— Ну, ты даешь, Леня! — тихо сказал Антон, — ты реально, что — то чувствуешь. Или ведешь меня в какую — то задницу.
— Ш — ш- ш! — приложил указательный палец к губам Седоков и показал глазами куда — то вправо. Антон присмотрелся в этом направлении и увидел, в стремительно сгущающихся сумерках, среди стволов сосен группу вооруженных людей, бегущих в сторону звуков боя.
— Мародеры налетели на караван — шепотом сказал Седоков, — а это их второй отряд, чистильщики. Если караванщики не отобьются, то их всех вырежут. Нам нужно быстро валить отсюда. Мародеры не оставляют ни пленных, ни свидетелей.
Антон первый поднялся, и, пригнувшись, побежал к озеру. Сзади его догнал Седоков.
— Стой! Куда тебя несет? На берегу мы будем видны, как на ладони. Сюда! — и Седоков побежал к завалу из упавших старых сосен. Здесь, в переплетении, огромных стволов, бойцы отдышались и прислушались. Перестрелка стремительно приближалась к ним.
— Во, попали! — выругался Леня, — они прорываются к озеру и идут прямо на нас. Бросаем рюкзаки и уходим!
— Погоди, сейчас глянем — Антон достал из рюкзака свой бинокль, включил режим ночного видения и осмотрелся: в направлении их убежища, бежала группа людей, отстреливаясь на ходу.
— Не успеем уйти. Все равно нас уже заметят — сказал Седоков, доставая запасные магазины к своей винтовке — Сколько их?
— Человек десять — двенадцать. Тянут с собой нескольких раненных. С ними две женщины, обе без оружия.
— Приготовься к бою, заляг поудобнее, — может и не заметят нас сразу. Посмотрим по ситуации. Если что, валим всех, кто приближается.
Развязка наступила внезапно: откуда — то справа, из темноты, по бегущим, практически в упор, ударил залп автоматных очередей. Оставшиеся в живых, залегли, заняли круговую оборону и стали ожесточенно отстреливаться. Бой вспыхнул метрах в пятидесяти от укрытия Антона и Седокова.
— Уходим! — крикнул Леня, выбираясь из своего гнезда, — Валим, пока они заняты друг другом. Бросай рюкзак!
Едва Антон выбрался из бурелома вслед за Седоковым, как увидел мелькающие впереди тени, — кто — то отрезал их от озера. В ту же секунду застучали автоматы и воздух наполнился свистом пуль. Антон не задумываясь, на ходу открыл огонь короткими очередями, по вспышкам выстрелов. Винтовка Седокова с характерным хлопаньем выстрела, слышна была где — то рядом. Вдруг она смолкла.
— Док! Прикрой сзади! Прорываемся! — это Седоков вдруг вскочил на ноги практически перед Антоном, в одной руке у него сверкнул в отблесках вспышек нож, а в другой руке у него был пистолет. Док выпустил наугад в сторону уже невидимого в темноте противника длинную очередь и рванулся вслед за Седоковым, который был похож на огромного паука с широко расставленными лапами. Через несколько мгновений завязалась рукопашная схватка в полной темноте.
Ночной бой имеет одну особенность, которая неизбежна, которая позволяет выжить в этих условиях: сначала стреляй и бей, потом думай.
Антон стрелял по всему, что двигалось вокруг, бил прикладом и столом автомата, бил ногами. Бил сам, и получал удары, откуда — то из темноты. А когда автомат выбили из рук, схватили сзади за горло — он укусил невидимого противника за руку, изо всех сил. Дальше опять борьба удары со всех сторон. И вот опять автомат в руках — очередь вокруг, ругань удары, стрельба где — под ухом. Вскоре автомат снова выбили из рук.
Антон бил, получал удары, падал, вставал, но упорно двигался в сторону озера, туда, где ему казалось, была свобода, или жизнь.
Где был Седоков, Антон не знал, да и думать об этом некогда было. Краем уха он услышал, что за спиной стрельба вспыхнула с новой силой — в бой вступили несколько десятков автоматов и ручных пулеметов.
