подозрительных типов, очень похожих своим внешним видом на гангстеров, и давал подробные объяснения. А позавчера, был офицер флота США, в форме с орденскими планками.
Инга интересовалась у доктора Коппа, но он только разводил руками и качал головой.
— Паренек служил на продовольственном складе, и видимо на рождество они там баловались петардами, — отвечал он сухо..
— Видно, чей то сынок, — и Копп многозначительно показал пальцем вверх..
— Не даром так за него хлопочут…, приезжали из генерального штаба флота и даже из ЦРУ, — добавил он таинственным шепотом и еще раз ткнул пальцем в потолок..
— Присматривай за ним, солнышко, а если что, звони сразу мне, — попросил док, и мигнул ей.
На пост выходили сигнальные лампы со всего реанимационного отделения, и если какие то показатели состояния пациентов менялись, это сразу же отображалось на пульте. Инга налила кофе в большую светло зеленую кружку с нарисованным на ней «Jumbo», разорвала пластиковый пакетик с бисквитами и усевшись в кресло, распахнула последний номер «Cosmo…».. В отделении сегодня было на удивление тихо, никаких стонов или крика..
Позвонил док. Копп, спросил как дела. Инга ответила, что все тихо и после некоторой паузы повесила трубку. Она злорадно ухмыльнулась. «..пусть, пусть помучается… в конце концов, я тоже умею обижаться и не позволю вытирать о себя ноги…».
Служебный роман между Йоахимом Коппом и Ингой Рааль продолжался уже третий год, без всяких обязательств, без истерик, без обещаний. Им просто было хорошо вместе, но каждый раз, после не очень частых свиданий, Копп возвращался к своей семье.
А в этот раз он даже не остался и она как последняя дура в одиночестве встретила Рождество. Напилась шампанским и всю ночь до утра проревела. А утром, что то щелкнуло внутри, что то вдруг изменилось. «..пусть теперь он помучается…»
Неожиданно вспыхнула и запищала контрольная лампа из палаты где лежал «таинственный» лейтенант. Инга проконтролировала показания датчиков на мониторе компьютера, и едва не уронила кружку. У пациента остановилось сердце.
Дальше она действовала строго по инструкции, сразу же вызвала дежурного врача, распорядилась, что бы немедленно готовили операционную, еще раз взглянула на монитор…, показатели давления быстро падали, фактически наступила клиническая смерть и это в ее последнюю смену перед отпуском….. Она посмотрела на часы и сделала запись в журнале…..
Был ПЕРВЫЙ ЧАС НОЧИ……
Глава 21
Что по ту сторону? Что там находится, за порогом Прозерпины?
Никто не знает, а те кому суждено было узнать, те истязают свой ум в тщетных попытках вспомнить Это…., но как правило терпят фиаско. Как правило…..
Огромное, бесконечное пространство расположено вне всяких географических ориентиров, пространство где все единовременно, и смерть и рождение человека, закаты и восходы светил, гибель и возрождение вселенных, пространство инициирующее все и вся в одном и том же месте, пространство где властвует вечность.
И БЫЛ ПЕРВЫЙ ЧАС НОЧИ……
…Вступление в царство Дат…
Далеко на западе, заходящее солнце, окрасило в алый цвет полоску горизонта…Горная гряда, что простиралась далеко, насколько мог видеть глаз, называемая Рогом Заката погружалась в бездну первичного мрака.
Предстояло проплыть еще около четырех миль, до того как барка достигнет входа в огромный, скалистый грот. Судно достаточно большое, что бы вместить всех путешествующих, шумно разбивая форштевнем воды широкой реки, чинно и величественно двигалось вниз по течению.
Никто не знал, что ждет там впереди. Говорили, что Великий грот населяют древние боги, души и тени умерших, блаженные, а также, целый сонм демонов и ужасных тварей из преисподней. И трепетали многие из плывших, но не все.
