План прорыва обороны противника на крымских перешейках был разработан еще 2–4 октября 1920 г. {291} По подсчетам штаба фронта, для успешного преодоления обороны на обоих перешейках требовалось 400 орудий, 21 бронепоезд, 16 бронеавтомобилей, 15 танков и 26 самолетов. Командованию фронта в основном удалось выполнить эти требования, за исключением танков. План Перекопско-Чонгарской операции, разработанный в течение пяти суток командованием и штабом фронта, вытекал из общего замысла стратегической наступательной операции Южного фронта и был его второй составной частью. Сначала, учитывая то, что Перекопский и Чонгарский перешейки были сильно укреплены, предполагалось нанести главный удар силами 4-й армии из района Сальково с одновременным обходом обороны противника оперативной группой в составе 3-го конного корпуса и 9-й стрелковой дивизии через Арабатскую стрелку. Это позволяло вывести войска в глубь Крымского полуострова и использовать Азовскую военную флотилию. В дальнейшем вводом в сражение конной (подвижной) группы фронта предполагалось развивать успех на чонгарском направлении. В этом замысле был учтен аналогичный маневр, успешно осуществленный еще в 1737 г. русскими войсками во главе с фельдмаршалом П. П. Ласси. Однако для обеспечения этого маневра необходимо было разгромить белогвардейский флот, который поддерживали американские, английские и французские боевые корабли. Вражеские суда имели возможность подходить к Арабатской стрелке и вести фланкирующий огонь по советским войскам. Поэтому за два дня до начала операции главный удар был перенесен на перекопское направление{292}.
Замысел Перекопско-Чонгарской операции состоял в том, чтобы одновременным ударом главных сил 6-й армии через Сиваш и Литовский полуостров во взаимодействии с фронтальным наступлением 51-й дивизии прорвать первую полосу обороны врага на перекопском направлении. Вспомогательный удар планировался на чонгарском направлении силами 4-й армии. М. В. Фрунзе впоследствии писал: '…при определении направления главного удара надо было выбирать между Чонгаром и Перекопом. Так как Перекоп, в силу большей ширины, открывал более широкие возможности в смысле развертывания войск и вообще представлял больше удобств для маневрирования, то, естественно, наш решающий удар был нацелен сюда'{293}.
В последующем предполагалось с ходу разгромить по частям противника на Ишуньских позициях, составлявших вторую полосу вражеской обороны. В дальнейшем вводом в прорыв подвижных групп фронта (1-я и 2-я Конные армии, махновский отряд Каретникова) и 4-й армии (3-й конный корпус) преследовать отходящего противника в направлениях на Евпаторию, Симферополь, Севастополь, Феодосию, не допустив его эвакуации из Крыма. Крымские партизаны под командованием А. В. Мокроусова получили задачу содействовать наступавшим с фронта войскам: наносить удары по тылам, нарушать связь и управление, захватывать и удерживать важнейшие узлы коммуникаций противника.
Необходимость прорыва сильно укрепленной и глубоко эшелонированной обороны, а также успешное преследование противника обусловило двух — и трехэшелонное оперативное построение войск и всех боевых порядков.
Выбор нового направления сосредоточения основных усилий Южного фронта в ходе боев был связан с большим риском, так как изменение ветра с западного на восточный могло резко поднять уровень воды в заливе и поставить переправляющиеся войска в крайне затруднительное положение. М. В. Фрунзе смело пошел на этот риск. Он даже хотел лично форсировать Сиваш с колонной разведчиков 15-й стрелковой дивизии, чтобы в критический момент воодушевить их на решительные действия. Стоило больших трудов отговорить его от этого намерения. Для более оперативного управления М. В. Фрунзе приказал перевести штаб фронта из Харькова в Мелитополь. Вместе с членами Реввоенсовета фронта Фрунзе в сопровождении конвоя выехал в район расположения частей 6-й армии. Попутно они побывали в штабах 1-й и 2-й Конных армий. Отдав необходимые распоряжения, М. В. Фрунзе направился к Перекопскому заливу.
Закончив рекогносцировку, группа командующего выехала в штаб 52-й дивизии, располагавшийся на станции Владимировка. Оттуда, как и от Строгановки и Ивановки, до Литовского полуострова ширина Сиваша составляла 8–9 км. Было решено заранее пригласить в штаб 15-й дивизии местных жителей, чтобы они помогли разведать и обозначить вехами броды, по которым пойдут войска. Из местных проводников выделили двух — соляра И. И. Оленчука из села Строгановка и пастуха А. Т. Петренко из Ивановки.
