Порт Бендер-Аббас
Дворец
Колонна, большая и сильная, шла по шоссе, возглавлял ее неизвестно откуда взятый танк с тралом. В колонне были вперемешку – своя техника, переброшенная за последние сутки и трофейная взятая десантниками и приведенная ремонтными командами в годное состояние. Трофейной было куда больше, и она была самой разной – от большого пикапа с ДШК на турели, до тяжелого саперного танка. Все десантники ехали на броне – те, кто к этому моменту оставался в живых. Над колонной постоянно висели вертолеты, готовые открыть огонь, самолеты летели куда-то дальше…
Вот так вот. Как потом установили, в городе оборонялись не менее двухсот тысяч бойцов, как исламских экстремистов, так и полицейских с жандармами, перешедших на другую сторону. Десантникам пришлось наступать при семикратном, а на первом этапе операции – при десятикратном превосходстве противника. И, тем не менее – город был взят и объединенные силы выдвигались к перевалу.
На перевале был дворец. Была дорога, а дальше мало что было – либо пустыня, либо мелиорированные поля.
Этот дворец и был их целью.
Дорога, ведущая к дворцу, делала перед ним резкий вираж – будто специально дорога была построена так, что с нее был полностью виден дворцовый комплекс. Колонна шла медленно, саперы впереди с опаской проверяли путь, опасаясь мощного фугаса, заложенного под дорожное полотно.
Но фугаса не было. Вообще ничего не было.
И вот, наконец, они вышли к дворцу.
Дворец – один из летних дворцов шахиншаха – был построен на горном склоне, спускающемся к морю с уклоном градусом двадцать, и поэтому весь дворцовый комплекс с дороги был отлично виден. Архитекторы и ландшафтные дизайнеры не посадили здесь ни одного дерева, специально для того, чтобы ничего не затмевало красоту их творения. Дворец был полностью облицован каким-то белым материалом, от роскошной парадной лестницы и до последнего этажа. Как нереальное видение, он возвышался над грязно-бурым горным склоном, и по архитектуре он превосходил все, что до этого видели десантники. Больше он походил на италийские дворцы, строящиеся нуворишами на озере Комо.
Колонна остановилась, вертолеты кружились над дворцом, пытаясь понять, есть ли в нем противник. Наконец – после десяти минут бесплодного облета доложили, что противника там нет и следа.
Тогда, штаб приказал выслать разведку. Несколько машин под прикрытием брони на дороге, выведенной на прямую наводку и вертолетов, должны были сблизиться со зданием дворца и высадить десант, который должен был войти во дворец и занять его. Если там никого не оказывалось, следовало оставить здесь небольшие силы, а основным силам – продвигаться дальше по одиннадцатой дороге и пройти до ночи перевал.
С лязгом откинулся в сторону люк тяжелой БМП, впуская в душный и темный десантный отсек свет нового дня и дым городских пожарищ, доносившийся и сюда.
– Пошли!
Они вывалились из БМП, пробежали до первых ступеней лестницы и залегли, ощетинившись стволами. БМП, которая могла поднимать ствол своей пушки очень высоко, чуть ли не в зенит, бухтела двигателем, направив на дворец ствол скорострельной пятидесятисемимиллиметровки.
– Двигаемся! Пошли.
Прикрывая друг друга, они взбежали по лестнице почти к самому дворцу. Тут было большая, мощенная какими-то плитами черного цвета площадка, огражденная изящным легким забором. Татицкий, к этому моменту находящийся на последних ступенях не смог не обернуться и не посмотреть назад. Город и побережье предстали перед ним во всем своем жутком величии – курящийся дымами город, который они взяли и зачистили, разбитый порт со свороченными кранами и затопленными судами – видимо, исламисты думали, что если они затопят суда в порту, то это помешает русским. Дальше, в легкой туманной дымке, окутавший Персидский залив были видны проходящие несмотря ни на что фарватером, в этом месте близко подступающим к городу, танкеры. Корабли оперативной эскадры все же отвели вглубь залива после ночного чрезвычайного происшествия.
– Чо уставился, пошли!
Кто-то толкнул его – и вместе они, одним рывком преодолели площадку и подбежали к главным воротам дворца – высотой они были пять метров, сделаны из красного дерева, а ручки на них были то ли позолоченными, то ли и впрямь – золотыми…
Тактику городских боев уже все прохавали, потому один из десантников достал смотанный шнур, привязал к ручке двери, стравил метров десять, дождался пока все отошли – и дернул.
Двери просто открылись. В них не было даже замка.
Десантники осторожно, держа наготове оружие, вошли внутрь.
Это было что-то вроде зала – с витражными окнами, паркетом вместо ковров, картинами на стенах. Размеры его были огромны – хоть бал устраивай.
Было такое ощущение, что все просто испарились, по вине неведомого злого колдуна и оставили все это другим людям. Было непохоже, чтобы здесь кто-то что-то грабил – хотя вот те крест, грабить здесь было что.
– Разбиться на пары. Прочесать все. Ничего не трогать, свет не включать. О найденном докладывать – приказал кто-то из офицеров, и слова его гулко отозвались в большом, пустом зале.
Татицкому, и еще одному десантнику по имени Андрей достался первый этаж. Так особо и не разбираясь, они вошли в первую попавшуюся комнату, перед этим сунув туда зеркальце. Это было что-то вроде склада, все было уставлено стеллажами.
Прошли стеллажи – ничего. Везде – надписи на фарси.
– Эй, иди сюда! Я нашел кое-что!
Татицкий пошел на голос – напарник его стоял перед длинной батареей холодильников, их было не меньше двадцати штук, и они стояли в ряд, как в торговом центре. На каждом из них горел зеленый огонек – включено.
– Проверим?
Поручик не успел воспротивиться – напарник, не предпринимая никаких мер предосторожности, открыл дверцу.
– Ни фига себе!!!
Все полки были уставлены какими-то упаковками, на многих было написано по-русски.
– Та-а-к… Что это? Ага – красная рыба. Копченая! И в нарезке!
Забыв про осторожность, напарник зубами вскрыл взятую из холодильника упаковку, сунул кусок одурительно пахнущей рыбы в рот.
– Здорово!
– Э, а если это отрава?
– Да какая отрава! Зачем это надо – они что, специально в вакуумную упаковку запаивать бы стали? Попробуй, не пропадать же. Сухпай осточертел.
Татицкий взял упаковку и себе, открыл, попробовал – и в самом деле рыба. Ему попалась не красная – но вкусная, в каком-то желе.
Пока поручик подкреплялся рыбой – напарник успел проверить, что находится в еще нескольких холодильниках, потом открыл какой-то большой ящик – и застыл в изумлении.
– Ну надо же… Красиво живут!
В ящике ровными рядами висела колбаса в палках – ее, похоже, здесь делали, коптили в этом ящике, и подавали к столу свежей.
Напарник, орудуя ножом снял две палки колбасы и сунул себе в рюкзак, при этом как-то ухитряясь отправлять в рот и остатки рыбы. Потом деловито срезал еще две палки, протянул Татицкому.
– На, держи! Она сухая, копченая, не портится. В самый раз.
Поручику стало стыдно – все-таки он был русским солдатом, а в русской армии никогда не поощрялось мародерство. Но с другой стороны они никого не грабят, потому что хозяев нет, не отнимают последнее и