На носу лодки стоит старый и мудрый Упуаут. Красными от напряжения глазами, всматривается он в сгущающийся мрак ночи. Не имеет права на ошибку мудрый лоцман, опытный проводник сквозь темноту царства ночи. Недаром все называют его «Отверзающим Дороги».
Вот к нему подходит красавица Сиа, дочь Великого Капитана. От своего Сиятельного Отца она по праву унаследовала, Созидательную силу и мощь ума.
Чуть позади у штурвала стоит высокая Дева с красивым лицом. Она чутко следует указаниям лоцмана и направляет лодку, не позволяя ей сбиться с курса. В середине барки, на капитанском мостике — Сам Великий Капитан-Солнцеокий.
Корма оставляет пенный след позади, и в этой бурлящей пене, словно плавник гигантской, диковинной рыбы купается деревянный киль. Им управляют два юноши. Крепко держат они непослушный руль мускулистыми руками, лишая его любого шанса на измену. Рядом с ними двое сыновей капитана: Молчаливый и мудрый Тот и красноречивый Ху. А перед ними на рее сидит сокол-Гор, покровитель солнечного тепла и света.
Лодка неустанно движется вперед разрезая мрак. Те, кто в закрытом трюме притихли, затаились. Никто не знает, что будет впереди, все с трепетом ожидают своей участи. Кто-то держит узелок, со скудным скарбом, кто-то прижимает к груди рюкзак, кто-то сидит на сундуках с добром. Каждый боится потерять имущество, лишиться благ, удовольствий, и хватается, цепляется не отпускает до конца.
Но вот, где то вдалеке слышится странная музыка, голоса, пение… В трюме нарастает волнение, начинается возня, мужчины и женщины, старые и молодые, шумят, ругаются, деруться за свои вещи, за место у выхода, за лучшую судьбу. Я сижу на сыром полу, упершись спиной в ребро шпангоута и наблюдаю.
У меня нет ничего, кроме моего бренного тела и мне смешно. А вокруг настоящее месиво: Бьют друг друга в кровь, откусывают носы, рвут уши, колят глаза, и все из-за несчастного барахла, тюков, заполненных скорее всего старым хламом.
И все больше и больше впадая в неистовство, цепляются, рвут, тянут к себе…… то, что уже скоро вместе со своим владельцем превратиться в прах…И ни кто не ценит То, что действительно станет Вечным….
Барка приближается ко входу в грот. Величественные скальные массивы, расступаются и пропускают лодку в свое чрево. Царство Дат, территория Ночи, обитель Вечности, пристанище теней праведников и грешников. У входа происходит волшебная фантасмогория. Целая толпа обезьян, словно цирковой оркестр, кривляясь и строя рожи, громким криком и тявканьем встречают барку Солнечного Капитана. Еще одна группа обезьян расположилась вверху, на каменной галерее. Это незаменимые стражи первых врат, которые отделяют мрак ночи от света дня. Рядом с ними двенадцать гигантских кобр, извергающих пламя из открытых пастей, помогают развеять темноту, царящую в Дат.
Впереди, прибывших приветствуют две прекрасные Девы с перьями на голове, «Две Правды», Маат, способные не только одаривать но и жестоко карать.
Готовится встретить Капитана Ра и могучий Воин сжимающий в руках острый клинок и повелевающий тремя королевскими кобрами расположившимися у его ног. Это телохранитель Капитана барки и его прозвище «Тот-Который-Ранит».
Радуются и ликуют божественные дети Ра. Здесь и одетый в пелена эсхатологический Озирис увенчанный короной и являющийся владыкой Запада, и так любимая дочь Сехмет, равная льву по силе. Ее голову венчает боевой шлем в виде львиной головы. Тут и ослепляющий, солнцеподобный Амон «Великий Озаряющий», Увенчанный шлемом в виде головы барана.
Процессия двигается навстречу барке, проходит через четыре стеллы, четыре скрижали Завета: Ра— владыка и покровитель живых, Озирис— мертвых, Атум — солнце светящее в ночи, Хепри— солнце
