— А — а, понятно. Ты это, не спеши уходить, поговорить надо.
— Допрос, что — ли? — устало усмехнулся Антон.
— не смеши меня — мы свободные казаки атамана Громова, у нас все по — другому.
— Ладно, подойду я — Антон отправился к опустевшей баррикаде за оружием.
Есаул повернул к своим.
Когда Антон подошел к баррикаде, он вдруг увидел, что из — за угла казармы вышла Ира, держа свою СВД наизготовку. Антон даже выругался от неожиданности и удивления:
— Ира! Ты чего? Почему ты не улетела, дуреха?
Ира улыбнулась:
— Док, напарник нужен?
— Такой как ты, — нужен — Антон обнял Иру. — Удивила ты меня, Пантера.
Антон с Ирой прошли сквозь строй бойцов — громовцев. Руки Антон держал на автомате, шел нарочито спокойно и расслаблено. Хотя чувствовал, как предательский пот течет по шее и по лицу. Пантера шла рядом — СВД заброшена за спину, в руках 'Абакан' и 'лифчик' с магазинами к нему, снятый с убитого солдата. Медики чувствовали на себе настороженные взгляды казаков, но деваться было некуда — нужно было как — то выйти с базы. Одно неосторожное движение, один резкий взгляд — и им обоим конец. Дошли до КПП.
— Эй, вы! Стоять! — к ним сзади бежал боец.
Артем с Ирой остановился.
— Есаул зовет тебя. Поговорить надо — сказал подбежавший казак.
Доктор подумал секунду, оглянулся — между ними с Пантерой и чистым полем, казаков уже не было.
— Хорошо. Я здесь его подожду.
— Ты не понял! Иди к есаулу — с угрозой сказал казак.
— Это ты не понял, боец. Скажи Синельникову, что я здесь его подожду. Это все. Свободен.
Казак сплюнул в сердцах и пошел обратно.
— Ира. Иди быстро к нашей подбитой вертушке, и возьми на прицел меня и всех вокруг меня. Если что — то не так пойдет- вали всех рядом со мной, а сама пробивайся к базе. Я уйду как — нибудь. Патроны есть?
— Есть, Док.
— Отсюда до борта — метров двести. Достанешь?
— Легко.
— Хорошо. Иди быстро и не оглядываясь.
Антон повернулся лицом к казакам, не снимая рук с автомата. Все взгляды уперлись в него. Антон отошел в сторону, сел на обломок бетонного забора и стал перешнуровывать ботинок, краем глаза поглядывая на уходящую Иру. Он тянул время — завязав шнурки, он встал, потянулся и стал прохаживаться. Бойцы намного расслабились и потеряли интерес к происходящему, стали расходиться. Осталась только охрана баррикад возле КПП.
Вскоре подошел есаул с несколькими бойцами.
— Отойдем в сторону, Док
— Ну, давай.
Есаул и Антон отошли метров на десять от КПП. Бойцы Синельникова осталась возле баррикад.
— Слушай, твоя снайперша подстрелила пару наших парней — все видели это. Ты понимаешь, что я еле сдержал своих. Ей конец, по — любому. Достанем из — под земли. Отдай ее нам и уходи подобру — поздорову.
Антон выдержал взгляд есаула. Пауза затянулась.
— Ну, что скажешь, Док?
— А ты бы отдал, есаул?
Опять пауза. Синельников нервно достал сигареты и закурил:
— Будешь?
Антон отрицательно кивнул головой.
— Ну не отдал бы я своего бойца, не отдал бы, — сказал, затянувшись сигаретой, есаул, — Кстати, мои саперы доложили — все вокруг и правда, заминировано — ты не блефовал, Док.
— А ты сомневался! — ответил Антон
— Иди к нам, работа тебе найдется всегда.
Антон задумался:
— Не пойду я есаул ни к тебе, и ни к кому другому — не хочу. Пора на покой.
— Ну, тебе виднее. Ладно, валите отсюда, побыстрее, и не раздражайте моих парней. Да и как — то неприятно стоять на мушке у твоей снайперши.
— Она не снайпер, Синельников. Она фельдшер. Просто стреляет хорошо. А винтовочка то у нее трофейная. Ну ладно, будь здоров. Спасибо за все!
— Ну, бывай, Док. Странный ты человек, все — таки.
Антон дошел до Иры, которая залегла у вертолета. Было тихо. День клонился к закату.
— Что делать будем, Антон Владимирович?
Антон тяжело вздохнул, задумавшись.
— Ладно, Вы думайте, а я пойду, поищу Якута.
Через несколько минут Ира позвала:
— Док! Якут жив еще!
Антон подошел. Якут был, действительно, жив, но без сознания — пуля разворотила ему правое плечо.
Опускалась ночь. Сентябрьская ночь — холодная и прозрачная. Антон с Пантерой занесли Якута в салон вертолета и сделали перевязку тем, что было в индивидуальных аптечках.
— Ира! Подежурь пару часиков, я отключаюсь — не спал сутки — проговорил Док, проваливаясь в спасительный сон.
Антон проснулся ровно через два часа — обостренное опасностью ситуации чувство внутреннего ритма сработало безукоризненно. Ира возилась с Якутом — он стонал в бреду.
— Температура у него, Антон Владимирович.
— Уколи ему, что есть из обезболивающих, и дай пить — Антон снял с пояса свою фляжку с водой, отдал Пантере.
— Ира!
— Да, Антон Владимирович?.
— Ира, ты должна знать. Так получилось, что теперь я не могу вернуться на базу, потому что я случайно раскопал то, чего не стоило трогать. Ты же завалила во время боя пару Громовцев и они будут охотиться за тобой, пока не найдут, сама понимаешь. Так что мы с тобой сейчас в полном дерьме. У нас на руках раненный, нет ни еды, ни воды, мы на неизвестной территории и окружены врагами. Предлагаю прорываться к базе, там ты с Якутом уйдешь, а я подамся на земли Ромба, пристроюсь как — то.
Ира, немного помолчав, ответила:
— Антон Владимирович! Во — первых, я не убила ни одного человека в бою — я стреляла всем в левое плечо, а с вышки возле КПП я сняла бойца выстрелом в бедро. Но наши ребята били наповал, да и солдаты тоже стреляют правильно.
— Ты уверена?
— Я из этой девочки — Пантера любовно похлопала по своей СВД, — попаду с двухсот метров в яблоко. Мне жалко людей, но нужно было отбиваться как — то, так что Громовцы не должны грузить на меня свои трупы. Я более чем уверена. А во — вторых: Вас убрали с базы из — за этих чипов, которые Вы вытаскивали из рук раненных, — так это видели все — и я, и Женя, и Знахарь. Мы понимаем, что это.
— Но Сокол сказал, что ты и Женя можете спокойно работать и дальше, к вам претензий нет.
— Вы верите этому? Если кто — то решил спрятать эту информацию, то все концы должны уйти в воду. И Сокол, и Сенатор будут убраны тоже, не сомневайтесь. Кстати, Вы не знаете — тот пленный, которого Вы притащили на базу после боя и прооперировали — бывший муж Жени, она успела мне сказать
