуда у меня столько наглости взялось?? Подняв глаза, я поймала на себе пару удивленных взглядов и, стушевавшись, дорассказала, бочком подходя все ближе к Цун. Демм, на которого я избегала смотреть, прищурив глаза, медленно двигался следом. Ну что ты за мной ходишь? Наверное, я уже радовала мир свекольным оттенком.

— Так значит, ты отказался от трона?

С едва видным недовольством, он перевел взгляд на нее и остановился.

— Отказался. А зачем он мне?

Цун глубоко вздохнула.

— Дмитрий, такой властью, какая была у тебя, разбрасываться не стоит. Мы рассчитывали…

— И вы думали, что я, — он сделал акцент на последнем слове, — позволю вам меня использовать?

— Не использовать, — устало поправила она, — а просить помощи. Ну что теперь об этом говорить.