— Еще кто — то ввязался в бой — мелькнула мысль у Антона, и в ту же секунду он получил жесткий удар в живот — это был нож, но 'Ямайка' выдержала удар — клинок скользнул по бронежилету и застрял в камуфляже. Антон ударил кулакам в лицо врага — тот отшатнулся, занося руку с ножом для нового удара. Антон пнул его со всей силы ногой в пах и нырнул в спасительную темноту. На бегу обернулся — никто за ним не гнался.
Пробежал немного, остановился передохнуть.
— Ленька! Ленька! — тихо позвал он, не надеясь на ответ.
— Я здесь, Док — внезапно рядом раздался громкий шепот Седокова, — валим отсюда, вроде вырвались. Они побежали, спотыкаясь о пни и ветки бурелома. Бежали, шли, опять бежали в темноту, подальше от звуков боя. Бежали сколько могли, потом упали на мягкий мох. Воздух раскаленным ножом резал легкие. Отдышались и некоторое время лежали молча, приходя в себя.
— Ты как, Док?
— Нормально, только все потерял. Нож только остался.
— У меня тоже только пистолет. Ладно, главное — что вырвались из мясорубки. Вставай, нужно уходить побыстрее, и подальше отсюда.
— Пошли — Антон двинулся за Седоковым, ощупывая на ходу липкое от крови лицо. К счастью, кроме разбитой губы, все было цело. Только правое ухо, разбухшее от удара, отдавало болью при каждом шаге.
Шли наугад почти всю ночь и только под утро, совершенно обессиленные, бойцы заползли под корни поваленной огромной сосны и забылись в тревожном сне.
Антону снилась Женя, потом Ира. Потом Сокол. Так, бытовые сны, ни о чем. Потом приснилась покойная жена. Она была в легком летнем платье, золотистые волосы красиво собраны на затылке, теплый взгляд голубых глаз. Она легонечко потрепала Антона по щеке: — Антоша! Проснись! А — у! Просыпайся, лежебока! К тебе пришли.
Антон открыл глаза, мгновенно возвращаясь в реальность: в нескольких шагах стояли вооруженные люди в форменных камуфляжах с красными повязками на левых рукавах. На поводке они держали огромную черную овчарку. Стволы их винтовок недружелюбно смотрели черными глазницами на Антона и спящего рядом с ним Седокова.
— Ленька! — тихо позвал Антон, не делая резких движений и не сводя глаз с белых клыков овчарки, оскаленных в злобном рычании.
Седоков проснулся и стал шарить руками вокруг себя — пистолета уже не было.
— Не суетись, залетный — негромко и спокойно сказал один из незнакомцев, — ствол твой забрали уже, так что поднимайтесь, соколики, руки на затылок и двигайтесь за нами. Разберемся, кто вы такие. Что есть в карманах, лучше сами сейчас отдайте, только неспешно, не дергайтесь, а то пулю схлопочите.
Делать было нечего — пришлось подчиниться. Антон выбросил свой нож, удостоверение Региональной армии и письмо дочери — больше у него ничего не было. Седоков стоял, держа руки на затылке, пока его обыскивали. У него так ничего и не нашли.
— Вперед, пошли! — скомандовал начальник наряда, — Руки за спину! Предупреждаю — при попытке к бегству стреляем без предупреждения. Пошли!
Когда Седоков, шедший впереди Антона, попытался повернуться к нему и что — то сказать, один из конвоиров ткнул его стволом винтовки под ребра:
— Иди, пошевеливайся! Наговоришься еще вдоволь. В особом отделе.
Глава 15
Поселок Звездный
Шли недолго — не больше получаса и вскоре наряд с пленными вышел на окраину небольшого поселка. Прошли мимо хорошо укрепленного стационарного блокпоста, возле которого на металлическом столбе был укреплен щит с надписью ' пос. Звездный'. Над щитом висел небольшой красный флаг. Затем пленных провели по широкой, чистой, и, наверное, единственной в поселке улице, к центральной площади,