Вначале И. И. Оленчук и А. Т. Петренко ходили через Сиваш с разведчиками, а затем с саперами, которые поставили вехи. У самого берега саперные команды уложили фашины, пуки соломы и доски для укрепления дна.
7 и 8 ноября М. В. Фрунзе вместе с командованием и политотделом 6-й армии участвовал в проведении митингов, посвященных 3-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Красноармейцы получили теплое обмундирование и праздничные подарки, присланные трудящимися.
Выделенные в ударную группу 6-й армии части начали готовиться к ночному форсированию залива. В 22 часа 7 ноября 45-я бригада 15-й Инзенской дивизии из Строгановки вошла в Сиваш и скрылась в тумане. Впереди за проводником в ледяной воде шел передовой отряд — 270 коммунистов и комсомольцев, возглавляемых начальником политотдела 15-й Инзенской (с 1921 г. Сивашской) стрелковой дивизии А. А. Янышевой{294}. Она личным примером воодушевляла красноармейцев на подвиг{295}.
Одновременно из села Ивановка вышла колонна 44-й бригады. Правее через два часа начала форсирование 52-я стрелковая дивизия. На берегу были разведены ориентирные костры, но через километр их скрыл туман. Застревали орудия, лошадям помогали люди. Когда позади осталось около 6 км, ветер неожиданно изменил направление — стал дуть с востока. Вода, угнанная к Азовскому морю, возвращалась обратно.
В 2 часа ночи 8 ноября штурмовики первыми вышли на берег Литовского полуострова. Противник, не ожидавший наступления советских войск через Сиваш, проводил в ту ночь перегруппировку войск с целью замены на перекопском направлении частей 1-го армейского корпуса, понесшего большие потери в боях за Северную Таврию.
Вскоре обе бригады 15-й дивизии вступили в сражение на полуострове. Но когда правее из Сиваша стали выходить части 52-й дивизии, противника охватила паника. Не выдержав удара, он отошел на заранее подготовленные Ишуньские позиции. Оборонявшаяся в первом эшелоне 2-я Кубанская кавбригада Фостикова почти полностью сдалась в плен. Введенную в контратаку Дроздовскую дивизию постигла та же участь.
Узнав о переправе ударной группы 6-й армии, Врангель срочно перебросил на это направление 34-ю пехотную дивизию и свой ближайший резерв — 15-ю пехотную дивизию, усилив их бронеавтомобилями {296}. Однако они не смогли сдержать наступательный порыв ударной группы 6-й армии, устремившейся к Ишуньским позициям, в тыл перекопской группировки противника.
С утра 8 ноября после 4-часовой артподготовки части 51-й дивизии при поддержке бронеавтомобилей начали штурм Турецкого вала. Однако из-за тумана полевая артиллерия не смогла надежно подавить огневые средства врангелевцев. Три раза поднимались части в атаку, но, понеся большие потери, залегли перед рвом. Наступление 9-й стрелковой дивизии по Арабатской стрелке было сорвано огнем артиллерии кораблей противника.
А вода в Сиваше продолжала подниматься. В полночь 8 ноября Фрунзе вызвал к телефону В. К. Блюхера и сказал: 'Сиваш заливает водой. Наши части на Литовском полуострове могут быть отрезаны. Захватите вал во что бы то ни стало'{297}.
Командующий фронтом решил мобилизовать в помощь саперам местных жителей, чтобы валом оградить от стихии броды через Сиваш. Кроме того, он распорядился направить на поддержку ударной группы 6-й армии на Литовском полуострове 7-ю и 16-ю кавалерийские дивизии 2-й Конной армии.
В 3 часа ночи 9 ноября в Строгановку вошла 7-я кавдивизия.
Фрунзе лично разъяснил задачу начдиву, и кавалеристы начали форсирование залива. Вскоре командующий фронтом получил донесение о том, что 'части 51-й дивизии в 4 часа 30 минут пополуночи овладели штурмом Перекопским валом и продолжают наступление на Армянский Базар. Прочитал донесение — и с плеч словно гора свалилась'{298}, — вспоминал М. В. Фрунзе.
Как впоследствии выяснилось, несмотря на наличие значительных резервов у Ишуни, противник не считал возможным продолжать бой под Перекопом и в ночь на 9 ноября отошел к своим Ишуньским позициям. Его отход советскими частями был обнаружен только утром 9 ноября, то есть после ночного боя с оставленным на Турецком валу боевым охранением. Здесь противник ушел хотя и надломленным, но не разбитым{299}.
