— Ох, и лиса!
Женя встала на койке на колени и стала расстегивать на Антоне камуфляж. Молча и решительно. Антон и не сопротивлялся — он понимал, что женщине в таком состоянии, лучше не перечить.
Его руки коснулись Жениной груди. Женщина замерла и закрыла глаза. Антон стал гладить эти роскошные упругие груди, слегка сжимая набухающие соски. Женя задрожала той невидимой дрожью, которую нельзя спрятать, и которая так заводит мужчин. Легкий стон сорвался с ее внезапно пересохших губ, стан ее выгнулся, подставляя груди под ласки мужских рук. Одной рукой Антон стал медленно ласкать спину Жени, соскальзывая на поясницу и округлые ягодицы, едва прикрытые легкой тканью трусиков. Женщина глубоко вздохнула, выпрямилась на коленях и нежно обняла Антона за плечи. Ее груди приблизились вплотную к лицу мужчины, дразня своими возбужденными сосками. Антон осторожно взял губами розовую башню соска и стал нежно ее ласкать, то слегка прижимая зубами, то подталкивая языком. Все Женино естество отозвалось жаркими волнами возбуждения на каждое это движение. Женщина застонала и плотно прижала голову Антона к своей набухшей от ласк и желания груди.
Потом был поцелуй в губы, долгий жаркий, со сладкой борьбой языков. Руки Антона жадно ласкали Женю, которая, то прижималась плотно к мужчине, то отстранялась, давая волю его рукам ласкать ее изнемогающее от желания роскошное тело. Руки Жени летали по Антону жадными прикосновениями, то по спине, то по плечам, то по груди и животу.
Сколько прошло времени в этих нежных и изнуряющих от нарастающего, как лавина желания? Минута, час — кто знает? И вот уже женщина лежит на спине, лаская свои груди. Кожа на ее красивых бедрах нервно вздрагивают, живот бурно движется в такт дыханию, глаза полузакрыты, язык часто — часто облизывает пунцовые от поцелуев губы. Антон, раздеваясь, любовался обнаженной роскошью женщины, которая томилась в ожидании наслаждений. Это было прекрасно!
Потом было соединение двух разгоряченных страстью тел; переплетение рук и ног; ладони женщины, судорожно сжимающие простынь; горячий шепот мужчины; быстрый стон женщины, еще и еще; взгляд в упор, глаза в глаза, в расширенные и бездонные от возбуждения зрачки; искусанные губы. Было все. Долго и сладко.
А потом была сладкая истома, было нежное и горячее от бесконечных объятий тело женщины, ее руки, нежно и с благодарностью гладившие голову мужчины, сладко и беспомощно посапывающего у нее на плече. Был покой, удовлетворение и тихая радость…
В самый разгар сладостной дремы, простыня, закрывавшая вход в комнатку вдруг отдернулась, и зашла Ира. Она, увидев своих обнаженных коллег, просто остолбенела, и замерла с открытым ртом, так и не сказав то, чем хотела поделиться. Женя спокойно улыбнулась Ире, даже не пытаясь прикрыть наготу себя и Антона, и приложила палец к губам. Ира понимающе кивнула и вышла, аккуратно задернув за собой простыню.
С этого времени установилась какая — то незримая внутренняя связь между Женей и Антоном. Эта связь не афишировалась, но взгляды, брошенные ими друг на друга, говорили о взаимном желании. Жизнь Антона и Жени наполнилась новым содержанием, теплом и страстью, с трудом сдерживаемой перед другими. Внешне заметно ничего не было. Одна Ира видела все. Антон вскоре понял, что Пантера в курсе их с Женей связи. Иногда, взгляды их всех троих пересекались, и это было гораздо чаще, чем в этом была служебная необходимость. Женя, как женщина видела и чувствовала, что Ире нравится доктор. Она чувствовала в Ире потенциальную соперницу, но вскоре все изменилось.
