Сяо бросил взгляд на Дальнее Зеркало, зажатое, как всегда, в скрюченных пальцах старика. Чего попросит узник на этот раз?
— Я хотел бы выйти, лишь один раз, за стены Восточного Здания. Со своего наблюдательного пункта внутри тюрьмы я не могу видеть все небо — слишком многое сокрыто от меня.
Сяо выпрямился, скрестив руки на груди.
— Ни в коем случае, — резко произнес он. — Это совершенно исключено. — Сяо потер лоб и попытался придумать подходящее встречное предложение. — Нет. Напротив; если вы не расскажете мне то, что я желаю узнать, вас накажут. И еще я отберу у вас Дальнее Зеркало.
Лин не пошевелился, лишь пожал плечами.
— Я видел небеса своими глазами, из своей крошечной камеры. Если вы лишите меня зрения, у меня останутся воспоминания, а если я не смогу выйти за эти стены, воспоминания будут моим единственным сокровищем. Что я теряю?
Сяо, вскочив на ноги, в ярости принялся мерить шагами комнату.
— Это недостойно вас, Лин Сюань! Это недопустимо!
— И тем не менее это произойдет, — безмятежно ответил старик.
Сяо Вэнь бросился к двери и забарабанил в нее кулаками. Чжу открыл дверь с выражением любопытства на лице.
— Агент Чжу, немедленно уведите заключенного! — рассерженно приказал Сяо.
Чжу посмотрел на чиновника, затем на узника, пожал плечами и, взяв Лина за локоть, медленно вывел его из камеры.
— Сюда, старик.
Сяо с пылающим лицом рухнул на сиденье.
Сяо Вэнь сидел на жесткой, неудобной скамье, ожидая своего часа и глядя, как чиновники, поглощенные делами империи, снуют туда-сюда по полированным полам военного министерства.
Сяо не сомневался в твердости старика. Он знал, что Лин от своего не отступится. Если он сказал, что не будет отвечать на вопросы, не получив желаемого, то, значит, из него больше не вытянешь ни слова. По крайней мере, ни одного осмысленного слова.
— Заместитель министра У примет вас сейчас, Сяо Вэнь, — произнес слуга, появляясь в дверях.
Сяо сглотнул ком в горле, поднялся и пересек зал.
— Почтенный господин заместитель министра, — согнувшись в низком поклоне, начал Сяо.
Внушительная фигура заместителя министра У была втиснута в небольшое, скромного вида кресло в дальнем конце комнаты. Рядом стоял низкий столик, заваленный скрученными в трубку картами, толстыми связками бумаг и записными книжками. У плеча сановника маячил секретарь — человек с лицом хорька и перепачканными чернилами пальцами, который до мельчайших деталей записывал все сказанное в этой комнате.
— Сяо Вэнь, — начал заместитель министра с едва заметной улыбкой, — я надеюсь, вы пришли с готовым докладом о Мексике?
— Ваш покорный слуга с сожалением вынужден ответить, что это не совсем так, — неверным голосом произнес чиновник.
— Почему-то я не удивлен.
— Допросы заключенного Лин Сюаня за последние несколько недель оказались исключительно плодотворными, — продолжал Сяо. — Я уверен, что с одним последним дополнением доклад будет закончен и готов к представлению военному министру.
— И затем самому Трону Дракона? — прищурился У. Внутренне Сяо Вэнь раздувался от гордости, но голос его предательски дрожал.
— Да, господин. Там не только обобщены сильные и слабые стороны мексиканской армии; вскоре я получу подтверждение тому, что Поднебесная обязательно победит Мексику, если вступит с нею в открытое столкновение.
— Интересно, что же это за последнее дополнение и что вы опять потребуете от военного министерства, чтобы купить его?
Не вдаваясь в подробности, Сяо объяснил, что старик, являющийся источником информации для доклада, в обмен на последнее сообщение требует на одну ночь выпустить его за стены Восточного Здания.
— С какой целью? — удивился У, когда Сяо смолк. — Наверное, хочет пойти к шлюхам? Хорошо поесть, напиться?
— Нет, — просто ответил Сяо. — Наблюдать за звездами. У недоверчиво посмотрел на подчиненного:
— И в обмен на эту небольшую уступку мы получим секрет победы над Мексикой?
— Да, — подтвердил Сяо.
Заместитель министра сложил ладони и поджал толстые губы.
— Мы уже так дорого заплатили ему и так далеко зашли, Сяо Вэнь, что мне кажется глупым отступать сейчас, когда остался последний штрих. Вы получите разрешение. Но в следующий раз возвращайтесь с докладом или не приходите вовсе.
Сяо низко поклонился и засеменил прочь.
Три дня спустя, после заката, Сяо Вэнь пришел в Восточное Здание, где его встретил начальник тайной полиции Фэй Жэнь.
— Я не очень доволен тем, что происходит, — заявил Фэй, словно выражение его лица недостаточно ясно говорило об этом, — но заместитель военного министра умудрился получить разрешение на эту небольшую прогулку от самого императора, так что мне остается лишь повиноваться.
Не успел Сяо ответить, как вошел агент Чжу, ведя Лин Сюаня.
— Временный гость Лин Сюань, — обратился к старику Фэй. — Да будет тебе известно, что великое число чиновников много дней хлопотало из-за тебя.
Старик лишь улыбнулся, прижимая к груди Дальнее Зеркало.
— У тебя есть время до рассвета, старик, — сказал Фэй, затем обернулся к агенту Чжу. — Это ваше первое задание за пределами Восточного Здания, не так ли, Чжу?
Агент с поклоном пробормотал нечто утвердительное.
— Да, я припоминаю. — Фэй перевел взгляд с Чжу на старика и нахмурился. — Если Лин Сюань попытается сбежать, вы имеете право применить все необходимые меры для того, чтобы наш временный гость вернулся в Восточное Здание.
— Да, господин, — ответил Чжу с очередным поклоном.
Затем господин Фэй развернулся и исчез в лабиринтах здания тайной полиции.
— Давайте покончим с этим поскорее, — раздраженно произнес Сяо.
Лин Сюань в сопровождении Сяо с одной стороны и агента Чжу — с другой прошел под аркой и очутился на площади. Он покинул стены Восточного Здания в первый раз за пятьдесят лет.
Они шли по улицам и проспектам Северной Столицы, мимо зданий шести министерств и бесчисленных имперских управлений и канцелярий. Наконец они оказались вдали от дворца, на какой-то площади, окруженной невысокими домами, постоялыми дворами и жалкими харчевнями. Из дверей лился желтый свет, но небо над головой было темным и безлунным, и звезды сверкали, подобно россыпи бриллиантов на черном шелке.
Лин Сюань остановился, втянул носом воздух, затем взглянул на небо.
— Я просидел взаперти в четырех стенах большую часть своей жизни, но теперь понял, что дух мой находился в клетке еще дольше. Благородные истины, которые поведал мне Цюй через крошечное отверстие в стене, пока мы сидели в Доме Подавления и Усмирения, оказались гораздо более широкими и ценными, чем что-либо известное мне до этого. Я повидал на своем веку больше многих, читал больше, чем самые ученые чиновники, но оказалось, что я обладаю лишь скудными сведениями о мире.
Они смотрели на небо, и звезды, казалось, плыли мимо, отчего у Сяо закружилась голова.
— Вы знаете, за что моего друга Цюя посадили в Дом Подавления и Усмирения? — продолжал старик, на мгновение опустив взгляд со звездного неба на двух человек, стоявших рядом. — Он истолковал знамения небес неблагоприятным образом для регента. Но на самом деле его преступление заключалось в