Как-то раз ночью, после тяжелой и неудачной операции, когда у всей операционной бригады тряслись руки от усталости и нервного перенапряжения, Женя и Ира уложили спать, изрядно выпивших Антона и Знахаря в их блоке. Потом пошли спать в свою комнатушку. Ира разрыдалась от усталости, от разочарования и жалости к себе. Женя присела к ней на койку, и стала гладить Иру по голове, по руке, приговаривая что-то нежное. Ира, всхлипывая, прижала к себе руку Жени. Женя наклонилась и поцеловала ее в лоб, поцеловала легко и ласково. Ира обняла подругу и прильнула к ней:
— Полежи возле меня, прошу тебя!
Женя скользнула под одеяло и прижалась к Ире с желанием защитить и согреть свою подругу. Они крепко обнялись, их руки и ноги переплелись, стараясь, как можно плотнее и ближе прижаться друг к другу.
Женя долго не могла заснуть, гладя спину и плечи Иры, провожая ее в спасительный сон. Ей было спокойно и легко, как в детстве.
Глава 2.
СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ. ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ
Однажды ночью, в медчасть привезли тяжелораненого лейтенанта. Когда Антон оперировал его, собирая по кусочкам раздробленные кости предплечья, он, ковыряясь среди обрывков сосудов и мышц, увидел и извлек пинцетом странный пластиковый предмет, похожий на карточку — чип, которую вставляют в мобильные телефоны. Антон сначала хотел выбросить находку, но потом передумал и отложил в сторону. После операции Антон обратил внимание на татуировку в виде ромба на предплечье у этого раненного.
— Странно — подумал Антон. — Очень странно. Что это за чип такой в руке у него был?
Утром он отдал находку Сенатору. Тот забрал чип и спросил:
— Никому не говорил?
— Нет
— Тогда забудь об этом. Пока.
Вечером Антона вызвали в штаб. Полковник Дорохов отдал приказ:
— Док. Назначьте старшего по медчасти вместо себя. Завтра утром Вы идете в рейд со спецгруппой. Нужно отобрать и вывезти медоборудование
— Есть!
Антон вышел от Дорохова с приподнятым настроением: будоражащее кровь предвкушение каких — то перемен, какого — то движения, заполнило его.
Подняли ночью. Полусонный Антон дождался своей очереди в оружейную. Ему выдали тяжелый армейский бронежилет, каску, автомат АК — 74 и три снаряженных патронами магазина к нему, пистолет ПМ с двумя обоймами, финский нож, видавший виды фонарь и два запасных аккумулятора к нему, универсальную аптечку, пять упаковок саморазогревающихся дневных рационов питания, ранец десантника РД — 54, алюминиевую флягу и цинковую коробку с патронами к автомату. Антон, нагруженный как верблюд отошел от окошка оружейной.
— Ей, Док! — подошел Сенатор в полной боевой выкладке. — Давай, помогу. Зайдем ко мне.
Зашли в крошечный кабинет Сенатора. Там уже сидел Сокол, вооруженный до зубов.
— Вот тебе личный подарок — Сенатор вытащил из сумки и протянул Антону подрубашечный бронежилет. — Одевай при нас. 'Ямайка' — легкий и очень серьезный броник. Удержит и нож, и пистолетную пулю. Спасибо скажешь.
— Мне же выдали один, армейский
— И его оденешь тоже. А этот под камуфляж. И каску не снимать. Ты слишком дорого стоишь. Кстати, ты стрелять хоть умеешь из автомата?
— Ходил же на занятия и на стрельбы по вторникам. Вроде как получается.
— М-да-а! Ты Док, тот еще боец — протянул разочарованно Сенатор. — Ты хоть не высовывайся, если стрельба будет. Ну а теперь — к делу: наша группа выдвигается в район военного городка в окрестностях Саульска. Там тебе нужно подобрать комплекты оснащения для двух наших медсанчастей. Нам тоже нужно забрать боеприпасы. Будем прорываться по вражеской территории, через Возрожденцев. Возможно с боями. Не высовывайся без нужды и не суйся, куда не нужно. За тобой присмотрит лейтенант Леня Грач — это его основное задание — сохранить тебя. Все, что происходит в рейде служебная тайна. Понятно?
— Понятно, Сенатор
— Теперь одевайся и выходим.
Когда Антон оделся, он выглядел довольно нелепо. Каска все время сползала на глаза, пока Сенатор
